Грегуар Делакур - Ничего, кроме счастья

Ничего, кроме счастья
Название: Ничего, кроме счастья
Автор:
Жанр: Современная зарубежная литература
Серия: Интеллектуальный бестселлер
ISBN: Нет данных
Год: 2016
О чем книга "Ничего, кроме счастья"

Эту книгу Грегуар Делакур начал писать в тот день, когда узнал, что его отец умирает.

Что может быть ужаснее, чем ожидание смерти близкого человека? Жить, зная, что не можешь что-либо изменить, что печальный финал неизбежен, что нельзя ничего вернуть – ни додать любви, ни взять то, что недодали тебе.

Обо всем этом размышляет Антуан – герой нового романа Грегуара Делакура.

«Это история, которой нет и не может быть конца, история мужчины и его сына, отца и ребенка. Это одиссея горестей, разбивающихся однажды о риф жизни, которую мы больше не любим, – пишет автор. – В ней рассказана просто любовь. Ее трепет. Ее бесконечные страхи. Ее несказанная красота».

Бесплатно читать онлайн Ничего, кроме счастья


Grégoire Delacourt

ON NE VOYAIT QUE LE BONHEUR

© 2014 by Editions JC Lattès

© Хотинская Нина, перевод на русский язык, 2016

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Жизнь человеческая, кому, как не мне, это знать, стоит от тридцати до сорока тысяч евро.

Жизнь; шейка наконец раскрылась на десять сантиметров, дыхание все чаще, рождение, слезы, радость, боль, первое купание, первый зуб, первый шаг; новые слова, падение с велосипеда, пластинка на зубах, боязнь столбняка, шутки, кузены, каникулы, аллергия на кошачью шерсть, капризы, сладости, кариес, и уже первая ложь, и косые взгляды, смех, восторги, скарлатина, нескладное тело растет во все стороны, уши слишком велики, мутация, эрекция, дружки, подружки, выдавленные угри, предательства, спешим делать добро, хотим изменить мир, поубивать негодяев, всех на свете негодяев, и похмелья, и пена для бритья, любовные горести, любовь, желание умереть, экзамены, студенчество, Радиге[1], «Роллинг Стоунз», слушаем рок, нюхаем клей, любопытство, первая работа, первая зарплата, попойка по этому поводу, женихаемся, женимся, первый поход налево, и снова любовь, потребность в любви, нас милуют, дурманят нежностью, и уже есть что вспомнить, и время вдруг течет быстрее, затемнение в правом легком, больно мочиться по утрам, и снова ласки, кожа, каждая пора кожи, подозрительная родинка, потрясения, сбережения, как хочется тепла, и планы на потом, когда они вырастут, когда мы снова будем вдвоем, путешествия, синева океана, blood and sand[2] в баре отеля с непроизносимым названием в Мексике или где-то еще, улыбка, свежие простыни, запах чистоты, снова вместе, и естество твердое, твердокаменное; жизнь.

От тридцати до сорока тысяч евро, если вас задавили.

Двадцать – двадцать пять тысяч, если вы ребенок.

Чуть больше ста тысяч, если вы были в самолете, в котором разбились вместе с вами еще двести двадцать семь жизней.

Сколько же стоили наши?

Часть первая

Пятьдесят тысяч долларов

Очередное «Досье на экране»[3] посвятили делу Линдберга[4], и мы говорили о нем в школе. Мне было девять лет. Нам рассказали, как похитили младенца двадцати месяцев от роду, пухленького, кудрявенького, как потребовали выкуп; пятьдесят тысяч долларов, целое состояние в 1932 году. А потом – ужас. Выкуп заплатили, а Чарлза Августа нашли мертвым, полуразложившимся, с тяжелым переломом черепа. Преступника поймали и казнили на электрическом стуле, а мы все тряслись от страха, возвращаясь в тот день из школы. Многие бежали; я тоже торопился, то и дело оглядываясь, и пришел бледный, дрожащий, мокрый как мышь; сестренки смеялись надо мной: он упал в лужу, упал в лужу, вот дурак-то. Им едва минуло пять лет. Мама сочла мое состояние плачевным и раздавила в пепельнице ментоловую сигарету, не спеша, даже с удовольствием. Я бросился ей на шею, и она слегка отпрянула. Как будто удивилась. В нашей семье не принято было лизаться, мы не знали ни ласковых жестов, ни нежных пушистых слов. У нас чувства оставались там, где им место: внутри. Если бы меня похитили, спросил я ее, весь дрожа, вы с папой отдали бы ваши деньги? Спасли бы меня? Ее глаза, два недоумевающих шарика, вдруг просияли, стали больше, а потом она улыбнулась, и улыбка ее, оттого что была редкостью, показалась мне особенно прекрасной. Ее пальцы отодвинули прядь моих волос. Лоб у меня был холодный. Губы синие.

Конечно, Антуан, прошептала она. Мы бы жизнь отдали за тебя. Всю нашу жизнь.

И мое сердце угомонилось.

Но меня не похитили. Поэтому им не пришлось отдать за меня жизнь. И никто меня не спас.

Восемьдесят евро

Обалденная, говорю тебе. Нашел ее по Интернету. Дрейфил, правда, поначалу, чего только в голову не лезло. Типа заснимут меня, чтобы потом шантажировать. Или дадут в морду, обчистят, снимут часы, выбьют зубы. Чуть в штаны не наложил от страха. А ведь мне под сороковник, как и тебе, Антуан, сам хоть кого могу отоварить, теперь, ну, ты понимаешь, о чем я. Но тут было совсем другое дело. Когда пришел, честно, душа в пятки. Кодовый замок, подъезд тесный, темный. Пахнет жратвой, это в одиннадцать-то утра, лестница сырая, все как в грошовом фильме. Пятый этаж. Сердце зашкаливает. Тридцать восемь годков, не мальчик уже. Надо бы спортом заняться, хоть велосипедом что ли. Говорят, полезно для дыхалки. А то уж думал, сердце разорвется. Ты только представь Фабьенну над моим трупом. Какого черта он тут делал? Нет, какого черта мой муж тут забыл в одиннадцать утра, мать твою? В доме, где путана живет на пятом этаже. Ну, сбавил я темп. На четвертом остановился передохнуть. Раздышался. Как старый пес, что сидит, вывалив язык, пока ты не запулишь теннисный мячик далеко-далеко ему назло. Не люблю я собак, псиной от них разит в дождь. И потом, дряхлеют они быстро, собаки, раком болеют, усыплять их приходится. Короче. На пятом четыре двери, хрен знает, какая мне нужна. Но одна открыта, вернее, приоткрыта чуть-чуть. Иду туда, тихонько, осторожно, душа по-прежнему в пятках. У меня ж ни за что не встанет, думаю. А она прямо за дверью. Блин, маленькая такая, на свою фотку в Интернете ни фига не похожа. Но улыбка ничего, славная. Это даже не квартира, просто комнатушка, полутемная, кровать и больше ничего. Ну, компьютер там, коробка бумажных платков. Сунул я ей восемьдесят евро, она пересчитала и – хоп! – припрятала по-быстрому. Потом подходит ко мне, ширинку расстегивает. Типа что время терять. Я оглядываюсь. Все чисто. Никаких красных глазков камер. Ничего. Сырость, нищета, и только. Вообще-то, повезло мне, что Фабьенна этих вещей не любит. Потому что я и попросить-то не могу, вульгарно как-то кажется. Сделай мне минет. Это разве слова любви? Фелляция – тоже не катит. Даже смешные словечки, типа «французский поцелуй», – все равно. Смешно, ага, «французский поцелуй», но это не слова любви. Я мою жену люблю и не стану говорить ей мерзости. Так что малышка – вот она для чего, для моих слов, что в глотке застревают. Чтобы трусость эту мою спрятать. Мы ж, мужчины, зажатые, сам знаешь. А так мне за восемьдесят евро суперски отсосут, и Фабьенна не в обиде.

ФФФ допил последний глоток пива, вздохнул, смакуя свое крошечное удовольствие, аккуратно поставил кружку и посмотрел на меня. Приподняв брови, улыбнулся мне одними глазами и встал.

Оставь, я сам, сказал я, когда ФФФ потянулся к карману.

Спасибо, Антуан. До завтра.

И я остался один.

Я закурил новую сигарету, глубоко затянулся. Дым обжег горло, грудь; голова приятно поплыла. Подошла официантка, убрала наши пустые кружки. Я заказал еще одну. Не хотелось опять домой, в мою пустую жизнь. У нее было красивое личико, красивый рот и тело ничего себе. Моложе меня раза в два. Но я не посмел.


С этой книгой читают
«451° по Фаренгейту» – роман, принесший писателю мировую известность. 451° по Фаренгейту – температура, при которой воспламеняется и горит бумага. Философская антиутопия Рэя Брэдбери рисует беспросветную картину развития постиндустриального общества; это мир будущего, в котором все письменные издания безжалостно уничтожаются специальным отрядом пожарных, а хранение книг преследуется по закону, интерактивное телевидение успешно служит всеобщему об
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Джон Фаулз – выдающийся британский постмодернист, современный классик и автор всемирно известных бестселлеров «Коллекционер», «Волхв», «Любовница французского лейтенанта» и «Дэниел Мартин».Повести из сборника «Башня из черного дерева» без преувеличения являются жемчужинами литературного наследия великого Фаулза. Еще тоньше прорисована грань между миром подлинным и воображаемым, еще изысканнее вписаны магические элементы в реалистическую картину…
В наследии современного классика Джона Фаулза – возможно, величайшего британского писателя XX века – роман «Куколка» занимает особое место. По сути это его творческое завещание. В свое последнее крупное произведение автор всемирно известных бестселлеров «Коллекционер», «Волхв», «Любовница французского лейтенанта», «Дэниел Мартин» и «Башня из черного дерева» вложил весь накопленный интеллектуальный и духовный багаж, все отточенное десятилетиями ма
По-французски элегантный роман о том, как связаны богатство и счастье. У Жослин была обычная жизнь – дом, семья, собственный галантерейный магазинчик, подруги. Так бы все и шло, не свались однажды на Жо гигантский лотерейный выигрыш в 12 миллионов евро. Жо не бросилась скупать дизайнерские наряды и драгоценности, не стала дарить мужу сверкающие авто, не отправилась в роскошный круиз. Нет, она решила сначала составить список своих заветных желаний
Эмманюэль – любящая и любимая жена, заботливая мать, примерная дочь. Но ее серые будни лишены страсти, остроты, драйва. Однажды в кафе она встречается взглядом с мужчиной и понимает, что незнакомец пробудил в ней забытое желание флиртовать, соблазнять, чувствовать. Благодаря этой счастливой случайности героине открывается новая жизнь, полная надежд, яркая, на разрыв аорты, подобная танцу на краю пропасти. Жизнь, которой надо успеть насладиться, д
Четыре времени лета, четыре возраста любви. Вот молодые влюбленные, чей роман не состоялся, ибо молодость не знает терпения и первая любовь редко бывает счастливой. А вот – пожилая пара, трогательные Филемон и Бавкида. Вот несчастная героиня, так и не нашедшая любви, а вот, наоборот, счастливая, познавшая страсть. Книга «Четыре времени лета», каждая из частей которой – название цветка, лирична и очень искренна.Те, кто знает Делакура как автора «Ш
Второй роман французского прозаика Грегуара Делакура мало похож на первый («Шкатулка желаний»), но он столь же талантлив и самобытен. К тому же с ним связан громкий скандал – актриса Скарлетт Йоханссон подала на Делакура в суд за то, что он использовал ее имя в своем романе. По счастью, конфликт был улажен, и читатели всего мира могут наслаждаться изысканной и тонкой книгой Грегуара Делакура. За первые три недели продаж во Франции было куплено 93
1635 год. Исландия – это все еще средневековый мир, где правят суеверия, нищета и жестокость. Ученые пытаются разгадать секреты единорогов, обыкновенные люди втайне поклоняются Деве Марии, по земле ходят мертвецы, а неугодные книги могут легко отправиться в костер. В таком мире живет Йоунас Паульмасон, поэт, целитель и ученый, осужденный на изгнание за еретические учения и распри с местными властями. В ссылке на пустынном острове он вспоминает, к
Во французском Берри, краю замков и зеленых полей с богатой многовековой историей, молодая переводчица Лиза отправляется по следам таинственной незнакомки из прошлого. Она узнаёт, что юная Аурелия, перед которой были открыты все двери, вдруг оказалась вовлечена в круговорот драматических событий Второй мировой войны, изменивших историю ее страны и ее саму. Вчитываясь в страницы старого дневника, Лиза начинает подозревать, что произошедшее с автор
Выйдя замуж за Нико, Мэгги обрела не только любящего мужа для себя и доброго отчима для своего десятилетнего сына, но и целую толпу новых родственников из клана Фаринелли: высокомерную и властную свекровь Анну, шумного, пылкого деверя Массимо с бесцветной женой Ларой и пугливым сыном Сандро, а также падчерицу Франческу, дочь Нико от сгоревшей из-за рака первой жены. Сколько ни бьется Мэгги, девочка-подросток не желает принимать мачеху, да еще меж
Главный герой дебютного романа Антониу Лобу Антунеша – лиссабонский психиатр, осознающий, что его настоящее призвание – писательство. В течение одного дня он вспоминает детство, юность, войну в Анголе, жизнь и разрыв с любимой женщиной. Это во многом автобиографический живой, откровенный рассказ, в котором герой пытается найти себя настоящего на фоне экзистенциального кризиса в блужданиях по ночному Лиссабону, портрет которого навсегда остается в
Алексей Александрович Ростовцев – полковник в отставке, прослуживший в советской разведке четверть века, из них шестнадцать лет – за рубежом; писатель, автор многих книг и публикаций, член Союза писателей России.В ночь с 31 августа на 1 сентября 1983 года гибель южно-корейского «Боинга» над Японским морем поставила мир на грань катастрофы. Все западные газеты кричали о варварстве русских, сбивших мирный самолёт.«Много лет французский специалист п
Эта книга поможет тем, кто хочет присоединиться к обладателям чудо-прибора – мультиварки. Она содержит советы по выбору мультиварки, уходу за ней, описание основных режимов работы и технических характеристик, а также ответы на многие вопросы, которые могут возникнуть в процессе приготовления.Отдельные главы посвящены конкретным моделям мультиварок, популярных на российском рынке. Помимо них, в книге есть универсальные рецепты блюд, которые можно
В предлагаемом вниманию читателей исследовании анализируется разнообразная деятельность "Ordo Fratrum Minorum" в XIII в., проходившая в пределах Французского королевства. Уточняются характеристики этапов трансформации Ордена из апостольского религиозного движения, не ограниченного институциональными рамками, в средневековую ученую корпорацию; выясняется, что одним из ее основных свойств было воспроизведение особенностей тех структур, в которые он
На примере русской словесности XVIII—XXI вв. рассматриваются законы литературного развития. К их числу отнесено чередование эпох стиха и прозы, повторяющееся в среднем каждые 60—80 лет. Это позволяет с максимальной объективностью – насколько та возможна при анализе всех разновидностей художественного творчества – оценить/объяснить положение литературы в любой момент её движения, исходя из её собственных законов и не обращаясь для этого к социальн