В тот дождливый день в палате было немноголюдно. Всего четыре человека. Врач в белом халате, с сожалением склонивший свою голову вниз и сжимавший планшет с какими-то бумагами. Уже немолодая пара с глазами красными от слёз, что продолжали стекать по их щекам. И пациент…
Его зовут Винсент Торн, и всего пару дней назад он окончил школу. Юноша подавал большие надежды, и родители прочили ему великое будущее, но всего один инцидент поставил крест на нём. У его лучшего друга и одноклассника, по имени Макс, всё было до боли наоборот: низкая успеваемость, отвратительные оценки, проблемы с законом и психикой.
Пьяный и под действием наркотиков, невменяемый юноша взял отцовский карабин и, явившись с ним на выпускной бал, открыл огонь по собственным одноклассникам. Горе стрелка успели обезвредить до того, как он успел кого-либо убить, но вот ранить смог многих. В том числе и Винсента.
Как потом скажет доктор, несколько дробинок попали в спину, главным образом в поясничный отдел позвоночника. В больнице Винсента прооперировали, но только в палате, будучи вместе с родителями, он узнает страшную правду:
– Простите, мы сделали всё, что смогли, но ваш сын, – врач замялся всего на секунду, нервно переведя взгляд с пары на парня и обратно, – он никогда больше не сможет ходить. Сожалею.
Замолчав, врач склонил голову, родители Винсента продолжали лить слёзы, а он…
Он смирился. Смирился с тем, что никуда не поступит. Смирился с тем, что не найдёт работу своей мечты. Смирился с тем, что не встретит ту самую. Смирился с тем, что умрёт бездетным калекой в одиночестве.
Через месяц его, в инвалидном кресле, выписали и отправили домой. Не имея более мотивации жить, он начинал думать о добровольном уходе из жизни, но любовь и страх за родителей не позволяли ему притворить эту ужасную идею в жизнь. И тогда он стал привыкать к жизни без ног, первые три года это получалось с переменным успехом, а затем раздался звонок в дверь.
На пороге стояли судебный пристав и Макс. Согласно решению суда он должен был провести три года в колонии, а затем принудительные работы сроком на пять лет с постоянным прохождением медицинских экспертиз на выяснение его состояния вменяемости. И по иронии судьбы ему досталась социальная работа с потерпевшим, то есть Винсентом.
Так шли годы. Срок принудительных работ истёк, а Макс продолжал ухаживать за Винсентом. Постепенно к калеке вернулся вкус жизни, а сам Макс до сих пор раскаивался перед другом за то, что сделал тогда. И часто вымаливал прощение за каждую дробинку, что попала в спину его лучшего друга. Винсент же его давно простил, ещё во время суда: ведь он просил учитывать все смягчающие обстоятельства, а после оглашения приговора, подкатился к своему другу и сказал заветные четыре слова:
– Я прощаю тебя, Макс.
Время продолжало идти. Сначала любимый кот, по кличке Тигр, а потом и родители. Постепенно костлявая забрала их всех. Макс и Винсент сначала жили на зарплату первого, пособие второго и пенсию родителей. Но после их смерти всё пошло наперекосяк: Макса выгнали с работы, и он долго не мог найти новую. Они стали чаще ссорится. Дабы прокормиться Макс стал таскать из дома вещи покойных родителей Винсента без ведома последнего.
И тогда случилась их последняя ссора:
– И снова ты это сделал! Ты же обещал, что больше не будешь брать и продавать вещи моих родителей! Обещал же!
– Винс, раскрой глаза, мы не сможем прокормиться на одни пособия! Сам видишь, с работой мне не везёт, но когда всё образуется…
– Заткнись! Ничего не желаю слышать! Лучше бы я вообще не пошёл на тот выпускной, тогда бы я точно не оказался бы в такой жопе!
– А ну простите, что я лишь ранил тебя! Не надо было жалеть, а сразу пристрелить тебя, как собаку и эту суку, с которой ты танцевал тоже!
Громко хлопнув дверью, Макс больше не возвращался, но Винсенту было плевать. Он просто поменял замки на дверях. И заметил, что в одиночку ему стало резко на всё хватать денег. Значит, друг оказался вдруг…
Он слишком долго защищал и оправдывал его, перед собой, перед другими, в том числе перед родителями. Однажды, глядя в окно на дождливую улицу и глубоко вздохнув, он сказал:
– Ах, если бы я мог вернуться в прошлое и всё изменить…
Выкатившись на балкон, он закричал во всё горло:
– Бог! Умоляю, если ты есть, дай мне второй шанс, умоляю!
И тут в него ударила молния…
Пожилой мужчина сидел в красивой старинной гостиной и заваривал чай. Уютно устроившись в кресле, он размешивал в чашке горячий напиток, как вдруг помещение озарила вспышка, и перед ним рухнул на пол мужчина лет тридцати пяти-сорока. Старик от удивления ахнул и выронил чашку из рук. Фарфор разбился, и на паркете образовалась небольшая лужица.
Тем временем, держась за голову, пришелец попытался подняться. Делал он это натужно, с трудом, будто не пользовался ногами больше десяти лет. Пожилой мужчина вгляделся в лицо и ахнул ещё громче, его лицо исказилось так, будто он призрака увидел:
– Винсент… Неужели? Винсент Торн, это ты?
Пытавшийся подняться мужчина кивнул, и тогда старик кинулся ему помогать. Усадив гостя в кресло, в котором сам недавно сидел, он начал причитать:
– Господи, это действительно ты? Но как? Сколько лет…
Винсент поднял голову и точно также обомлел:
– Учитель Зигмунд? Вы живы? Нет, этого не может быть. Как вы можете быть живы, если вы умерли через год после выхода на пенсию…
– Постойте-постойте, Винсент, я то живее всех живых, а в могиле должны лежать как раз вы…
– О чём это вы? Почему в могиле? Я ведь был на ваших похоронах. Или я тоже умер и это загробный мир?
И тут Винсента ущипнули:
– Убедились в реальности, молодой человек?
– Д-да… – растирая ущипленную руку, Винсент кивнул.
Теперь он не сомневался том, что то, что творилось с ним сейчас ни сон и ни тот свет, но учитель Зигмунд. Внешность, манера речи, этот сердитый тон – это точно был он, классный руководитель, чьим последним выпуском был класс Винсента.
– Итак, Винсент Торн, потрудитесь объяснить, почему вы живы? Вас ведь расстреляли двенадцать лет назад, как одного из повстанцев и политических диссидентов, пытавшихся незаконно пересечь границу.
– Прошу прощения, учитель Зигмунд, но я вас не понимаю. Единственный раз, когда я попал под пулю – это был тот злосчастный выпускной…
– Ложь. Вас вообще не было на выпуске моего последнего класса, Винсент Торн. Говорите правду и от этого будет зависеть, как быстро я вызову сотрудников из Бюро Спасения.
– Да нет же! Я был там, танцевал вместе с Кларой Шольц, а потом ворвался Макс и открыл пальбу из карабина. Он меня ещё ранил и с тех пор я прикован к инвалидному креслу.
