В ночном клубе было многолюдно, шумно и весело. На подсвеченной неоном сцене извивались красивые девушки в откровенных нарядах. Разноцветные лучи били по телам танцующих, световые импульсы вспыхивали над их головами и растворялись, словно гаснущие звезды, а музыка звучала так громко, что басы заставляли вибрировать легкие. Стоящий за пультом известный диджей умело задавал ритм и заводил толпу.
Приглашение на эту вечеринку получили лишь избранные – по френд-листу или по клубной карте. Простым же смертным вход в это считавшееся элитарным место был запрещен. Топовая площадка со строжайшим фейсконтролем – не место для обычного человека. Здесь собирались «сливки общества»: золотая молодежь, известные актеры и музыканты, политики и бизнесмены, готовые оставить в заведении круглую сумму.
Сегодня в клубе праздновался день рождения одного из тех, кто всегда беспрепятственно мог в него попасть. Вечеринка восхищала масштабами и шоу-программой. «Премиум и драйв» – таким был девиз клуба. Однако тот, в честь кого был праздник, во всеобщем веселье не участвовал. С бокалом виски в руках он стоял в ВИП-ложе на втором уровне и смотрел оттуда вниз на беснующихся на танцполе. На его лице, которое в мягком холодном свете казалось бледнее обычного, не было даже улыбки. Он казался равнодушным, только во взгляде прочитывалась то ли обида, то ли разочарование, то ли усталость.
– Эй, Влад, ты все еще тут тусишь? – ворвался в ложу один из его друзей, тяжело дышащий после танцпола. Глаза у него были совершенно пьяные, хотя алкоголем от молодого человека не пахло. – Пойдем вниз, оторвемся!
– Не хочу, – ответил Влад и сделал глоток виски.
– Ты все еще ждешь ее? Хватит! – нахмурился его друг. – Иди и сними тут какую-нибудь девчонку. Ты же знаешь – любая будет твоей. Моментально.
– Не хочу.
– Чувак, что она с тобой сделала? Ты поехал крышей, да? Раньше ведь был нормальным. А стоило тебе встретить эту стерву, как…
Договорить парень не успел – его перебили.
– Ты не мог бы свалить? – положил ему на плечо руку Влад. – Иди, веселись, разводи девок, нюхай кокс. А меня оставь в покое.
Взгляд его был таким тяжелым, что друг просто махнул рукой и действительно ушел, слегка покачиваясь. А Влад сел на диван, обитый мягкой белой кожей, закурил и взял в руки телефон. На своем дне рождения он чувствовал себя абсолютно чужим.
На этот раз она все же ответила ему – не прошло и десяти длинных гудков.
– Привет, – услышал он ее голос, и сердце почему-то сжалось.
– Привет, – тихо сказал Влад. – Где ты?
– Я уехала вчера. Прости, что не отвечала: не слышала звонков.
– Ты не думала, что я волнуюсь? – отстраненным голосом поинтересовался Влад.
– Прости, – повторила девушка. – Но мы же с тобой договаривались, что не станем контролировать друг друга. Я – тебя. Ты – меня.
Теперь в ее голосе звучала мягкая укоризна.
– Верно. – Влад выдохнул дым. – Не обижайся, малыш, но я волнуюсь.
– Со мной все хорошо, и… – Девушка замолчала, словно не решаясь что-то сказать.
– И?..
– Давай расстанемся, – вдруг сказала она.
Влада словно толкнули в грудь – с такой силой, что у него перехватило дыхание. Он даже ответить не мог.
– Влад? – осторожно переспросила девушка после долгой томительной паузы. – Ты меня слышал?
– У меня сегодня день рождения, – невпопад сказал парень и залпом выпил стакан виски.
– Прости, прости, пожалуйста, – тихо проговорила девушка. – Я забыла… Боже, как неловко.
Он ухмыльнулся. Просто неловко, серьезно?
– Ты умеешь делать подарки, малыш, – с неожиданным весельем в голосе сказал Влад. Сердце в груди билось как сумасшедшее. Как будто бы он не сидел на диване, а танцевал вместе со всеми этими идиотами, которые сегодня сюда притащились.
– Правда, прости меня, – прошептала девушка. – Я совершенно забыла. Господи, я дура.
– Его день рождения ты не забываешь, малыш, – с горечью отметил Влад. – Ты ведь к нему поехала, да?
– Влад…
– Я знаю, что к нему.
– Прости… Не знаю, что еще сказать. Ты хороший человек и…
Он снова ее перебил:
– И ты бросаешь хорошего человека в день его рождения, – усмехнулся Влад. – Знаешь, получается, что «хороший человек» – это новое оскорбление.
– Вовсе нет! – воскликнула девушка.
– Забавно, что в итоге я не смог стать похожим на него и ты меня кинула. – Виски обжигало горло.
– Влад, не говори так. Я чувствую себя настоящей мразью. Пожалуйста, прости…
Дослушивать ее Влад не стал: на него накатила внезапная волна ярости. Он кинул телефон в стекло, отделяющее его от веселящегося танцпола. Стекло было противоударным и выдержало, а вот дорогой телефон разбился. Следующими – уже в стену – полетели бутылка виски и бокалы. Ненависть, обида и боль ослепили Влада. Он на несколько мгновений перестал себя контролировать. И в душе полыхало только одно желание – отомстить.
Заглянувший на шум охранник ничего предпринимать не стал: у молодого хозяина был скверный нрав, и время от времени случались подобные припадки бешенства.
Волна ярости откатила, и Влад моментально успокоился. Он опустился прямо на пол и прикрыл глаза, все еще надеясь, что разговор с той, которую он любил, – шутка. Сон. Иллюзия. Но чем больше времени проходило, тем сильнее он осознавал, что это горькая, как виски, реальность. Почти каждый день его рождения не задавался.
Он родился четвертого июня. В этот же день спустя несколько лет умерла его мать. Через год четвертого июня его забрали в семью отца. А там жизнь никогда не была сахарной, мачеха и братья заботились об этом. Когда показалось, что жизнь налаживается и у Влада появились друзья, четвертого июня ему объявили, что он отправится учиться в Лондон. Сделали подарок. Когда он вернулся – ирония судьбы, не иначе, – то через сутки после дня рождения обнаружилось, что от передоза едва не погиб его лучший друг. Неудивительно, что любимая девушка бросила его в день рождения.
Влад хрипло рассмеялся. В ложу вновь заглянул охранник:
– Извините за беспокойство, Влад Борисович. Ваш старший брат приехал. Хочет вас лично поздравить.
– Какого… – нахмурился Влад, поднимаясь на ноги. Старший брат, Алексей, всегда был к нему равнодушен. И если в детстве задирал, то начиная с подросткового возраста просто перестал замечать.
Алексей появился в ВИП-ложе спустя десять минут. Проворные официантки за это время успели убрать все осколки и разлитый виски. Влад, натянув на лицо маску равнодушия, хотя в груди у него все еще кипел холодный огонь, сидел на диване и встретил брата с зажженной сигаретой в руке.
