Не верилось, что мне удалось.
Я закинула единственный чемодан в подъехавшую машину, не дождавшись помощи водителя, прыгнула в салон на заднее сиденье и приказала хрипло: «Поехали!» Но еще долго, обернувшись, не могла оторвать взгляда от подъезда.
Успела. Удалось…
Когда машина вывернула со двора, я прикрыла глаза и сползла спиной по сиденью, выдыхая. Сердце дергалось в груди загнанной крысой и будто и правда собиралось выцарапаться в горло.
– Хлебните, – послышалось вдруг с водительского.
Я открыла глаза и еле навела резкость на протянутой мне металлической фляге. Но даже не успела подумать, как схватила ее и сделала жадный глоток. К чертям.
Напиток воспалил горло и обжог небо, но я даже не пискнула. Кое-как вдохнула и вернула флягу:
– Спасибо…
– Пожалуйста.
У меня пиликнул мобильный… сообщением о том, что такси подъезжает. Я сглотнула пряную слюну и подняла глаза от экрана в зеркало заднего вида, пытаясь поймать взгляд водителя.
– На такси вы бы не успели сбежать, – не отказал он мне во внимании.
– Кто вы? – прошептала я, пытаясь усесться, но тело не слушалось. Меня развезло в момент. – Чем вы меня напоили?
– Ничего такого, просто хорошая успокоительная настойка. Я не враг вам.
– Куда… – Язык едва ворочался. – Куда мы… едем?
– Туда, куда вам сейчас нужно больше всего…
Глаза закрывались, и я стряхивала сонливость из последних сил, мотая головой. Идиотка. Так мне и надо. Думала, удастся убежать. Но, видимо, удача окончательно отвернулась от меня…
– Скоро попустит, – хрипло усмехнулся водитель.
– Смешно вам, – выдохнула я укоризненно.
– Простите, не хотел вас обидеть. – Он обернулся, и мне удалось рассмотреть его.
Мужчина под пятьдесят с уставшим взглядом и узкими губами. Говорил он нехотя. Работа, видимо, такая.
– Вы ведьмак, – усмехнулась я.
Язык начал шевелиться, но в горле страшно драло.
– Очевидно, – не поощрил он мои умственные способности.
Отвернулся и мягко надавил на газ. На его лице проскакали зеленые отсветы светофора, а по рукам пробежались кислотные пятна какой-то неоновой вывески.
– Зачем я вам?
Он снова усмехнулся:
– Я не собираю своих пассажиров. Просто вы сейчас должны быть в другом месте.
– Откуда вам знать? – процедила я.
– Дар у меня такой, – пожал он плечами. – Знать, когда не знаете вы.
Я пошевелила пальцами, потерла ладонь о ладонь – опьянение отпускало. Дотянувшись до ручки двери, я подергала ее, но та оказалась заперта.
– Не стоит, – неодобрительно заметил ведьмак. – Вы уже забежали в такую яму, что осталось только ногами затолкать, правда?
Я оцепенела, шумно сглатывая.
– Как раз собралась выбраться, – выдавила.
– Знаете, если за вами приехал я, то план был так себе.
И он свернул в какой-то узкий переулок. По обеим сторонам замелькали припаркованные машины. А у меня сдали нервы:
– Выпустите меня сейчас же!
– Уже скоро, не кричите. – И он вдруг так ударил по тормозам, что меня бросило в спинку переднего сиденья. – Проскочил, извиняюсь.
Машина сдала назад и снова резко затормозила. Водитель тут же вышел, а я, не теряя времени, начала дергать ручку и колотить в двери. Когда замок щелкнул, и меня, наконец, выпустили наружу, я выскочила из салона опрометью и развернулась, тяжело дыша:
– Я на тебя в суд подам! – И такая злость накатила, что я глупо топнула ногой. – Мне в аэропорт надо! Я такси вызывала!
– Леди, у меня редкий дар – привозить всех туда, куда им на самом деле надо, – улыбнулся мне водила и вдруг глянул куда-то за мое плечо.
А за спиной вдруг раздалось рычание. Слишком знакомо, вкрадчиво и продирающе… Я думала, у меня сейчас сердце остановится от шквала эмоций, который рождал этот звериный шепот. А еще запах… Я даже не успела еще осознать, что он знаком до боли, а в душе уже разверзлась бездна тоски и ужаса.
Не может быть. Это невозможно…
Я медленно обернулась и тут же попала в плен взгляда, который снился каждую ночь. Захотелось сразу все – развернуться и бежать, а лучше – кинуться на шею мужчине, стоящему передо мной, сдаться и умереть. Потому что он не простит. Я видела во взгляде. Он ничего не забудет. И не отпустит больше.
Где-то в чужом теперь мире послышался тихий шорох шин отъезжающего такси со странным ведьмаком, но ко мне это уже не имело никакого отношения. Моего мира не стало. И Давид только подтвердил это, рывком хватая меня за горло и притягивая к себе:
– Дрянь… – прорычал в губы и с такой силой сжал пальцы, что перед глазами потемнело.
Я схватилась за его запястье обеими руками и раскрыла рот, хватая воздух. Щеки обожгло горячими слезами, а душу проморозило от взгляда, устремленного на меня. Где-то глубоко внутри я кричала, боролась и вырывалась из хватки, но снаружи сдалась.
Жизнь избивала меня весь этот год без него и, видимо, решила прибить его руками. Цинично. Я никогда не могла сопротивляться Давиду. Такому, как он, можно только подчиниться, сдаться и сделать все, что скажет. Тем более что я его предала, бросила и сбежала.
Давид разжал пальцы, но на колени упасть я не успела – он подхватил под руку и дернул за собой, втаскивая меня в знакомое здание. Перед взглядом крутанулся калейдоскоп электрических ламп, смазались в одну линию кабинеты с табличками, и он втолкнул меня в темноту. Но не успела я запаниковать, как загорелась лампочка, обнаруживая маленькую комнату – стол, пара стульев…
Хлопнула дверь, и Давид снова перехватил меня за горло, прижимая к себе спиной.
– Метки свела, – зло усмехнулся в шею и вдруг прижался к ней жесткими губами, замирая.
Стало дико страшно. Я шумно сглотнула в тишине, но тут же задохнулась от неожиданного рывка на горловине моей футболки.
– Давид! – вскрикнула я в испуге. – Не надо!
Глупо, но память не вовремя напомнила, какой защищенной прежде я чувствовала себя в его руках.
– Да я бы с радостью! – прорычал он, сдирая с меня лифчик и оставляя горящие следы на коже от лямок. Но его слова хлестали жестче. – Посадил бы тебя сначала в камеру, потом отдал под суд за кражу вещдоков, а потом упек в тюрьму! Только ты, сучка, пробралась под кожу…
И комната наполнилась страшной тишиной, в которой он – уверена – пытался прийти в себя. Я дышала загнанно, жмурилась на тусклую лампочку под потолком… и задержала дыхание, когда его ладонь накрыла голую грудь:
– Какого же черта, Слава…
Показалось, что ему удалось успокоиться, и что он стал прежним. Его руки расслабились, и я всхлипнула:
– Давид, я не хотела, – залепетала так, будто он нож к горлу приставил. – Я… я просто… не могла по-другому…
Его руки дрогнули, а от стен отразилось глухое рычание и срикошетило в солнечное сплетение. Я захлебнулась воздухом, когда он небрежно дернул молнию на моих джинсах и рванулся рукой в трусы. По горлу знакомой дорожкой побежало обжигающее заклятие безмолвия – Давид блокировал мою силу. А между ног вжимались его жесткие пальцы, не оставляя выбора, кроме как подчиняться. Я раскрыла широко глаза, но ничего не видела перед собой, цепенея в его руках. Я металась между попытками понять его и желанием перегрызть ему глотку.
