– Василиса, принесите кофе, пожалуйста, – раздался из трубки голос босса, и я удивленно вскинула брови.
Еще кофе? Это было странно, уже третья чашка за утро…
Раньше мой босс ограничивался одной, а сегодня… Да он сегодня словно решил загонять меня! Третий раз просит кофе, до этого я дважды приносила ему отчеты, забирала документы и даже ходила к завхозу за новыми карандашами, поскольку старые Руслану Эдуардовичу показались не той твердости… Карандаши как карандаши, что старые, что новые – не заметила разницы. Потом еще раз ходила к завхозу, потому что босс недовольно заявил, что карандашей мало. Рисовать он ими собрался, что ли?
Впрочем, это совершенно не мое дело. Мое дело – выполнять приказы и поручения начальства. Правда, занятая сегодняшними поручениями и приказами, я за целое утро не успела даже разобрать почту.
Наполнив фарфоровую чашечку ароматным напитком, я скользнула в просторный и светлый кабинет. Осторожно прошла по ужасно коварному ковру, который не только скрадывал звуки шагов, но и норовил запутать в себе каблуки, поставила кофе на стол и вопросительно посмотрела на босса.
Руслан Эдуардович явно был не в своей тарелке, и выглядело это чертовски необычно. Я привыкла видеть своего босса собранным, уверенным, жестким. Не раз могла наблюдать, как тушевались сотрудники, да что там сотрудники, даже партнеры под его суровым взглядом. Но сегодня вопреки обыкновению он выглядел растерянным.
Вот и сейчас… Вместо того чтобы, как всегда, сказать: «Спасибо, идите», он задумчиво смотрел на меня, рассеянно позвякивая ложкой в чашке. Что он там пытался размешать, непонятно…
– Что-то еще, Руслан Эдуардович? – спросила я нерешительно.
Перемена в боссе мне совсем не нравилась и даже пугала. С таким выражением лица обычно говорят о том, что фирма закрывается и все сотрудники автоматически увольняются. Ну или что компания на грани банкротства и решено сократить самых ненужных работников. Например, меня.
– Сядьте, Василиса, – сказал мне босс после долгих раздумий и указал на кресло.
Я тихонько опустилась на самый краешек и замерла, испуганно ожидая услышать какую-нибудь чудовищную новость, но Руслан Эдуардович продолжал молча смотреть на меня. И от этого его молчания становилось совсем не по себе. Да говорил бы уже, у меня же сейчас обморок случится от неизвестности!
Видимо, что-то такое отразилось у меня на лице, потому что Руслан Эдуардович наконец-то заговорил:
– Василиса, у вас есть парень?
– Парень? – ошарашенно переспросила я, не веря своим ушам.
Нет, мне, наверное, просто послышалось.
– Ну… молодой человек, жених или кто-то в этом роде…
Значит, не послышалось. Меньше всего я ожидала, что мы будем обсуждать мою личную жизнь. И от неожиданности ответила сразу и честно:
– Не-ет…
– Хорошо, – сказал босс.
Вот я была не уверена в том, что это хорошо. Но спорить не стала. Только насторожилась еще больше, не понимая, к чему такой странный разговор и какие неприятности он мне предвещает.
– Скажите, Василиса, вы в меня не влюблены?
Что?! Я поперхнулась воздухом и закашлялась. Вот это вопросик! С чего он вообще такое взял? Я что, как-то не так на него смотрела? Или позволила себе что-то двусмысленное? Лихорадочно прокрутив в памяти все, что могла, я не вспомнила за собой подобных преступлений…
– Нет, конечно, – пробормотала я, чувствуя, как загораются мои щеки.
Руслан Эдуардович вздохнул с облегчением.
– И отлично! – Он хлопнул руками по столу.
На мгновение мне стало даже обидно. Вот уж никогда не думала, что мужчина будет радоваться тому, что я в него не влюблена. Я, вообще-то, вполне симпатичная. И вроде неглупая. И характер у меня не то чтобы уж очень стервозный… Но с чего вообще мог возникнуть такой вопрос?
– А что, кто-то из коллег сплетничает? – осторожно разведала я.
– Почему сплетничают? – Босс встал, шагнул к окну и оперся о подоконник. Казалось, мыслями он был где-то далеко. И это тоже совершенно не было на него похоже. – О чем сплетничают?
Теперь мне стало понятно еще меньше.
– А почему вы спрашиваете? Ну вот это… насчет влюбленности? Если кто-то сказал вам что-то… Вы не думайте! Это неправда!
Я сама удивилась тому, как неуверенно звучал сейчас мой голос. Я даже прислушалась к своим чувствам. А вдруг я и правда умудрилась влюбиться в своего босса и даже не заметить этого? А окружающим виднее?
Я бросила на него взгляд исподтишка. Нет, конечно, он мужчина видный. Высокий, симпатичный, спортивно-подтянутый. И плечи широкие… И вполне даже молодой – ему тридцать два. Это я точно знала – не раз заполняла документы на визы, займы и прочую официальщину. И глаза, оказывается, красивые – синие-синие… А ресницы темные, короткие и густые. Из-за них глаза кажутся еще темнее. Или это просто так свет падает… Я продолжала рассматривать босса, словно видела его в первый раз. Впрочем, в какой-то мере так и было. До этого мне вообще не приходило в голову его рассматривать. Четко очерченные скулы, высокий лоб. Темные волосы, слегка волнистые. И довольно длинные. Нет, конечно, не до плеч, как у хиппи, но куда длиннее принятых в офисах коротких «ежиков». И подбородок, как это принято называть, мужественный. В общем, все при нем… Но влюбиться в собственное начальство?! Ерунда какая-то.
Начальство я вообще никак не рассматриваю. Оно отдает распоряжения, спрашивает о выполнении, иногда ругает, иногда хвалит и платит зарплату. Все. Пол при этом не имеет значения, потому что мы с начальством – параллельные прямые. Вроде идем рядом, но не пересекаемся. Руками не трогать, кормить и угощать можно, гладить – ни-ни.
Мое собственное начальство продолжало молчать. И пауза казалась невыносимой. Наконец Руслан Эдуардович снова заговорил:
– Понимаете, Василиса, у меня есть для вас одно поручение… Вернее, даже почти командировка.
Я уставилась на босса совершенно ошалевшим взглядом. «Почти командировка»? Это еще что за зверь такой? И вообще. Если меня отправить в командировку, кто, спрашивается, будет сидеть в приемной? Заниматься расписанием и почтой? Меняться с завхозом карандашами, сдерживать поток праздношатающихся граждан, которые так и норовят оторвать начальство от важных дел какой-нибудь ерундой?
– А какое это отношение имеет… – начала говорить я, но он остановил меня жестом.
– Погодите, не перебивайте! Мне и так сложно формулировать. В общем, тут дело в моей бабушке.
Бабушке… Ну да, теперь действительно стало все понятно!
Впрочем, через несколько минут Руслан Эдуардович все-таки сумел связать в одну историю такие три разные вещи, как моя несуществующая влюбленность, «почти командировка» и бабушка.
Оказывается, любимая бабушка моего босса стала совсем слаба и уверяет родственников, что долго она не протянет. И перед смертью единственное ее желание и хотение – это быть уверенной, что личная жизнь любимого внука благополучно устроена.
