Сказка о князе Дадоне и яйца Жар-птицы
– Светозар спать пора! – князь Пересвет открыл окно горницы и выглянул во двор своего терема, где с сыном его воеводы играл княжич.
Тот вздохнул, отбросил свой деревянный меч и отправился в светлицу. Там его уже ждала кормилица, горячо любимая бабка Малуша.
Старая нянька поправила лоскутное одеяло и присела на резную лавочку у кровати юного княжича Светозара. Она зажгла фитиль в плошке с жиром, заменявшим светильник и взяв в руки пяльцы с вышиванием начала неспешный сказ.
– В далёкие времена, когда боги ещё ходили по земле, жил в одном граде князь и звали его Дадон. Захотелось ему как-то княжить не только на своих землях, а и соседские захватить. Начал он набеги да разбой чинить на торговых трактах, данников других князей ловить да грабить. Но не удавалось ему никак победить никого, все отпор давали.
– Почему же, нянюшка? – спросил княчиж, приподнимаясь на локте и подперев кудрявую головку рукой.
– Да потому, что Дадон был князь неправедный. Жадный, коварный, с душой чернее смолы. Его сердце было холодным, а взгляд злым. Никто не хотел ему служить, ни один воин не желал биться за такого правителя. Вот и не было у него ни войска крепкого, ни соратников верных.
– А что ему нужно было? – воскликнул Светозар, ему не нравилось, что в сказках всегда бывают злые герои.
– Он хотел всего и сразу. Богатства безмерные, власти безграничной, а главное – он хотел, чтобы все его боялись. Но страх не сила, дорогой мой. Он только рождает ненависть. Одной силой крепкого княжества не построить, люди своего князя любить должны.
– Как отца? – княжич присел в постели.
– Да, как великого князя Пересвета любят, – кивнула кормилица укладывая мальчонку обратно. – и как тебя любить станут, когда ты на престол взойдешь. – А теперь дале слушай.
– И задумал тогда Дадон изловить Жар-птицу.
– А что это за птица такая?
– Ах, детушка, ты бы видел ту птицу! Не то, чтобы птица, а чудо какое-то! Голова словно из золота, с красными камнями, блестящими как рубины. Глаза – как два темных озера, в них отражаются все звезды ночного неба. А перья! Словно пламя в полдень, ярко-красные, но не простые, а с золотыми вкраплениями. И каждый перышко блестит, как драгоценный камень. И летит она не как другие птицы, а словно танцует. Крылья у нее широкие, как у сокола, но перья мягкие как шелк. И когда она взлетает, то оставляет за собой след из золота словно солнечный лучик касается земли. А хвост у нее огненный, как молния Перуна! И если кто-нибудь к ней хотел приблизиться, то хвост ее мог зажечь все вокруг. Опасна она была, но и красива неимоверно. А одно её перо может всю твою светлицу озарить светом, да таким ярким как солнышко. А служит эта птаха самой Лели, весну призвать помогает, да Карачуна с Марой до зимы прогнать.
– А зачем князю такая опасная птица?
– Ну как зачем? Чтобы города соседние палить да жечь. И тем самым страх сеять. – старушка отложила вышивание. – Мне дальше сказать али не надо?
– Скажи, князь велит тебе молвить. – Светозар изобразил голос отца.
– Узнал Дадон от людей сведущих, что изловить птицу сложно, но можно добыть яйцо. Как сказал ему волхв – «В синем море-окияне, да на острове Буяне, есть жар-птицино гнездо, в нём найдешь ты князь яйцо…». Князь тотчас же приказал собирать дружину и готовить ладьи.
– А где этот остров Буян? – юный князь снова приподнялся глядя на нянюшку.
– Не простой то остров, а каменный, словно великан гранитный из моря вырос. Лежит он середи моря-окияна, где волны бьются о скалы, и ветры гуляют по берегам, а на нем лишь один дуб растет. На том древе гнездо у жар-птицы. Говорят там же и смерть Кощеева спрятана.
– Которая в яйце?
– Да, которое в утке, а та в зайце, а заяц в сундуке. Дальше скажу?
Княжич кивнул и приготовился слушать.
– Долго ли, коротко ли, собралась дружина, на ладьи погрузилася да по морю отправилась. Плыли они долго, с ветрами боролись, с грозами, бурями. И наконец увидели остров каменный, нашли берег поспокойнее. Причалили кое-как. Выбрались на него и сели думать, как им до дуба добраться. Тропинок там не было, а скалы крутые, высокие. Князь от дружины отошёл, стоит в море, смотрит. И видит как волны расступилися и вышла на берег Морская царица.
– А она красивая?
– Лицом она бледная, словно луна в полночь, но глаза, синие, как глубокое море, в них отражаются все тайны океана, и блестят словно камни драгоценные. Волосы у нее длинные, как морские водоросли, зеленые и блестящие, словно жемчуг, распущенные по плечам, и в них запутались жемчужные нити, словно капельки росяные. Платье ее сшито из чешуи рыб всех цветов и размеров, от серебристой до золотистой, от зеленой до красной. Блестит оно как тысяча звезд, и каждая чешуйка переливается разными оттенками, словно волна в солнечный день. Сидит она на троне из жемчуга и кораллов, а вокруг нее плавают рыбы разных цветов и размеров, и дельфины прыгают и танцуют.
– Я бы на такой женился. – мальчик улыбнулся и замолчал, приглашая няньку продолжать.
– Увидела она князя и спрашивает его, что ты князь не весел, что ты голову повесил, а князь ей в ответ и говорит, что ищет он гнездо жар-птицы. Царица задумалась. Тут говорит, я тебе не помогу. И пропала в морской пучине. Расстроился князь, пуще прежнего. Решил остров обойти, может, где дорожка отыщется. И пошёл значит. Идёт он и видит, как сокол в сетях запутался, помог соколу, выпростал его из невода.
– Он же злой, зачем он соколу помог?
– Того не знаю, что-то видать подсказало ему так сделать. Отпустил он сокола на волю, а тот ему человечьим голосом и говорит, спасибо княже, что отпустил, за это я тебе одну службу сослужу, говори чего желаешь. Князь подумал, да попросил сокола нации ему тропинку, на вершину скалы, где могучий дуб растёт. Соколу сверху всё хорошо видно, полетел он в небо, посмотрел на остров. Возвернулся к князю и рассказал как да где подняться тому можно. Обрадовался князь, к дружине вернулся и приказал им с места сниматься да в путь собираться.
Нянюшка поправила сползшее одеяло, подкинула в очах полешечко и села обратно.
– И пошли они по тропиночке соколом указанной, дошли до дуба, смотрят, наверху гнездо огромное.
– А как оно не сгорело от хвоста?
– Создаёт его птица не из веточек, как сорока али ворона, из камушков да глиной мажет, от жара её оно только прочнее становится. А как яйцо снесёт, то улетает прочь. И яйцо само растёт. И вот в таком гнезде и наше яйцо покоилось. На самой макушечке дуба столетнего. Говорят этот дуб не дуб вовсе, а само Мировое Древо, что корнями уходит в Нижний мир Нави, стволом находится в нашем мире, мире Яви, а ветви его простираются в Верхнем мире – Прави. Думал-гадал князь, как ему заполучить яйцо, ничего не придумал. Решил он тогда дерево срубить. Достал топор свой и едва замахнулся, закачалася земля и соседняя гора обернулась Железным человеком, духом охраняющим покой острова и Древа.
