На ней был невероятно красивый пеньюар. Легкий, воздушный – почти невесомый. Тончайший шёлк, отделанный искусным кружевом. Нина всегда была неравнодушна к красивому белью.
Поэтому и минималистичную сорочку, едва прикрывающую её бедра, и пеньюар она оценила.
Как у невесты…
Она бы надела такое в первую брачную ночь.
Сердце подскочило куда-то к горлу.
Спокойствие… Никакого волнения.
Она знала, на что шла.
Она знала, что будет.
И когда услышала приближающиеся шаги, напряглась, вытянулась, как струна, замерла в ожидании.
Чуть позже Нина поймет, что она не могла слышать ЕГО шагов. В спальне установлена прекрасная звукоизоляция. Лучшая.
Но девушка не ошиблась.
Дверь плавно отворилась, и в спальню вошел ОН.
Нина стояла у окна. Ей приказали быть в постели, ждать ЕГО там.
Она не смогла…
Знала, что нарушила уговор, пошла против распоряжения. И кому-то может очень сильно не понравиться её своеволие.
ОН остановился, вскинул бровь. Мужчина «оценил» её жест непослушания.
Несмотря на то, что между ними было приличное расстояние – не менее пяти метров, Нина готова была поклясться, что видит, как темнеют его глаза, как недобро сдвигаются брови на переносице.
Господи… Ей бы всё развидеть… Уловить, понять.
Дыхание обожгло горло Нины, когда девушка увидела, как крупный широкоплечий мужчина двинулся в её сторону.
Он изменился. Стал шире в плечах. Возмужал.
Страх тугой змеей сжал горло девушки.
Мужчина надвигался на неё, чеканя шаг и передвигаясь почти бесшумно.
Нина не шелохнулась.
Он остановился, не дойдя до неё нескольких шагов.
Прищурился.
Слегка скривил губы…
– На колени, девочка…
Сначала Нина не поняла.
Зачем на колени?.. А как же нежность? Поцелуи? Прелюдия?.. Какие «колени»…
Но когда Нина заглянула в темную бездну мужских глаз, ее прошибла дрожь.
Нет… Она не хочет! Не так…
Вот только спросят ли её теперь?
– Руслан, а тебя ничего не напрягает?
Катерина Коваль прошла вглубь кабинета мужа и присела на край его рабочего стола. Несмотря на поздний час, Руслан всё ещё работал. Хотя мог уже давно отойти от дел, полностью передав руководство сыновьям. Но деятельная натура требовала движения вперед. Он шутил, что перестанет заниматься делами, только когда сыграет в ящик.
– Конкретнее, Воробушек.
Руслан повернулся на голос жены, и легкая улыбка тронула его губы. Взгляд сразу же от лица супруги спустился к груди и остановился на стройных бедрах, обтянутых узкой юбкой.
– Нина снова ушла в молчанку.
При упоминании дочери лицо мужчины сделалось серьезным, намечающаяся игривость испарилась, точно её и не было.
– Я в курсе.
– Две недели, Руслан…
– Кать! Я же сказал – в курсе.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Жена вызывающе скрестила руки на всё ещё упругой шикарной груди. Она часто носила блузы с глубоким V-образным вырезом, дразнила его. Вот и сейчас ложбинка сексуально прорисовалась в декольте.
– Я против того, чтобы МОЙ ребенок проходил психотерапию.
Катерина сразу же напряглась и подалась вперед.
– Твой, значит…
– Катя… Я всё сказал. Никаких психов!
– Я не хочу отправить её к психиатру! Просто предложить…
– Нет, – сказал негромко, но четко. Дал понять, что диалог окончен.
Жена задышала глубже, явно пытаясь настроиться на продолжение разговора.
– Нина не берет трубку две недели. На связь не выходит столько же. Сказала, что хочет снова – Руслан, снова! – пожить у себя в доме одна, и просила её не беспокоить! И если первый раз я ещё как-то её поняла, мало ли что у молодой девушки в голове, то сейчас…
– Замкнутая она у нас получилась, и что теперь? – взъярился Руслан.
Его самого тревожила дочь. В её возрасте и с её возможностями следовало тусить днями на пролет. Встречаться с подругами, трахаться с парнями… Стоп! Последнее, пожалуй, он загнул. Никаких траханий с парнями, пока он лично или хотя бы кто-то из близнецов не проверит кандидата!
Яйца лично на морду натянет любому, кто залезет на его Нину…
– Да ничего! – вспылила Катя, соскальзывая со стола.
В этот момент на телефон Руслана пошел входящий вызов со знакомым рингтоном. Руслан не без некого превосходства бросил в сторону жены многообещающий взгляд, та демонстративно закатила глаза.
Коваль взял телефон, принял звонок.
– Да, дочь, слушаю.
Сначала была тишина…
Какая-то неправильная…
С того времени, как Коваль оставил службу и ушел в отставку, прошло много лет. Но правильно говорят – бывших генералов не бывает. Вот и сейчас у него мгновенно обострились все инстинкты, интуиция завопила, забилась в истерике.
– Руслан… Анатольевич? – робкий девчачий голос нокаутировал его, мгновенно отправляя в прошлое.
Коваль не видел себя. Но чувствовал, как кровь отливает от лица. Как в груди вскрываются старые раны, как выворачивается наизнанку душа. Катя стояла достаточно близко, чтобы слышать разговор.
И она так же побледнела.
Чтобы не закричать, не сорваться, зажала рот рукой. Глаза любимой женщины смотрели на Коваля умоляюще, с надеждой…
Руслан перевел разговор на громкую связь, сам же ринулся к столу, нажимая тревожную кнопку.
Он одну дочь потерял. Хватит!
Если что-то случилось с его девочкой, с его кровиночкой, он весь этот долбаный мир спалит дотла!
– Слушаю, – сразу же сконцентрировался он, не задавая глупых вопросов.
Бойцы уже выехали к Нине.
– Пожалуйста, вы не можете подъехать… сюда, в дом, – быстро заговорила девушка, сбиваясь. – Вы только ничего не подумайте…Вернее… Блин блинский, Руслан Анатольевич, я не знаю, что делать… Нины до сих пор нет. А она…
Холодный пот побежал между лопаток генерала Коваля.
– Ты. Вообще. Кто. Мать твою. Такая.
– Я… Я – Леся.
– Леся? – Руслан с такой силой сжал край стола, что не будь тот изготовлен из цельного среза дерева, тотчас сломался бы.
– Олеся, то есть. И мы поменялись местами с вашей дочерью.
* * *
– Ванька приедет первым.
– Пусть подождет нас у ворот.
– Кать…
– Рус, пусть подождет! Он напугает девчонку! Ты своего сына не знаешь?
– Я-то знаю, – процедил Руслан, наблюдая, как стрелка спидометра доходит до ста тридцати.
– Он за Нину…
Катя не договорила, откинулась на спинку заднего сидения автомобиля, прикрыла глаза, чтобы в следующую секунду вновь распахнуть их.
– Это как, Руслан? Как можно поменяться местами?
– Ты меня спрашиваешь, Воробушек?
– Я её прибью сама. Лично.
– Не против.
Прибить-то можно, только будет ли толк? И ещё… Руслан не стал произносить вслух терзавшую его мысль.
