Глава 1 Хвостокрутов и К*
– Слышал новость? Хвостокрутов открыл свое дело: амулеты, заговоры на все случаи жизни, производство «живой и мертвой» воды. Не постеснялся рекламу дать в газету под своим именем. И это профессор-минералог, доктор наук! Не зря у него фамилия такая. Я уж молчу про его неприличную аббревиатуру – Хвостокрутов Евгений Романович. – Марианна Дмитриевна, или Маруся, как ее называл муж Василий Львович Чукотин, гневно швырнула газету бесплатных объявлений «Экстра-М» на журнальный столик, которую ей сунули в руки у эскалатора метро.
Взяв газету, Василий Львович среди самых разноплановых объявлений от евроремонта до услуг свах, увидел обведенное в кружок шариковой ручкой:
«Школа Магии и оккультизма „Озарение“ под руководством доктора наук, профессора Хвостокрутова Е. Р. Изготовление амулетов, снятие порчи, сглаза, возврат молодости и восстановление потенции.»
– Враки. Никакой он не доктор, а кандидат наук и, уж, конечно, не профессор!
Жена все не успокаивалась:
– Это ж, если не шаманизм, то развод на деньги или обман, рассчитанный на полных идиотов!
– Ну, это личное дело самих идиотов, полных или неполных, – отложив газету в сторону, отозвался муж. Он не сказал жене, что недавно случайно увидел Хвостокрутова в шикарном «Мерседесе» последнего выпуска. К счастью, тот не заметил его в толпе, а сам Чукотин встречаться с бывшим коллегой желанием не горел. А ведь еще каких-то год-полтора назад, когда их лабораторию в институте закрыли из-за недостатка финансирования, частенько бывало, что Евгений Романович, или просто Жека, бегал по сослуживцам в поисках у кого бы подзанять деньжат, чтобы купить кефир или сосисок на ужин. Впрочем, они сами все поголовно испытывали нужду, многие уволились и растворились кто-где в рыночной стихии постсоветского пространства.
Василий тяжело вздохнул, вспомнив, что пришлось за бесценок продать коллекцию минералов, доставшуюся ему от деда. Ей цены не было. Деньги быстро проели и остались почти ни с чем, только с жалкими остатками образцов, привезенных им из экспедиций в молодые годы.
Василий вернулся в свой кабинет, служивший также и спальней, а жена Маруся пошла на кухню «варить кашу из топора», как она сама говорила. Чукотин открыл старый шкаф и достал из него коллекцию минералов, вернее, то немногое, что от нее осталось. В руки попался невзрачный черный камень, с виду похожий на кусок обыкновенного угля. После лабораторных исследований оказалось, что это неизвестный науке минерал, который он нашел в Сибирской глуши и дал ему свое название – Чук. Зарегистрировал по всем правилам и его Чук числится в каком-то реестре-регистре. И что с того? Пользы никакой: ни личной, ни промышленной. Впрочем… в памяти всплыло, как однажды он, скитаясь по тайге, забрел в избушку к бабке-знахарке. Та, увидев этот камень, изменилась в лице и сказала, что это Посланец с небес, обладающий магической силой. Бабка просила отдать его в обмен на золотую жилу, которую она ему покажет, но он, почему-то, уперся и сделка не состоялась. Перед возвращением из экспедиции в Москву, Василий все же решил обменять камень на золото, но бабка к тому времени уже умерла. Женщина, схоронившая знахарку, узнав, что его зовут Василием, передала ему, оставшуюся после бабки старую тетрадь, исписанную непонятным текстом вперемешку с цифрами. В конце была приписка, единственное, что он смог прочитать:
– Когда ты вернешься ко мне, все тебе расскажу. А пока сам читай.
Двадцатилетний тогда Василий, положил тетрадь в сумку, привез в Москву и благополучно забыл о ней на долгие годы. И лишь сейчас вспомнил о тех записях.
– Надо поискать эту тетрадку. Все равно делать нечего. Глядишь и прочту что-то. Не зря бабушка написала: «Сам читай».
Глава 2 Проверьте свои антресоли
Василий потратил на поиски заветной тетради весь день и вечер: перерыл все на антресолях, нашел то, о чем и забыл думать. Ну, казалось, зачем хранить мужику под пятьдесят школьный дневник за 4-й класс?! Ладно бы с отличными оценками, для демонстрации потомкам, а то с тройками- двойками и замечаниями красными чернилами от их классной Клавдии Тимофеевны: «Разговаривал во время урока!», «Дергал Милу Светозарову за косу!», «Бегал по коридору и толкал учеников на перемене!»
Василий уже хотел бросить дневник в пакет для мусора, но решил все же оставить, за давностью лет. Пусть будет! Он всколыхнул в памяти его детскую романтическую любовь к Миле Светозаровой – первой красавице класса. Эх, и где она? Как сложилась ее жизнь? Наверняка постарела, подурнела… Впрочем, и его годы не украсили. Появился живот, или как его называет Маруся – «Брюшко-брюшковский», да простит ее известный писатель! Обувь стало неудобно надевать – мешает. Лысинка намечается… т.е. намечалась она у него давно – лет с тридцати, а сейчас уже вполне оформилась в «благородный овал», который он, когда был моложе, старательно камуфлировал, зачесывая волосы с боков наверх. С годами это было все труднее делать: лысина становилась скользкой и предательски блестела, словно лакированная. А после того, как он напросился проводить Светочку Виноградову от их института до остановки автобуса… Даже вспоминать об этом не хочется! Во всем виноват ветер! Подул, как-то неосторожно, и разметал длинные боковые пряди волос, предательски обнажив лысину. Маленькая девочка, вместе с мамой ожидавшая своего автобуса, по-детски непосредственно указала на него пальцем: – Ассисяй! Мама – это Ассисяй! Он по телевизору выступает!
Светочка прыснула от смеха и заскочила в первый же автобус, а он увидел свое отражение в витрине напротив: – Точно Ассисяй – Вячеслава Полунина. Прямо с остановки он направился в парикмахерскую. Старый мастер, закончив стрижку, чтобы как-то примирить клиента с его новым образом, сказал: – Есть два вида алопеции (лысины) у мужчин: первая, та, что ссади – это от загулов по женщинам, вторая, та, что спереди – это от ума.
Василий тогда вздохнул, не зная, что лучше. У него была – «от ума». С тем и вышел из парикмахерской. Впрочем, уже дома, хорошенько осмотрев себя в зеркале трельяжа, пришел к выводу: – У него комбинированная. Хоть это обнадеживает.
