1. Глава 1
– Ты попала, Славка. Как расплачиваться будешь? Ты понимаешь, что с тобой сделают? Боже, ты ведь если почку продашь – этого не хватит.
Мне хочется стукнуть сестру. Она не замолкает с того момента, как всё случилось. Ася вот-вот меня до сердечного приступа доведёт.
Я не хотела! Всё случайно произошло. Меня толкнули, я зацепилась за официанта с напитками и…
Разбила какую-то там фигурку. Но Ася просто преувеличивает, не может так много стоить обычная статуя.
Правда?
– Зачем такую кралю на органы? – скалится амбал. – Мы ей другое применение найдём. Правда?
– Ага, – ржёт второй. – Но некоторым органам особое внимание уделим.
Я ёжусь от этих намёков. Охрана на этой выставке так себе. Напоминает скорее бандитов, чем доблестных защитников порядка.
Они скалятся, нагло осматривают меня. Кожа словно липкой становится от их взглядов. В маленьком помещении душно.
Нас с сестрой затолкали сюда сразу после того, как всё случилось. Точнее, вели меня одну, но Ася побежала следом, не оставила меня одну.
Всё для того, чтобы шептать о неприятностях, которые меня ждут.
– Можно открыть окно? – спрашиваю с надеждой.
– Лучше бы ты что-то другое открывать начала, – хмыкает один из мужчин.
– Хватит. Вот эти свои комментарии… Хватит отпускать! Вы ведёте себя неприлично.
– А ты ведёшь себя так, словно не шаришь, куда попала. Чем сговорчивее будешь, тем легче всё пройдёшь. Нам подмажешь, а мы за тебя словечко перед Громом замолвим.
Гром?
Они, наверное, говорят о хозяине выставке. Громов Наиль, о котором весь город гудит.
Он успешный бизнесмен. Занимается продажей произведений искусств. И много чем другим. Слухи ходят, что он почти весь город под себя подмял.
Не представляю, как у такого успешного мужчины – вот такие дикари в сотрудниках.
– Не нужно, – отвечаю сдержанно. – Я сама с Громом договариваться буду.
– Интересно на это посмотреть.
Амбалы резко становятся по стойке смирно. Теряют весь шуточный настрой. Низкий голос принадлежит другому мужчине. Только вошедшему.
Я сразу понимаю – Гром.
Главный среди всех.
От него такая энергетика прёт, что мне самой вскочить хочется. Или спрятаться, чтобы мужчина на меня не смотрел.
Его тёмно-синие глаза на меня направлены. Взгляд словно под кожу проникает. Скользит по телу, вызывая непрекращающуюся дрожь.
Мамочки!
Какой он большой!
Я таких мужчин только по телевизору видела. Когда всякие борцы на ринге выступали. Сглатываю, понимая, что этот – он бы всех уделал.
– Послушайте, – начинаю тараторить, вскакивая на ноги. – Всё произошло случайно. Я вообще не виновата. Но мы можем договориться…
– Разговор шёл за одну девку, – мужчина напрочь меня игнорирует. – Откуда вторая? Что за подгон?
– Сестра. Прицепилась.
– Ну так уберите. Мне лишние уши не нужны.
Асю выводят из комнаты. Сестра быстро теряет свой боевой настрой. И хоть в комнате остаётся ещё один охранник, я сомневаюсь, что мне помогут.
Наедине с этим хищником.
Громов делает шаг ко мне, я отступаю. И снова. Пока не упираюсь спиной в стену. На лице мужчины скользит хищная ухмылка.
Он словно добычу загнал. А теперь неспешно ко мне приближается. Взволнованность бродит по телу, вызывает мурашки.
Я запрокидываю голову, стараюсь смотреть в глаза мужчине. У меня быстро шея затекает. Я и так низенькая. А на его фоне совсем крошечной кажусь. Даже каблуки не спасают.
Интересно: Гром это от фамилии сокращение или потому что он громила настоящий?
– Ты знаешь как попала? – вроде дружелюбно интересуется он, но я чувствую, что этот мужчина – совсем не хороший. – Та статуя дохуя стоила. Её уже продали на аукционе.
– Так эт, – подаёт голос охранник. – Мы тож можем. Девку на аукцион выставить. Я пробил. Если целка – за неё больше дадут.
Мамочки! Какой аукцион? Зачем на нём знать, что девственница я или нет. Что тут вообще происходит?
– За неё даже половины не дадут, – хмыкает Гром.
– Или я эт, по пацанам поспрашиваю. Объёмом пусть потом отрабатывает. Есть те, кто на такую кралю скинется.
Скинется? Объёмом?
Я трясу головой, ничего не понимаю. Разговоры этих мужчин – они словно на другом языке. Слова знакомые, а смысл…
Я только чувствую, что ничего хорошего мне не светит. Часто вдыхаю, от духоты и страха начинает кружиться голова.
– Завали, Серый, – приказывает Громов. – Кончай её пугать. Девка от страха откинется скоро. Тогда долг на тебя ляжет.
– Так я эт… А чё я-то?
– За дверью жди!
Громов не кричит. Ни на йоту не повышает голос. Но, мне кажется, многие криком не добьются того, что он получает холодным беспристрастным тоном.
Амбал вылетает, будто его сейчас убьют. И я тоже бы сбежала с ним. Очень хочу. Но стою на месте, не рискуя двинуться.
Громов подходит вплотную ко мне. Рецепторы забивает его древесный аромат одеколона. Жар тела передаётся мне.
Мужчина упирается ладонью в стену, наклоняется ближе. А я невольно засматриваюсь на его тело. На нём же рубашка сейчас треснет, так плотно мышцы обхватывает.
Это не мышцы даже!
Булыжники под одеждой спрятаны. Настолько большие. И, уверена, твёрдые. Но трогать не решаюсь.
– Итак, – произносит, усмехнувшись. – Дохрена та статуя стоила. Больше ста кусков.
– Сто тысяч? – я выдыхаю. Не так страшно. – Сотню я найду. За пару дней соберу. Одолжу. Можно в рассрочку?
– Ты кажется не выкупаешь, малышка.
– А? Нужно сразу выкупить? Я могу позвонить родителям, друзьям. Они скинутся. Я смогу такие деньги собрать.
Громов улыбается, и я замолкаю. Паника вибрирует в горле, отдаёт ударами тока по телу. Кажется, что-то не так.
Я сжимаюсь под взглядом мужчины. Он моё тело изучает так, как будто мы тут не покупку скульптуры обсуждаем.
– Баксов, – огорошивает меня Громов. – Сто кусков баксов, малышка. Даже больше, финальную сумму уточнить нужно.
– Баксов? – уточняю, едва не съезжаю по стеночке вниз.
– А плюс проценты за неустойку.
– Проценты?
– И нужно будет клиенту подарок предоставить, извиниться. Это тоже потянет за собой нехилую сумму.
Мужчина продолжает увеличивать сумму долга, у меня перед глазами темнеет. Таких денег у меня нет. Никогда не появятся.
Сестра неправа была. Органы мне не нужно продавать.
Их всё равно не хватит на погашение долга.
Громила наклоняется. Нагло касается моего лица, сжимает мой подбородок. Подаётся вперёд, прижимаясь к моему телу своим.
Твёрдый. Весь он твёрдый. И огромный! И очень горячий. У меня кожа буквально плавится от этой близости.
– Бабок у тебя нет, – подытоживает Гром. – Как расплачиваться будешь, малышка? На аукцион тебя отправить или предложишь что-то поинтереснее?
– Я нечаянно…
– За нечаянно ебут отчаянно. И, – пока я краснею от этой пошлости, Гром губами задевает моё ухо. Обжигает. – Я бы с радостью именно это сделал. Выбор за тобой. Как именно ты долг отдавать будешь.
