Эта история началась за месяц до Нового года.
Тридцатого ноября Лайза сообщила любовнику о своей возможной беременности. Собственно, беспокойство в ней зародилось еще числа двадцать восьмого. Что за дела? Вроде уже должны были начаться эти муторные физиологические процессы, столь хорошо знакомые любой женщине, однако же — не начались.
Прежде такого за ней не замечалось. По Лайзе всегда можно было календарь проверять, и вдруг — опа... Неприятно, неожиданно.
А на работе, как назло, завал — столько дел, что просто некогда голову поднять, а уж тем паче сгонять в аптеку за тестом.
В редакции сдавали новогодний номер журнала — это же целое событие!
В общем, только тридцатого Лайза спохватилась и всерьез обеспокоилась тем, что с ней происходит. Вернее сказать, тем, что ничего не происходит — нет месячных, хоть ты тресни.
В чем причина? До климакса вроде далековато, Лайзе всего тридцать одно (свой возраст она произносила на манер цифры в лото, несколько манерно — тридцать одно), стало быть, что? А то. Мадам, дышите глубже, вы беременны!
Первая ее реакция на обескураживающую новость: о нет, зачем мне это? Ведь на следующий год столько планов, и нельзя позволить себе выпасть из жизни хотя бы даже на несколько месяцев. Нет, о ребенке и речи быть не может!
Последующая реакция оказалась более осмысленной: надо поговорить с любовником, все-таки ей тридцать одно, может, уже пора стать матерью?
Логичнее, конечно, было бы сначала убедиться в факте наличия беременности, но Лайза решила последовательность событий поменять — и для начала обсудить все со Стасом.
В конце концов, ей даже просто интересно знать, как он к этому отнесется. Может она после восьми лет отношений устроить ему проверку на вшивость? Имеет законное право!
Но, кстати, почему это с ними случилось? Вроде они со Стасом относились к проблеме безопасного секса достаточно серьезно ( серьезней разве что было бы заниматься любовью в скафандре), но вот поди ж ты, один пронырливый сперматозоид из миллиона прочих прошмыгнул, а ты теперь сиди и думай, как быть и что делать.
...Вечером они встретились в любимом ресторане.
Стас сегодня явно пребывал в хорошем настроении — при встрече вручил Лайзе букет, а когда они устроились за столиком, принялся нежно поглаживать ее руку.
— Лиза, Лиза... — несколько раз повторил он.
Кстати, он всегда называл ее настоящим именем — Лиза.
«Лайза» ему категорически не нравилось, в то время как она сама привыкла к тому, что все зовут ее именно так.
Дело в том, что Лиза Бухарина здорово походила на артистку Миннелли. Просто один в один. Тоненькая, темноволосая, и глаза огромные. И... хм... некая неправильность черт. В смысле, носик такой характерный.
Но главное — необычайно развитая мимика и какая-то общая трогательность.
Короче, увидишь ее, сразу скажешь — о, фильм «Кабаре», всенародно любимая Миннелли. Забавная и необычайно трогательная.
Стоит ли удивляться тому, что «Кабаре» у Лизы Бухариной числился в любимых фильмах? И она при случае может запросто выдать пару песенок из него, между прочим, довольно недурно.
— Эй! О чем задумалась? — в реальность Лайзу вернул голос Стаса.
О чем задумалась... О том, как лучше тебе, дорогой, преподнести радостную весть. Поздравляю, ты станешь отцом!
Кстати, какой реакции она от него ждет? Бурной радости как минимум, или тихой благодарности в сияющих глазах?
— Лиза, до Нового года остается месяц, — Стас налил ей вина, — давай уже подумаем, где проведем праздники? Куда бы тебе хотелось поехать?
Лайза призналась, что хочет в Рим.
— В Рим? — переспросил Стас скучным голосом. — Почему в Рим? Я там уже был несколько раз. Что, если махнуть в Америку?
Погоди со своей Америкой, хотелось сказать Лайзе, давай сначала со мной разберемся. Может, мне вообще длительные перелеты теперь вредны.
Лайза перевела взгляд и увидела отражение себя и Стаса в огромном зеркале, висевшем напротив.
Интересная пара! Он — мужчина лет тридцати, широкие плечи, ироничные глаза за стеклами очков. Красивый, уверенный в себе.
Одет дорого и со вкусом — положение обязывает следить за собой, все-таки Стас — менеджер высшего звена в крупном холдинге.
И она — дама «тридцать одно». Черная туника, длинные сапоги, короткая стрижка, красная помада. Стильная, яркая...
Но, пожалуй, сегодня она выглядит скверно: усталая, заморенная, синяки под глазами.
Внешность у Лайзы, честно говоря, своеобразная. В какой-то день она может выглядеть откровенной дурнушкой, а в другой даже за красавицу сойдет. И черт его знает, от чего это зависит.
— О чем ты думаешь? — Стас коснулся ее руки.
— Тебе это покажется совершенной чушью! Я думаю о том, почему я бываю иногда красивой, а иногда уродливой.
Стас снисходительно посмотрел на нее – какая же ты дурочка! и заверил, что она красива в любое время года и суток.
«Как будто я себя в зеркало не вижу!» — внутренне усмехнулась Лайза и тут же подумала, что подруга Нинон сейчас бы ее гневно отчитала.
Нинон постоянно твердит о том, что женщина не должна говорить мужчине о своих недостатках. Потому что мужчины как дети. Скажешь им, что окружающие считают тебя красивой и все от тебя без ума, — тут же поверят. А поделишься сомнением, что у тебя нос кривой или ноги коротковаты, так твой любовник и в самом деле задумается: что-то у моей нос кривой, не повезло девчонке!
В общем, установка нехитрая — главное уметь себя правильно преподнести.
Но Лайза, хотя и знает об этом, тем не менее допускает ошибки — увы, искренность ей вредит, но она не хочет играть и притворяться.
— Опять о чем-то задумалась?! — недовольно пробурчал Стас.
Задумаешься тут! Как же его подготовить к пикантной новости? Черт, она сама не ожидала, что будет так волноваться.
— Над чем ты сейчас работаешь? — спросил он.
Отлично, подумала Лайза, можно как раз попробовать зайти с этой стороны.
— Пишу статью о гуманной бездетности.
— Чего-чего?
— Новая теория, весьма распространенная в Европе. Смысл в том, чтобы докопаться до смысла — надо ли рожать детей? Стоит ли приводить их в этот мир — юдоль скорби и печали. Кстати, что ты об этом думаешь?
— Иметь ли детей? Честно говоря, меня этот вопрос не слишком волнует.
— Так, значит, ты не хочешь иметь детей?
Лайза занервничала. Стас это заметил и улыбнулся:
— Полагаю, у меня еще есть время определить свое отношение к этому вопросу! Лет десять в запасе — точно!
— А у меня?
— Что у тебя?
— Ну, вообще-то мне через десять лет будет сорок одно. Я вот думаю — не поздновато ли?
— Нормально! В Европе сорок лет − оптимальный возраст для деторождения.
— Мы в России живем! — поджала губы Лайза.
Она уже стала понимать, что бурной радости ей от него не дождаться и тихой благодарности в глазах тоже.
