Капли с неба разбивались о старую крышу, затем тревожную ночь посетил мокрый снег. Именно так следует начать свой рассказ?! Возможно, если в абсолютном сумраке, совсем одна, без шанса на искупление…
Спустя бесчисленные годы, я, наконец, решилась написать свою историю. Побудил меня на это мой друг, и спутник жизни, которому я обязана… всем!
Моя жизни началась в тихом городке под названием Эст-Мориес. Я прожила в нем совсем малую часть своей жизни, но возможно, самую удивительную. Мы жили у Северного моря, почти у побережья: я, мой отец, и сестренка Эми. Наш край, полный цвета и свежести – всегда был таков, а в моем детстве не было забот.
Помню, я любила пробежаться по вересковой равнине, в наслаждении от зеленой долины, споткнуться о камень, как это частенько случалось, и беззаветно радоваться теплым лучам, умостившись на мягкой траве.
Наша страна расположилась рядом с Норвегией, и кто бы мог подумать, что первые викинги оставят после себя множество могильных курганов и крипт. Еще до рождения Эми, я обожала взобраться на холм, что вдали от поселения и набраться редких вещиц, отсюда склонность к приключениям, я мечтала о них с детства, и казалось, так нигде не побываю.
Тайные вылазки кончались не очень удачно. Отец меня всегда ругал, а мне было ужасно неловко выслушивать его мораль. В конечном итоге я стала писательницей, но, по правде говоря, я стала ей лишь в кругу нашего общества, что обидно… Стоит упомянуть мою маму, которую я никогда не видела. Отец говорил, что она умерла от тяжелой болезни, но мне не нужно догадываться, чтобы понять простую вещь – моя мама умерла, рожая меня. Папа никогда этого не говорил, наверное, не хотел, чтобы меня тяготило чувство странной вины. Через шесть лет он снова женился и родилась Эми. Что ужасно, его супруга умерла спустя год, ее убили бандиты у отвесных скал. Я была лишена не только матери, но даже мачехи. Во всей этой грустной истории очень жаль Эми да отца, прожить в наших краях та еще задачка, а с тяготой на душе порой становится совсем невыносимо, но мы отвлеклись.
Я хочу начать с того дня, когда мне исполнилось семнадцать лет. В далекие рыцарские времена меня должны были отдать под венец, но я всегда отклоняла брак по расчету, предпочитая свободу какому-то титулу. Другое дело малышка Эми, она с восьми лет мечтала о принце, и, если честно, я ей немного завидовала.
Теперь же я перенесу воспоминания в свою комнату, где я очнулась под майским ароматом сирени, что росла за окном.
– Мирена просыпайся, солнце давно встало. – Толкала меня Эми, зная, как я люблю поваляться в кровати. Я перевернулась на бок, с улыбкой приветствуя сестру.
– Малышка, можно я понежусь в постельке? Самую малость…
– Нет и нет! – Возразил чудо-ребенок, продолжив меня трясти. – У тебя сегодня день рождения! И я не намерена поздравлять тебя, пока ты не поднимешься!
– Неужели? Очередной день рождения? Нет, не хочу.
Я отвернулась и накрылась одеяльцем.
– Ах так? Я расскажу папе какая ты капризная. – Я услышала легкие шажочки в сторону двери. Эми прибавила детским назойливым голоском: – Как можно быть такой лентяйкой?! Неужели я стану такой же…
Эми ушла.
Моя сестра была до ужаса непоседа и ко всему страшно активная. Я понимала опасность, ведь за свои десять лет она умудрилась набедокурить везде, где только можно. Скажем, подожжённый сарай и кража яиц из соседского дома – это еще цветочки.
Собрав всю свою выносливость и желание откушать, я сумела подняться на ноги. Каждое утро сестра несла мне графин с водой и оставляла его у прикроватной тумбы, я выливала воду в таз и умывалась. Это было прекрасно, наряду с комнатной прохладой, я окончательно просыпалась.
Свет проходил сквозь ромбовидный витраж, я распахнула окно и насладилась пущим ароматом сирени. То утро было каким-то особенным, я была безмолвно счастлива.
– Мирена, скорее, папа ждет. – Кричала сестренка с первого этажа.
Возникало ощущение, что вовсе не я старшая сестра, а наоборот.
В резном шкафу я хранила любимые платья и обувки. Одно из моих любимых нарядов, была бежевая туника с широкими манжетами граната цвета, а полы платья – высокая малиновая линия. Платье было соткано из льна. Поверх туники шло примечательное алое сюрко (безрукавное), обвязанное тонким поясным ремешком из темной кожи. Сюрко не спадало до пола, потому не пачкалось и не портило впечатление. Мой наряд состоял из двух цветов, что поясняло мое знатное происхождение. На моих рукавах были скандинавские вышивки, папа всегда говорил: «На удачу». Ко всему, Романский стиль до сих пор был в моде, однако многие другие страны Европы предпочли готику.
– Мире-е-ена. Где ты? – Горластила Эми, а я заканчивала регулировать пояс.
– Иду-у-у…
Закончив, я пролетела вниз по лестнице подобно ловкой синичке, отец ждал меня на ее конце, в своих руках он держал мои любимые полевые цветы и приятно щурился. Естественно, Эми гордо вытянулась и ехидно скорчила личико.
– Уже совсем взрослая, дочка. Я непомерно рад видеть тебя такой юной и цветущей.
– А еще к ее неотразимому шарму прилагается ум!
– Эми. – Отец поднял голос, ему никогда не нравилось ее непокладистость.
– Чего? Я хочу сказать, что мне досталась умненькая сестра, и только!
Я крепко обняла отца. Ох… как же я его любила.
– Спасибо, папа. Пап, я должна бежать, праздник не отменял моих обязанностей, я должна идти в пекарню.
– Не переживай по этому поводу. Вчера я осведомил владельца пекарни, что ты не придешь. И еще, он передавал тебе горячий «Привет».
– Папа, зачем? Что мне теперь делать? Чем себя занять?
Эми снова вставила свое слово, но на этот раз с благородной целью:
– Вчера я ходила к твоим подружкам, они уже ждут тебя в кабаке. Иди, иди, иди…
Я расхохоталась. Казалось, все было прекрасным сном, но как правило, в девственном сне появляется прекрасный принц, его-то я и встретила, стоило мне ступить за порог, да только принц оказался одним из тех немногих ненужных ухажеров.
-О, прекрасная Мирена,
Я, умываю с рук твоих,
Прелестной длани,
Что сердце заточит мое.
Любитель сонет, как вы поняли…
–Любовь, любовью облеченный,
Я внемлю каждому из слов....
– Гасс… Я очень рада, спасибо, разумеется это чудная сонета. – Его поэмы были отвратительными.
– Позвольте, Мирена. Разрешите подивиться вашим влекущим образом.
– Гасс, прошу вас. Мы уже говорили, я не хочу вас обнадеживать. Я согласна только на дружбу.
Он, в своей манере, изменился в лице, нахмурив толстые брови.
– Пусть другие сдаются! Я же, Гасс Ковальдештрихц из Эст-Мориеса, никогда не отступлюсь!
– А если у меня появится суженный? Что тогда вы намерены делать?
– Вызвать его на дуэль, разумеется. – Пояснил он; глупый. – Если ему дорога его честь, он примет вызов.
