Аннотация: Раз в жизни решили справить с подружками Хэллоуин. Они-то оделись гламурными ведьмочками-русалочками-демоницами. А вот мне захотелось сэкономить на костюме, поэтому я и оделась в… ЭТО. Да кто ж знал, что демиургам захочется «пошалить»?!
Стихотворение к книге:
Судьба — как клавиши рояля,
И хоть длинна их череда,
Мешала радости с печалью,
А грусть с весельем иногда.
Ко мне была ты благосклонна,
Оберегала от беды,
И, избегая полутонов,
Играла чистые лады.
И чувствовал себя я гордо,
Когда ты мне давала шанс.
Теперь же я с любым аккордом,
Не попадаю в резонанс.
Судьба, будь ласкова, как прежде!
Но, пропуская ноту соль,
И игнорируя надежды,
Ты жмешь на черный соль-бемоль.
И как порою не лукавишь,
Чтоб обойти тебя в объезд,
Ты пропускаешь белый клавиш
И снова жмешь на соль-диез.
Хоть гамму бы сыграть сумела,
Нажав все клавиши подряд.
Но редко попадает белый,
Все чаще черные звучат.
Автор: Зэев Арири
Глава 1
Осень. Дождливая, холодная, превращающая улицы в месиво… В общем, предстала во всей красе. Сейчас октябрь — самая середина. Тоскливый, по мне так, месяц. Мне вообще хронически не везёт, но осенью — особенно. Наверное, отчасти потому, что я терпеть не могу это время года.
Зовут меня Катя Соколова, и я самый несчастный человек на свете. По крайней мере, на данный момент. Спросите, почему? Угораздило упасть в лужу по дороге из университета, да так, что при этом сломала каблук на новых сапогах, заляпала белое пальто, доставшееся мне невероятным трудом. И вот теперь, хромая, хлюпаю по сплошным лужам до общаги, тщетно пытаясь втянуть голову в плечи, чтобы скрыться от надоедливого дождя. Ведь даже зонт себе не купила. Впрочем, я себе не могу позволить таких мелочей, ибо отношусь к тем самым образцам студентов-бюджетников, у которых мышь повесилась не только в холодильнике, но и в кошельке.
Неожиданно ловко маневрируя, чтобы избежать столкновенья с машинами или прохожими, я со всей возможной скоростью несусь в общагу, дабы наконец принять душ, выстирать пальто, повздыхать над испорченным сапогом и в очередной раз убедить себя, что пока я отличница-бюджетник на таком престижном факультете, как юридический, можно думать, что всё не так уж и плохо.
Подъезд встретил привычным запахом сырости и хлорки. Добравшись, наконец, до нашей комнаты, я ощущаю себя прямо как в Нирване.
Три моих соседки — Вика, Ксюша и Ната обернулись, услышав тихий хлопок двери, поздоровались и сочувствующе улыбнулись, оглядев мой костюмчик мокрой, грязной, продрогшей курочки.
— Чего такие довольные? — Как человек с прямо противоположным настроением я быстро подметила сей факт.
Они молча переглянулись, как бы совещаясь, стоит ли мне говорить.
— Ну, знаешь, скоро конец октября, — напомнила Вика, сдув со лба выбившуюся прядь крашеных угольно-чёрных волос, под цвет таким же глазам, в которых всегда плясал табун чертей.
— Мне это должно о чём-то говорить? — Подруги, кажется, единодушно посчитали меня деревенщиной.
— Вообще-то да, — кивнула Ксюха — белокожая ухоженная блондинка с короткой стрижкой. — Тридцать первого октября Хэллоуин.
Я наконец-то стянула эти дурацкие китайские сапоги и блаженно улыбнулась.
— И что? — фыркнула, — Кто в России справляет этот праздник?
Ната, шатенка с синими глазами и истинно русской косой ниже пояса, прицыкнула, обиженно надув губы, а-ля «я же вам говорила».
— Так и знала, что ты будешь ворчать, — невесело усмехнулась Ксюха.
— Кать, ну не будь занудой, — Вика, наоборот, озорно улыбнулась, — Это же весело! Мои родители уезжают ненадолго с младшей сестрой, оставляют двухкомнатную хату в моё личное и безраздельное владение на две недели!
— Мне ещё как раз зарплату скоро выдадут, так что еды тож накупим, — поддакнула Ната.
— И пацанов пригласим, — вступила в общий хор Ксюха.
Все три умоляюще уставились на меня, вызвав аналогию со шрековским котом. Против этих убийственных аргументов моя антирасточительность пала через несколько секунд размышлений. В конце концов, какой нормальный русский откажется от весёлого вечера и халявы?
— Ну, раз пошла такая пьянка…
* * *
«Не просто покидают этот мир — с собой уносят и частицу смысла твоей жизни…»
Михаил Мамчич
Придя вечером в общагу после пар, я чувствовала себя совершенно разбитой. Всё-таки прошло только неполные два месяца с начала занятий, я ещё не отвыкла от школы. Да и та массовая истерика, царившая в конце одиннадцатого класса, не могла не оставить след. Наверное, до конца жизни не забуду ту панику, что преследовала днём и ночью перед ЕГЭ. Даже меня, отличницу.
На самом деле я та ещё лентяйка. Была б в моей жизни ситуация получше в плане денег, я бы со спокойной душой училась бы на четвёрки-тройки. Но… всегда есть какое-то «но», которое не даёт спокойно жить. В моём случае это два наиболее важных фактора.
Во-первых, когда мне было семь, папа погиб в автокатастрофе. Ехал рано утром на работу, из-за поворота выскочил грузовик, он не справился с управлением… Сильный удар, мгновенная смерть. Мамы не было дома, она была на дежурстве в больнице, поэтому трубку взяла я — наивная, верящая в сказки и вечную любовь первоклассница. Равнодушный голос милиционера, сообщивший о папиной смерти, просто разбил меня. Уничтожил.
Мы были замечательной семьёй. Небогатой, но очень любящей, слаженной, как единый организм. Все мы были невероятно важны друг для друга. Поэтому мой мир в тот момент просто рухнул, я перестала быть собой, стала кем-то чужим. А детство осталось в прошлом — там, где не существовало слов «боль» и «потеря».
Во-вторых, у нас и так на многое не хватало денег, но до папиной смерти мы жили, а после стали именно выживать. Мама моя — простая медсестра, мы не могли рассчитывать на многое. У меня не было ни лакомств, ни игрушек, ни интересных поездок. Приходя домой, мама при мне старалась улыбаться и, ласково глядя по волосам, говорить, будто всё хорошо, но улыбка её дрожала, а в словах ощущалась горечь и фальшь.
Я была разносторонним и амбициозным ребёнком. Мне хотелось всего и сразу, но мама не могла мне дать большего, чем имела, хотя отдавала себя всю, без остатка. Я молчала, мирилась и была ей безмерно благодарна. За то, что любит меня, за то, что делает для меня. Она считала, что я сумею много добиться и не знать подобных лишений, гордилась мной и вкладывала все силы. Я просто не имела права на ошибки, промахи. Они стали бы неблагодарностью. Каждое лето все три месяца я работала, а в школе получала только пятёрки. Эдакий робот. Но всё же там было легче… но и теперь я всё ещё не имею права на ошибку. Потому что бюджетное место на очном юридическом факультете в самом престижном ВУЗе моего города пришлось выгрызать, и страшно его потерять. Начинать с начала.
