— Они зелёные! У них огромные шипы на спине и острые клыки в пасти! И на них можно ездить верхом, — глаза Стаса заблестели от возбуждения, заставив ощутить укол в сердце.
Разговоры о приключениях с моими маленькими пациентами на первый взгляд казались душераздирающими, но я по опыту знала, что эти дети ненавидят, когда с ними обращаются как с больными. Они просто хотели быть нормальными и не зависеть от своих заболеваний.
Как сменная медсестра в детском отделении, я серьёзно относилась к своей работе. И хорошая забота о детях, как физически, так и эмоционально, была и будет моим приоритетом. Временами работа накладывала на меня эмоциональный отпечаток, но я любила детей и старалась подарить немного радости любым возможным способом.
Я обошла всех шестерых детей в палате, тщательно проверив состояние каждого из них, пообщалась с родителями, сообщив о состоянии и просто узнав, как они чувствуют себя в эмоциональном плане. Иногда было очень тяжело видеть затаённую боль в глазах родителей, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы оставаться спокойной и сохранять профессионализм.
Закончив разговор с матерью Стаса и посмотрев в сторону коридора, который был отчётливо виден сквозь прозрачные стены палаты, заметила блондинку, стоявшую у входа в детское отделение. Она наблюдала за мной и делала какие-то пометки на планшете.
Я нахмурилась, не в силах вспомнить, кто она такая, но у меня было ощущение, что где-то видела её раньше. Новая сотрудница или очередная проверка? Но на ней не было ни халата, ни бейджа с именем. Или может, мать? Но тогда почему стоит в вестибюле и не заходит? Нет разрешения?
Я уже собиралась пойти спросить, кто она такая и что здесь делает, так как у нас были очень строгие правила относительно того, кому разрешалось находиться в детском отделении, но отвлеклась, когда новенький медбрат привлёк моё внимание, входя в палату напротив.
Михаил начал работать в отделении всего несколько недель назад. Конечно, молодой человек быстро начинал паниковать и теряться при работе с детьми. Как, например, прямо сейчас. Маленькая девочка, которой едва исполнилось два года, плакала, размахивая руками и отказываясь измерять температуру. А медбрат стоял в полной растерянности, заламывая руки, явно не зная, что делать. А мать девочки, видно, вышла на минутку.
Быстрыми шагами направилась туда, подходя к кровати малышки и ласково проведя рукой по её спутанным чёрным кудрям, пробормотала:
— Ш-ш-ш, милая, — и со спокойной улыбкой попросила: — Михаил, передай стерилизованную соску из шкафчика слева.
Парень дрожащими руками открыл перекошенную дверцу шкафа и разорвал стерильную упаковку, сразу же предлагая малышке соску. Когда она судорожно вздохнула, почти мгновенно успокоившись, вцепившись руками в соску, он благодарно посмотрел на меня.
— Я не знаю, как ты это делаешь, Мирослава, но это похоже на волшебство, — произнёс он с явным облегчением.
— Делаю что?
— Мирослава, ты держишься так спокойно, несмотря ни на что. Как будто тебя вообще ничего не может поколебать. Ты уверенная и всегда знаешь, что нужно делать в той или иной ситуации.
Я усмехнулась и ещё раз быстро погладила малышку по спине, измерив температуру и показав результат Михаилу, чтобы тот записал в карточке больной.
— Ты научишься, — обнадеживающе сказала ему, видя, как парень размашистым почерком записывает измерения. — Всё приходит с опытом.
Михаил оказался гораздо впечатлительнее, чем я, когда начала работать медсестрой пять лет назад. Возможно, детское отделение не самое подходящее место для Михаила, но только время покажет, способен ли он справляться со всем самостоятельно или нет.
Я направилась к двери, решив проверить, на месте ли та женщина с планшетом, а потом отправиться на перерыв, но остановилась, когда поняла, что Михаил плетётся за мной, выглядя, как потерянный щенок.
— Что-то ещё? — с вежливой улыбкой спросила, оборачиваясь, почти возле двери в палату.
Михаил переминался с ноги на ногу, рассматривая потрескавшиеся половицы пола.
— Я… э-э… просто хотел поблагодарить тебя, Мирослава.
— Всё в порядке. Я рада помочь, чем смогу.
Михаил не ответил. Он даже не посмотрел на меня, а всё так же стоял, глядя в пол, что вызывало вопросы.
— Ты хотел о чём-то спросить?
— Вообще-то, да, — он, наконец, пристально посмотрел на меня. — Я, э-э… заметил, что у тебя нет обручального кольца.
Мои брови непроизвольно взлетели вверх, но я изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица. Я знала, к чему он клонит. Но прежде чем смогла найти способ изящно выпутаться из ситуации, Михаил, казалось, обрёл мужество.
— Не хочешь пойти выпить со мной кофе после смены? — выпалил он, густо покраснев.
Едва сдержала вздох. Почему я не предвидела такой поворот? Может быть, Михаил на самом деле не был некомпетентен, как медбрат. Он просто становился неуклюжим рядом со мной из-за смущения.
— Мне жаль, но я не заинтересована в отношениях прямо сейчас, — ответила правду, поворачиваясь, чтобы уйти. Прямо сейчас мне не хотелось встречаться ни с кем, к тому же Михаил слишком молод для меня.
— Мирослава, подожди, — хрипло произнёс он, неуклюже схватив меня за локоть. — Это не то, что ты думаешь. Я не хочу игр, как большинство парней моего возраста. Я ищу серьёзных отношений… с кем-то вроде тебя.
О, звёзды! Только не любовь с первого взгляда.
— Мне очень жаль, Михаил. Я не ищу мужчину ни в каком качестве, — как можно мягче произнесла.
— Извини, — парень кашлянул и быстро отвёл глаза. — Я… э-э-э... Можно возьму пятнадцать минут перерыва прямо сейчас.
— Хорошо, — ответила ему, не сказав, что сейчас время моего перерыва. Видно, ему нужнее.
Я вышла в коридор, чувствуя лёгкое сожаление по поводу произошедшего. Мне однозначно не нужны отношения на работе. Да и вообще отношения. После всех свиданий мне казалось, что никто по-настоящему не мог меня полюбить. А некоторые из ухажёров и вовсе хотели, чтобы я отказалась от своей работы, на что я всегда отвечала твёрдым отказом.
Карьера значила для меня всё. Я всегда хотела стать хорошей медсестрой, заботиться о людях, как это делала моя мать, когда была жива. Очевидно, в этом и была проблема. Даже те мужчины, которые сначала вели себя так, будто поддерживали мою мечту, в конце концов показывали своё истинное лицо.
Когда я стряхнула навязчивые воспоминания, то заметила, что посетительница всё ещё стоит в вестибюле и рассматривает меня сквозь прозрачные стены палаты. Может, у неё ребёнок лежит в отделении? Тем не менее, мне нужно узнать, почему она здесь. Поэтому решительно направилась к ней.
— Старшая медсестра первой смены Мирослава, могу ли вам чем-нибудь помочь? — представившись, спросила я, сохраняя улыбку на лице, хотя и не была до конца уверена, кто она такая и что задумала. — Вы здесь, чтобы увидеть конкретного ребёнка? Документы, удостоверяющие личность, у вас с собой?
