1. Глава 1
День, который должен был стать самым счастливым в моей жизни, превратился в кошмар.
Я Ильминара, дочь Сондра, властителя Кривых гор, и сегодня день моей свадьбы.
***
Голова чуть кружилась от насыщенного дымом благовоний воздуха. Я медленно и величаво ступала по дорожке, усыпанной белоснежными цветами, задевая их носками сапог. Лепестки тихо шуршали, касаясь подола длинного платья. Других звуков слышно не было. Торжественная тишина заполняла храм. Я не могла охватить сразу всю картину, лишь выхватывая отдельные ее кусочки, которые западали в душу. Знала, что запомню этот день на всю жизнь. Хотела запомнить. Хотела впитать в себя каждое воспоминание!
Глаза отца. Гордые, радостные. Глаза матери — со слезами счастья. Младшие сестры с одинаковыми выражениями лиц: веселыми, но с толикой зависти. Остальные гости, стоявшие по бокам от узкой дорожки, ведущей от входа в храм к алтарю, как будто сливались в единое пятно. Их было слишком много. Мужчины, женщины, дети. Не совсем малые, ведь те могли нарушить торжественность момента. Все они пришли почтить властителя и его старшую дочь, которая выходит замуж.
И глаза моего будущего мужа. Он стоял у жертвенного алтаря рядом со старым волхвом. Мой жених. Мой Дринкрис. Голубоглазый, среброволосый, широкий в плечах, высокий, как медведь. Он смотрел на меня, и внутри я замирала от этого взгляда. Еще ни одному мужчине не было дозволено так меня разглядывать: с нетерпением, с радостным ожиданием. Казалось, он еле сдерживается, чтобы не кинуться ко мне навстречу. Темно-синяя рубаха с вышитыми белыми рунами на рукавах и вороте. Точно такие были на подоле и поясе моего платья. Длинные стройные ноги, облаченные в штаны из кожи белого горного оленя.
Я глядела на Дринкриса и не могла сдержать радостную дрожь. Да, это редкость, чтобы жених и невеста понравились друг другу с первого взгляда. Но у нас все получилось! Кажется, я буду счастлива с этим человеком. Отец смог угодить мне, и я хотела в ответ угодить ему: быть самой красивой невестой в истории горного народа. Пускай об этом дне сложат легенды! Сама того не подозревая, я была права, только совсем не думала о том, что на самом деле послужит поводом для бардов.
Преодолела оставшееся расстояние, и волхв протянул мне руку. Приняла ее и встала по левую сторону от старика. По правую стоял жених, который тоже взял протянутую ему ладонь служителя. По пальцам побежали мурашки, которые расходились дальше по всему телу. И в полнейшей тишине, в которой было слышно только дыхание собравшихся, завела тонкую и тихую мелодию флейта.
Я украдкой взглянула на жениха, но он заметил и ответил улыбкой. От этого на душе стало еще светлее. Мы ни разу с ним не разговаривали, но я отчего-то была уверена, что голос у него низкий с чуть заметной хрипотцой.
Волхв прочел короткую молитву, которая воздавала хвалу Великому Отцу и Благой Матери. И все это время я ощущала необычный прилив сил. Другие женщины рассказывали мне, что так всегда бывает во время свадебного обряда, ведь это не просто слова. Судьбы мужа и жены сплетаются крепким узлом. А после молитвы волхв Брехтус посмотрел на моего жениха.
— Берешь ли ты, Дринкрис, сын Окнирса, вождь племени горы Ахов, в жены Ильминару, дочь Сондра?
— Беру, — улыбнулся тот, и его голос оказался в точности такой, каким я воображала.
— Берешь ли ты, Ильминара, дочь Сондра, властителя Кривых Гор, в мужья Дринкриса, сына Окнирса?
— Беру, — почти с благоговением посмотрела на голубоглазого гиганта.
— Да будет так перед лицами Великого Отца и Благой Матери! — волхв соединил наши ладони, не отпуская их, и от этого движения все волоски на коже поднялись дыбом. Я ощущала тепло тела мужа, и это было очень приятно.
А потом… все и случилось. В мою жизнь пришел кошмар.
Где-то на улице раздался короткий вскрик. Сперва я не обратила на него внимания. Мало ли что могло приключиться. А потом — лязг оружия. Дверь в храм распахнулась и резко ударилась о стену. На пороге появились вооруженные люди с бордовыми нашивками в виде треугольников на кожаных доспехах там, где расположено сердце. Но даже без этих отличительных знаков я поняла бы, что это — люди императора. Никто иной не посмел бы заявиться с оружием на порог святого место, где горцы веками поклоняются Великим Предкам.
Нежная мелодия оборвалась внезапно. Волхв отпустил наши руки и сделал шаг в сторону вошедших. Позади них, на пороге, раздался стон. Из-за сапог имперцев показался один из горцев, он полз, оставляя за собой алую полосу. Я видела, как он уже занес руку с коротким кинжалом, чтобы вонзить его в ногу одному из врагов. Но те опередили его. Сразу двое проткнули нашего охранника мечами.
По залу пронеслись восклицания изумления и ужаса. Мы еще ничего не сумели понять. Какая-то женщина закричала и кинулась в сторону пронзенного, но воины оттолкнули ее. Она упала, но снова вскочила, со скулением бросившись на врагов. Один из них уже наставил в ее сторону меч, но ее успели подхватить другие женщины и оттащили в дальний угол, откуда раздавались ее отчаянные рыдания.
— Как смеете вы… — голос волхва дрожал от гнева и напряжения. — Как смеете вы врываться в место святое с оружием и проливать здесь кровь?! — наконец смог он закончить фразу.
— Именем императора! — выступил вперед один из прибывших. — Это селение захвачено. Сдавайтесь, и никто не пострадает.
Я смотрела на все это с широко раскрытыми глазами и не могла поверить в то, что они меня не подводят. В то, что я правильно слышу ломаный, весь изуродованный акцентом горный язык.
Мой отец, в сущности, еще совсем не старый человек крепкой наружности с темными волосами, едва тронутыми сединой, вышел вперед.
— Я Сондр, властитель Кривых Гор, и вы пришли на мою землю. Убирайтесь отсюда!
Видела, что он сжимает кулаки. Только что он мог поставить против вооруженных до зубов воинов?
— Все кончено, Сондр, властитель Кривых Гор, — с насмешкой в голосе произнес враг. — Теперь эта земля принадлежит Его императорскому величеству Хакасану Второму, правителю империи Охсай, южных и восточных равнин… — он сделал паузу и добавил: — И властителю Кривых Гор!
Те имперцы, которые стояли за ним, дружно воскликнули:
— За императора!
Я прекрасно понимала охсайское наречие, которое было самым распространенным в империи, потому что отец с детства учил меня языкам наших соседей. Ведь как старший ребенок я должна была когда-то занять его место рядом со своим мужем.
Краем глаза увидела, как Дринкрис сделал несколько шагов к моему отцу. Именно он должен был когда-нибудь править вместе со мной. И все об этом знали.
— Горный народ ни за что на свете не будет подчиняться никому, кроме своего властителя! — твердо сказал Дринкрис.
