– Ален, ты чего тут сидишь? – услышала я голос подруги Лизы, а затем увидела, как она ввалилась в кабинет, слегка пошатываясь, и уставилась на меня хмельным и удивленным взглядом. – Ты с ума сошла? Работаешь, что ли?
– Я чуть-чуть, просто перепроверить надо, – ответила я, не смотря на подругу детства, продолжая изучать отчет. – Сама же знаешь, новое начальство. Не дай бог, где-то что-то не так будет. Они ведь могут просто не продлить для нас с Толей контракты.
– Ну ты псих, – протянула она, продолжая смотреть на меня так, словно у меня вторая голова выросла. – Наши все веселятся, а она отчеты проверяет. Даже Толя твой и то…
Она не договорила, лишь рукой в воздухе помахала. Знает ведь, что я терпеть не могу, когда она начинает про моего мужа гадости говорить. Он, конечно, не супермен, но я его люблю, у нас семья. И не позволю кому-то так о нем отзываться.
– Да переживаю, мало ли что, – пожала я плечами, продолжая взглядом пробегаться по колонкам цифр.
– Так, Загипова, хорош дурью маяться, пошли отмечать Новый год. Уже почти двенадцать. Там сейчас во дворе фейерверки будут пускать, шампусик пить, торт уже весь сожрали, а ты тут тухнешь.
– Я, вообще-то, Азарцева уже восемь лет, – ответила я и, вздохнув, всё же закрыла файл.
– Ой, – фыркнула она, – я тебя с детства знаю как Загипову, так что ты меня не переубедишь. И хватит меня отвлекать, пошли.
Выключив компьютер, я встала и направилась за подругой, перебирая в голове, всё ли подготовила для презентации. Знаю, что сейчас выходные, но всё равно переживаю. Подруга же, как обычно, начала бурчать:
– Вообще-то, это не твоя работа, а муженька твоего любимого. Это он должен переживать за свою должность. Вечно ты на себе всё тащишь, а он тут только для красоты.
Ну а я, как обычно, монотонным голосом начала с ней спорить, но так, без особого азарта и чисто для проформы:
– Слушай, ну ты и сама знаешь, он с университета не любит с бумажками просиживать. Но зато он отличный руководитель, хороший психолог. Умеет людей замотивировать. Сама же видишь, какой у нас коллектив хороший. И еще всегда выгодные условия на сделках выторговывает. А я, как его заместитель, занимаюсь бумажной работой. Меня лично всё устраивает.
– Угу, помню я, как он с университета не любил с бумажками просиживать, все конспекты ты ему писала, и даже диплом, – хихикнула подруга.
– Да ладно, он материал сам мне нашел, меня только скомпоновать попросил, что ты придумываешь, – качнула я головой, продолжая идти за подругой по коридору к лифту.
– О, Арина дверь, что ли, забыла закрыть? – вдруг притормозила Лиза, пальцем показывая на приемную, где располагался кабинет Толи.
– Не знаю, пойдем захлопнем, – ответила я и пошла к кабинету, но, услышав какой-то стук, тут же притормозила, как и Лиза.
– Ой, там что, кто-то есть? – почему-то прошептала мне подруга, а из кабинета донесся женский стон, затем опять стук и еще один стон.
– Там кому-то плохо, что ли? – в унисон подруге прошептала я.
– Или, наоборот, хорошо? Проверим? – усмехнулась Лиза, и в этот момент мы услышали теперь уже мужской стон, а за ним:
– Толичка, хочу еще, давай же, трахай меня глубже, ну! Мой тигрик! Назови меня сучкой!
– Ты моя сучка! – рыкнул мой муж, а мы с подругой застыли как соляные столбы. А мой благоверный продолжил вколачивать ледяной кол в мою душу: – Давай же, кончай!
И неплохо так заодно и разум охладил.
Не знаю, что в этот момент случилось – может быть, шок, а может быть, что-то другое, но из меня как будто разом все эмоции исчезли.
И я начала действовать как робот.
Во-первых, повернулась к подруге и, прислонив указательный палец к губам, тихо сказала:
– Тс-с…
Дождавшись от неё неуверенного кивка, достала свой телефон, направила на дверь, сняла туфли и на цыпочках пошла к приемной. Поднесла телефон к щели, что как раз находилась напротив стола секретарши, и поймала «отличный ракурс». Мой муж уложил грудью на стол Арину, приспустил свои штаны, задрал ей юбку, оголил грудь и трахал.
Всё это я снимала на видео. Лица обоих были прекрасно видны. И искаженное страстью его секретарши, и его – красное от натуги, и даже член, врезающийся в тело девушки.
Отсняв хороший материал и наслушавшись их инсинуаций, я выключила видео и так же на цыпочках вернулась обратно к так и стоящей явно в шоковом состоянии моей подруге. Надела туфли, убрала телефон в сумочку и, взяв под руку так и молчащую Лизу, потащила её к лестнице.
Лифт вызывать не стала, ибо он слишком громко работал и мог привлечь внимание увлекшейся парочки.
Когда мы спустились на два пролета вниз, Лиза наконец-то отмерла и заговорила. И уж лучше бы она молчала…
– Слушай, а девчонки ведь шептались в курилке, я-то тогда и не поверила, знала же, что твой тебя обожает, да и не думала, что настолько дебил, чтобы такую, как ты, променять на ту одноразовую дуру без мозгов…
Я тут же притормозила и, посмотрев на подругу, медленно спросила:
– Хочешь сказать, что вся компания в курсе, а ты молчала?
Лиза, естественно, возмутилась:
– Да я не поверила!
– Но хотя бы сказать про ходящие слухи ты ведь мне могла? – обвиняющее ткнула я в неё указательным пальцем.
– Ну знаешь, я не привыкла таскать тупые сплетни! – рыкнула она со злостью.
– Ага, как же, – хмыкнула я и, цинично усмехнувшись, напомнила: – А как же роман нашей расчетчицы с курьером? Или помощницы бухгалтера с охранником?
– Да это же совсем другое? Я ведь тебе просто так рассказывала, чтобы отвлечь! – даже топнула ногой подруга и тут же, сама ткнув в меня пальцем, добавила: – Знаешь что! Лучше бы морду набила своему Толечке, чем на меня сливать свою злость! Но ты ведь ему и слова не сказала! Наверняка же простишь опять! И вообще, иди в жопу, Загипова! Я не собираюсь огребать за этого урода! Я тебе столько лет уже твержу, что он козел, а ты и слышать ничего не хотела. Но больше ты от меня вообще ни слова не услышишь! И вообще, я поеду на лифте!
Она развернулась и, войдя в коридор на этаже, поцокала своими каблуками к лифту, а я так и застыла на одном месте, пытаясь утихомирить вспышку злости, жалея, что набросилась на лучшую подругу, но и всё же почему-то чувствуя себя преданной.
Могла бы хоть намекнуть… постоянно же всё рассказывала, а о такой важной вещи, о которой знала вся компании, – ни полсловечка.
