Глава 7.
Мирасталления – так зовут следующую клиентку. Она пришла, опоздав на двадцать минут. Детали ее образа заставляют шевелится волосы у меня на голове. Но не от ужаса - сердце сжимается от жалости. Она всего лишь лысая, с полностью залитым белилами лицом, как делают мимы в моем мире. На щеке выделяется ярко-красная нарисованная слеза. И вызывающе алеют соски под совершенно прозрачной блузкой. Что же... Если я отреагирую удивлением, смущением или шуткой, то поддамся на ее провокацию, и она окажется в привычно-сильной позиции. Мне нужно выбить ее из состояния уверенности, значит, придется говорить напрямую с ее раненой душой.
- Я вижу перед собой женщину, которая не желает быть женщиной. Какую боль вы принесли ко мне?
Клиентка молчит. Скорее всего она заранее подготовила яркую речь, но такое начало выбило ее из колеи. Решаю ей помочь:
- Вы легко можете обнажить тело, но обнажать душу намного сложнее.
- Я хочу умереть.
Внезапно.
- Как именно вы хотите умереть?
«А что, лапочка, думала я тебя отговаривать буду? Нет, с тобой только рушить шаблоны, никак иначе. Бить по самоуверенной маске, но сочувствовать твоему внутреннему горестному плачу, который я отчетливо слышу, но не уверена, что его можешь слышать ты.»
- Я хочу умереть красиво. Белые простыни и алые брызги.
- Как эта слеза на вашей щеке?
- Да.
- Вам нужна моя помощь, чтобы умереть?
Она молчит.
- Зачем вы пришли сюда?
- Потому что я устала жить. Потому что смысла нет. И все вокруг только отражение нас самих. Я потерялась. Я паутинка, послушная всем ветрам, и нигде не находящая успокоения. Кругом только фальшь и рожи. Жирные потные рожи.
Кажется, я все-таки прослушала речь про то, какая она сумасшедшая. Нет, девушка. Ты не убедишь меня в своем безумии. Потому что в твоем облике слишком много продуманности. И в этих бессмысленных словах звучит твоя настоящая боль. Ты действительно потеряла связь со своей истиной сутью. Что же тебя так травмировало? Сексуальное насилие в детстве? Эмоциональная депривация? Разберемся потихоньку. Сразу ясно, что одним занятием мы не ограничимся. Она говорит со мной языком образов. Значит, будем работать через образы.
- Я прошу вас сейчас закрыть глаза… принять удобную позу… так, будто бы вам хотелось бы немного поспать. Слушайте мой голос и постарайтесь расслабиться… Прислушайтесь к своему дыханию… Оно свободное… глубокое….
Я понижаю голос и говорю медленнее, делая большие паузы между словами, погружая ее в поверхностный транс. Когда ее дыхание достаточно замедляется, меняю интонацию голоса на командную:
- Представьте себя паутинкой, послушной всем ветрам. Почувствуйте свои края… свой вес... ощутите температуру и влажность вокруг вас... какие вокруг запахи или звуки… Где вы сейчас находитесь?
- В театре. Я растянутая паутина на левом красном софите. Я собой мешаю ему светить… На мне много пыли… во мне запутался высосанный трупик мухи. Это омерзительно. Мой паук давно покинул меня и не вспоминает. Я совсем одна… Мне хочется плакать.
- Вы можете делать все, что вам хочется.
Клиентка плачет. Сначала тихо, потом сильнее, некрасиво, навзрыд. Она открывает глаза, утыкается в свои руки и горько рыдает.
Это слезы очищения. Они смоют фальшь маскирующих белил и нарисованных страданий. Интуитивно понимаю, что я сейчас должна физически позаботится о ней. Отыграть роль Хорошей Мамы, дающей тепло и поддержку.
Беру плед, накрываю ее плечи, мимолетно обнимая руками. Обычно я не прикасаюсь к клиентам, но сейчас явно особый случай. Кладу рядом с ней пачку бумажных платочков. В соседней комнате стоит кружка еще теплого чая, это помогло бы ей успокоится. Но мне нельзя выйти – не сейчас. Мой уход в другую комнату даст ей сигнал, что я испугалась силы ее чувств. «Твоя боль такая страшная, что я тоже не могу ее выносить» - услышит ее бессознательное. Нет, ни одного шанса. «Я здесь, рядом. Я не испугалась и не ушла, когда ты пугала и отталкивала меня маской безумия. Я не причиню вреда и не покину тебя, когда ты слаба и нуждаешься во мне». Вот какой посыл она сейчас получает от меня, пока я сижу напротив, не отводя взгляда, не утешая и не успокаивая ее. Я позволяю ей быть настоящей. И принимаю ее такой.
Через некоторое время клиентка успокаивается. Замечаю, что она зябко кутается в плед, прикрывая грудь. Хорошо.
- Как вы сейчас себя чувствуете?
- Лучше. Спасибо.
- Наше время подходит к концу, но нам обязательно нужно будет обсудить то, что вам представлялось. Вы сможете прийти ко мне еще раз?
- Да. Я запишусь на следующей неделе.
Провожаю ее до лестницы и иду записывать свои наблюдения. Я довольна первым этапом работы с этой клиенткой. Интересно, какое лицо она выберет в следующий раз?
Глава 8.
Сегодня вечером я не жду гостей, поэтому на мне любимые домашние штаны и футболка. Устраиваюсь на кухне с детской азбукой, рядом тарелка с орешками и сухофруктами. У меня уже чуть-чуть получается читать, но так медленно, что чувствую себя первоклассницей. Перед носом появляется сфера-привратник. Лорд Сейшей. Один. Эмм… Он что, день игры перепутал? Ой, на мне амулета нет! Бешеной белочкой скачу на второй этаж, перекалываю брошку к изнанке футболки, и так же бегом несусь открывать.
- Добрый вечер, лорд Сейшей.
- Здравствуйте, Ася. Я могу войти?
Пропускаю его внутрь. Стою. Смотрю. Какой же он все-таки красивый! И как же хорошо, что он сейчас мои мысли не слышит. У него такие глаза… я просто забываю, что хотела сказать. Давно я себя не чувствовала маленькой и глупенькой девочкой, а не мудрой женщиной. Эээ… А он-то что молчит? Изучает выражение моего лица или ментальный блок пробить пытается? Так, ладно. Мама всегда говорила, что если гости пришли в дом, то их надо кормить и поить чаем.
- Хотите чая?
Строить из себя аристократа-недотрогу у него не получится. Потому что я уже видела его глаза, сияющие азартом победы, слышала его голос, интимно шепчущий свои захватнические планы… ощущала губами нежность его кожи. А еще я хотела его поцеловать. И он знает, что я знаю, что он это знает. Смотрю на него тепло и открыто, улыбаюсь смущенно. Ну, давай, снежная королева, оттаивай уже. Будем искать контакт, раз уж у нас такие искры туда-сюда летают.
Наконец он мягко улыбается в ответ:
- Да, я бы не отказался от ужина.
Хорошо, что после вчерашних посиделок остался плов и какие-то салатики. Ставлю перед ним тарелки, а сама устраиваюсь поудобнее в ближайшем кресле со сборником сказок - чтобы не чувствовать себя любящей бабушкой, умиленно взирающей на кушающего внука. Мой гость, похоже, совершенно не испытывает дискомфорта из-за нашего молчания. И явно никуда не торопится. Совершенно по-хозяйски наливает себе компот, шуршит по полочкам в поисках соусницы, снова возвращается к еде. Вообще-то я рада его приходу. Этот шикарный брюнет с его соблазнительными ушами, длиннющими ресницами и глубоким взглядом мне определенно нравится. Но вот что на уме у лорда, я не представляю. Стоп! Вдруг он решил, что раз я о непристойностях думала, то сразу согласна ими заняться? И пришел он один, чтобы… Не-не-не, ушастенький, так дело не пойдет. Мало ли что я там фантазировала. Вон, у Рейвена попа накачанная, так и тянет потрогать. Это же не значит, что я начну руки распускать.
