Мария Метлицкая - Незаданные вопросы

Незаданные вопросы
Название: Незаданные вопросы
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Незаданные вопросы"

«…Ольга Петровна помнила – связываться с Мусей никто не торопился. В спор с ней вступать рисковали немногие. Позволить себе подобное мог только Мусин отец, дядя Гриша. Но что ей нужно? Зачем она приехала? Что случилось и почему она здесь? На сердце было тревожно. Впрочем, от встреч с Мусей было тревожно всегда…»

Бесплатно читать онлайн Незаданные вопросы


Дверной звонок был резкий и неприятный. Ольга Петровна всегда вздрагивала, слыша его. И каждый раз думала, что надо бы сменить. А потом, до следующего звонка, все забывалось, и руки снова не доходили.

Вздрогнула и сейчас. Посмотрела на часы – Ирка? Так рано? Какое же счастье, господи! Не придется торчать у окна, вглядываясь в темноту улицы. Ну слава богу! Хотя странно. У дочки есть ключ.

Схватила кухонное полотенце, вытерла влажные руки и заспешила к двери. Мельком глянула в глазок – ничего не разглядела с ее-то зрением. И, не спросив, кто, тут же щелкнула замком. Дверь распахнулась.

На пороге стояла женщина – худая, высокая, в темном пальто и черном берете. В руках небольшой чемодан. Ольга Петровна растерялась и поправила очки.

– Вы… к нам?

Женщина в берете усмехнулась.

– Оля, ты что? Не узнаешь? Что, так изменилась?

Ольга Петровна вздрогнула и чуть отступила назад, потому что узнала.

На пороге стояла Муся. Ее двоюродная сестра. Которую она не видела… Лет пятнадцать, не меньше! Или – тринадцать. Впрочем, какая разница?

Ольга Петровна продолжала молчать, растерянная и ошарашенная. Наконец произнесла:

– Муся, ты? Вот уж… не ожидала!

Муся ответила коротким, сухим смешком:

– Оля! Ну что? Так и будем стоять? В дом не пустишь?

Ольга Петровна мелко закивала, покраснела и забормотала:

– Конечно, конечно! Муся, да что ты! Просто я… растерялась!

Муся неодобрительно хмыкнула – дескать, что с тебя взять? И вошла в дом. Ольга Петровна отступила два шага назад и замерла, разглядывая нежданную гостью.

Муся повесила на вешалку пальто, аккуратно сняла ботинки, пристроила их ровно по линеечке, затем сняла берет и внимательно осмотрела себя в зеркале, чуть нахмурила брови, облизнула губы, после чего, наконец, обернулась на Ольгу Петровну.

– Что, Оля? Удивлена? Да, вот так… Такие дела. Ну, приглашай в дом, хозяйка! – И Муся ослепительно улыбнулась, показав по-прежнему отличные, крепкие и крупные зубы. – А тапки-то у тебя есть? Или так, босиком?

Ольга Петровна словно очнулась, снова закивала и принялась суетливо доставать тапки – гостевых в доме не было, потому что гости в доме бывали редко. Подумав с минуту, протянула ей Иркины – самые приличные, почти «свежие», смешные, ярко-желтые с оранжевым кантом – утиная мордочка, кажется, из американского мультика. Муся усмехнулась.

– Иркины! – догадалась она. – Что, из детства никак не выскочит?

Ольга Петровна ничего не ответила. Муся всегда была щедра на «укусы» – такая натура. Самое умное – не вступать в диалог, целее будешь.

– Ну проходи! – как-то неуверенно пригласила Ольга Петровна и обернулась у входа на кухню. – Муся, ты голодна?

– Чай, только чай! – ответила та и уселась на табурет.

Было неловко разглядывать ее. Неловко и ужасно интересно. Как следует разглядеть, рассмотреть все подробно и расспросить все детально – как ее жизнь, как прошли все эти долгие годы, что получилось из всего этого. И что не сложилось. Понятно же было, что не сложилось. Но Мусю нельзя было расспросить. Можно было только спросить. Осторожно, аккуратно, дипломатично. Но даже при этих условиях, при том, что этика и правила соблюдены, Муся могла не ответить – характер такой. Тяжелый характер.

Ольга Петровна помнила – связываться с Мусей никто не торопился. В спор с ней вступать рисковали немногие. Позволить себе подобное мог только Мусин отец, дядя Гриша. Но что ей нужно? Зачем она приехала? Что случилось и почему она здесь? На сердце было тревожно. Впрочем, от встреч с Мусей было тревожно всегда.

Ольга Петровна совсем растерялась – переставляла чашки, гремела ложками, хлопала дверцей холодильника и бросала осторожные взгляды на сестрицу.

– Муся! Может, все-таки поешь? У меня есть чудесные голубцы. Так хорошо получились!

Муся чуть скривила губу:

– Голубцы? Ну давай. Только один, слышишь? Больше не съем – ты ж меня знаешь!

Ольга Петровна радостно закивала – теперь у нее появилось дело, пусть кратковременное, минут на десять, но все же дело. А это означало, что разговор и общение отодвигались – хотя бы чуть-чуть.

Она поставила перед гостьей тарелку с разогретым голубцом, от которого шел вкусный, ароматный парок, и присела напротив.

– Муся! – всплеснула она руками. – А хлеб?

Муся мотнула головой:

– Завари лучше чаю! И покрепче, Оля! Ты же знаешь, какой я люблю!

Ольга Петровна с радостью вскочила, поставила чайник и стала искать в шкафчике заварку. И на секунду замерла. Муся, как всегда, ей приказала! Или так – говорила с ней приказным тоном, словно хозяйкой была здесь она, Муся, а никак не Ольга Петровна.

«Ой, да что я? – остановила себя она. – Что я, Мусю не знаю? – И приказала себе: – Не обращай внимания, Оля! Ты же понимаешь, что там не все хорошо! Или даже совсем нехорошо. Иначе бы…»

Наконец она села напротив нежданной гостьи и аккуратно стала ее рассматривать. Муся сдала. Постарела: морщины под глазами и возле носогубных складок, опущенные уголки глаз и губ – печальки, как назвала их Ольга Петровна. Руки с истонченной пергаментной кожей, покрытые вялыми пятнами. Седина и тусклость волос.

Но сдала – это другое! Сдала – это поникшая голова, поникшая шея. Поникшие, опущенные плечи – человеку тяжело держать свой каркас, свои мышцы. Но главное – глаза! Когда в них нет интереса, неважно к чему, все равно. Потухшие глаза – вот что такое «сдала». Сдала – это когда из человека почти ушла жизнь. Жизнь утомила, и это заметно. Когда человек устал и больше ничего не хочет, потому что уже все знает и все ему неинтересно. Он больше не хочет открытий.

Это, конечно, в той или в иной степени испытывают все, кому за пятьдесят, – разочарования и усталость никого не минула. И все же у всех по-разному, в разной степени. Женщины тяжело переносили наступление старости. Особенно красавицы, особенно яркие, значительные женщины с «биографией». Ольга Петровна была точно не из их эшелона. Скромная, тихая Ольга Петровна считала себя женщиной… незначительной.

А Муся была как раз из красавиц! Из тех, за кого можно и под поезд – роковой женщиной была эта Муся.

А вот ведь тоже потухла, и это бросалось в глаза. Муся устала от жизни? Нет, вряд ли! Как это на нее не похоже! Может, просто устала с дороги?

Ела Муся красиво – неспешно, аккуратно, с достоинством. Впрочем, достоинство – Мусин конек. Если честно, достоинство у Муси вовсе не глубинное, не врожденное. Все близкие все про нее понимали. Но держалась она всегда так, словно была особой царских кровей. Как говорится, умела себя подать.

Наконец Муся все с тем же достоинством аккуратно отставила тарелку и приборы, вытерла губы салфеткой.

– Спасибо! Ты всегда была кулинаркой! В отличие от меня. – И Муся хихикнула.


С этой книгой читают
Помните, героиня культового советского фильма говорит, что, когда всего добьешься, больше всего хочется выть волком.Вера, как и героиня фильма, добилась всего сама. И ей точно так же хочется выть волком.Неожиданно судьба, словно подслушав ее мысли, делает крутой поворот – отправляет ее в Энск, убогий, нищий городишко, где прошли ее детство и юность и откуда она сбежала, оставив все: сытую жизнь, тряпки, украшения и – мужа. Красавца Геру Солдата,
Наши современницы…Вышедшие из низов жесткие бизнес-леди – и избалованные дочери состоятельных родителей.Всепрощающие любовницы женатых мужчин – и верные подруги капризных мальчиков «нетрадиционной ориентации».Долготерпеливые жены неисправимых «охотников за юбками» и циничные «золотоискательницы», нацеленные на поиски богатых супругов.Молоденькие, наивные студентки – и их многое повидавшие матери.Что объединяет их?Неизбывная надежда на счастье.Вер
Как часто, особенно в молодости, мы бьемся в запертые двери. Пытаемся найти за ними пылкую любовь, африканские страсти, нескучную, полную невероятных событий жизнь.Увы, обычно эти двери так и остаются запертыми.Но в своем безудержном стремлении к «киношной» жизни мы не замечаем, что рядом с закрытой дверью обычно есть открытая. Там нам рады, нас ждут.И в обычной жизни спокойная любовь и стабильность – и есть счастье, а вулкан страстей хорош тольк
В молодости кажется, что жизнь – простая и незамысловатая штука. Так легко все раскладывается по полочкам, делится на черное и белое, плохое и хорошее. С годами человек понимает, что между черным и белым существуют полутона, что не бывает хорошего без плохого и наоборот.К героям Метлицкой с возрастом приходит и другое открытие – жизнь сильнее и мудрее человека. Все попытки искусственно изменить ее, повернуть на сто восемьдесят градусов – бессмысл
В книгу вошли четыре сказки – «Про бедного Иванушку», «Про непутевую бабу», «Про Семена Ложкаря» и «Сказочка про непослушных детей». Книга содержит нецензурную брань.
В один миг её жизнь резко изменилась. В одно мгновение она потеряла всех, кого любила. Остались лишь жалкие воспоминания, каждый раз задевающие израненную душу. И каждый раз вспоминая, в голове проносились одни и те же слова: «Пламя, ты забрало из моей жизни всё, что я любила. Безжалостно оставило одну в угоду себе и этому миру. Почему я до сих пор хожу по этой прогнившей земле? Почему я до сих пор дышу этим отравленным воздухом? Скажи, почему я
«В какой-то момент, когда стало чуть полегче, он вдруг понял, что похож на курицу, которая, склоняясь над деревянным корытцем и вытягивая шею, погружает клюв в воду, а глотнув, обязательно потом запрокидывает головку назад, устремляя красновато-оранжевые глазки в небо. Так подсказала ему память детства, когда он приезжал в село к бабушке и дедушке, пока они были живы, и по их просторному двору вольготно расхаживали пеструшки – в Киеве на асфальте
У каждого человека есть прошлое и парадокс заключается в том, что чем дольше живёт человек, тем ближе становится для него это самое прошлое, он с любовью и нежностью вспоминает своё детство, свою юность, всё то, что так неумолимо исчезает и растворяется в дымке времени…
Никто ничего не знал наверняка, но свету достаточно и подозрений: так или иначе барона Алека Рейберна многие считали виновным в смерти его молодой жены.Измотанный всеобщим осуждением, Рейберн пошел на крайние меры – обратился в частное сыскное агентство, желая вывести на чистую воду истинного злодея – циничного и коварного соблазнителя, который довел несчастную до самоубийства.Алек и не подозревал, что детективом окажется прелестная рыжеволосая М
Прыжок. Еще прыжок. Холодная сталь коньков молнией рассекает голубой лед… Фигурное катание – красивый и изящный спорт. Миллионы людей с замиранием сердца внимают выступлениям наших фигуристов.И вот в этот сказочный мир мрачной тенью врывается жестокое убийство. Застрелен Михаил Валентинович Болтенков – тренер высшей категории, человек-легенда, мастер, взрастивший не одного чемпиона. Тело обнаружено у дома его коллеги Валерия Ламзина. Свидетели по
Заграница – понятие географическое. Как жена и любовница… Казалось бы, тот же ландшафт, те же холмы, то же плоскогорье. Но одному она – своя, опостылевшая, а другому – чужая, желанная. И одному в ней отдыхать и резвиться. Другому же – пахать, пахать, поглядывая через забор и мечтая о неизведанных доныне, неместных прелестях.«Заграница» – вот ключевое слово, объединяющее четыре повести в единый сборник, описывающий забавные приключения автора и ег
Вражда между главами двух Обществ не прекращается. Не иссякает и вражда внутри древнего Общества…Анжелика и её друзья узнают чужую тайну, и им приходится расплачиваться за это знание. Кое-кто не умеет прощать ошибок. Всё бы ничего, но даже в отношениях Анжелики и её лучшего друга возникает напряжённость. Тайны появляются у них и друг от друга…