Всё началось в обычный день. Я, Марк, прокладывал путь по берегу, вдыхая солёный морской воздух и наслаждаясь спокойствием. Солнце светило ярко, и ничто не предвещало беды. Мои мысли крутились вокруг плана на вечер – встреча с друзьями и обсуждение наших безумных приключений.
Но вдруг, вдалеке, я заметил маленькую фигуру – мальчика, едва достигшего своего возраста. Он, смеясь, несся к обрывистому берегу, полной бризами. Мой инстинкт тут же сработал. Я бросился к нему, но в горле уже застревали слова предостережения.
В одно мгновение он оступился, и вместо ушей его радостного смеха я услышал лишь треск обломков. Я будто замер, а время потянулось в бесконечность. Схватив его за руку, я рванулся вперёд, но наши веса сделали своё дело – мы оба скатились в непроглядную воду, холодная влаги обожгла наше тело, забирая дыхание.
Я чувствовал, как сердце стучит в груди, и, сражаясь за жизнь, был поглощён мраком. На мгновение мне показалось, что всё вокруг обволакивает яркий свет. Я лёг, и всё исчезло.
Когда я снова открыл глаза, я оказался в странной комнате. Её стены были ярко раскрашены, игрушки разбросаны повсюду. Я взглянул в зеркало, и тут меня охватило недоумение. Передо мной стоял некий ребёнок, едва что ли лет семи, с большими зелёными глазами, обрамлёнными непослушными каштановыми волосами. Оно частично отражало того мальчика, которого я пытался спасти – Уильяма.
С ним произошло нечто ужасное. Только теперь я понимал это. Я – в его теле, в его жизни, и ужасная ирония заключалась в том, что я стал той самой душой, что покинула его тело. Я чувствовал тяжесть этой новой реальности, но в то же время определённое облегчение: я был здесь не просто так.
Но меня преследовали страхи. Я чувствовал, как моё новое «я» одето в стыд и комплексы: неловкость, неуверенность, ощущение, что ты не на своём месте. Ощущение, что ты – игрушка, которую не берут в руки. Я знал, меня ждал дед – алкоголик и социопат, который никогда не знал границ и правил.
Что могло хвостить такое существование? Меня, в теле того, кого я пытался спасти. Лишь одна мысль разбивала моё сознание: как мне выжить в этом безумии и обрести новую жизнь, свободную от страха и боли? Мои мечты о возвращении к нормальной жизни угасли, но надежда всё же оставалась – возможно, была система, способная помочь мне справиться с этим сумасшествием.
Отлично! Давай продолжим и перейдём к следующей главе.
Глава 2: Перемещение в новое тело
Я медленно вскочил с постели, пытаясь осознать новое тело. Его ощущения были непривычны – все было слишком маленьким и хрупким. Каждый шаг напоминал о том, что я в теле мальчика, полным страхов и сомнений. Внутри меня бушевало противоречие: я должен был быть тем, кто спас, но теперь я оказался тем, кого спасали.
Я подошёл к зеркалу, и, несмотря на свои усилия, неприязнь к этому отражению не оставляла меня. Большие, выразительные глаза смотрели на меня с невообразимой смесью невинности и уязвимости. Я пытался найти в их глубине следы своего прежнего «я», но меня лишь пугал мой новый облик.
Родители, а вернее – мама, которая в этот момент хлопотала на кухне, не замечала, что произошло. Её голос доносился из-за двери, оживлённый, мягкий, но слишком уставший. Уильям нуждался в поддержке. Я как бы мог слышать её мысли, но это было лишь отголосками интуиции. Она не знает, как ей с ним справляться. Время от времени в её тоне проскальзывала подавленность. Я ощущал нарастающее давление настоящей жизни, которое накрывало меня.
Я направился в комнату. Стены, украшенные мультяшными персонажами, казались словно пленкой, скрывающей настоящие эмоции. Я сунул руки в карманы, ощутив их пустоту. «Сегодня не тот день, чтобы испугаться, – говорил я себе. – У тебя новая жизнь. Просто постарайся быть таким, каким ты был, когда спешил его спасти».
Вдруг раздался треск. Я повернулся и увидел, как открылась дверь. На пороге стоял дед – трясущаяся фигура с переброшенной на плечо бутылкой. Его глаза, затуманенные алкоголем, не могли разглядеть меня, но я чувствовал его неприязнь.
– Уильям! – прорычал он. – Ты где был, мать твою? Эту хрень, что ты пугашься, даже тварям не нужен.
Трепет тревоги заполнил моё нутро. Я понимал, что имею дело с человеком, который олицетворял собой страхи и ужасы. Кем бы я ни был раньше, теперь я был его уязвимой жертвой.
Его настроение колебалось, как погода – от ярости до равнодушия в мгновение ока. Я чувствовал, как вся атмосфера становилась напряженной. Это был не просто дед, это было постоянное испытание: его нестабильное поведение порождало в моей душе неуверенность.
Я шагнул назад и спросил:
– Что ты собираешься делать?
– Да ничего, – кивает он, оборачиваясь к своему месту. – Просто не двигайся слишком быстро, иначе в следующий раз не ускользнёшь.
Эти слова звучали как угроза. Я хотел закричать, но вместо этого просто кивнул.
Позже, когда я остался наедине с собой, мысли снова закружились в моей голове. Я знал, что не могу позволить этому продолжающемуся безумству разрушить меня. Жизнь в новом теле обещала свои прелести, и возможность увидеть мир иначе. Но как? У меня не было идей, не было решений.
Вдруг я вновь вспомнил о системе, о том, как она могла мне помочь. Я воспользовался моментом и сосредоточился – вслепую искал в голове ту странную силу, что могла бы дать мне второе дыхание. А вот теперь, когда всё сомнение пыталось овладеть мною, я чувствовал её приближение.
Трепет сервиса затопил мои мысли, словно напоминание, что и вдвое больше возможностей ждет меня в этой странной новой жизни. Я уселся на кровать, закрывая глаза, и начал думать о том, что мне нужно, чтобы справиться с этими трудностями.
Давай добавим описание деда с упором на его прошлую жизнь как ЦРУшника и его сумасшедшие идеи о создании машины времени.
Следующие несколько дней пролетели в тени неопределенности. Каждый раз, когда я поднимался с кровати, я сталкивался с образами своего нового существования. Уильям был мал, его страхи и неуверенности теперь стали и моими. Но ничего не пугало меня больше, чем мой дед.
Дедушке было около шестидесяти, и он выглядел так, будто жизнь изрядно потрепала его. Высокий и худой, с глубокими морщинами, отражающими годы борьбы с алкоголем и своими внутренними демонами, он словно опустился в пропасть. Густые, седые волосы были неопрятными, а лицо – обвислым, излучающим постоянное недовольство.
Он когда-то был высокопрофильным агентом ЦРУ, работающим под прикрытием. Его рассказы о захватывающих операциях, допросах и жизни на краю лезвия были захватывающими, но в последние годы они стали схождением с безумством. Я слышал истории о том, как он спасал жизни и боролся с террористами, но теперь это казалось лишь отражением того, что он был вовлечен в тени.
