Корсета было жаль. Я прикоснулась к блестящим пластинам глубокого изумрудного цвета. Наставник сделал его, когда мне было шестнадцать. Корсет исправно защищал меня от измененных и от оружия охотников уже почти пять лет. За это время я успела вырасти. Сейчас шнуровка была распущена до предела, а если между пластинами появятся зазоры, защита перестанет работать.
Я со вздохом положила корсет к своим скудным пожиткам, понимая, что не смогу его выбросить. Не только потому, что собирать новый было некому. Даже не потому, что такая находка отправила бы по моему следу ищеек Коллегии. Он просто был частью моей прежней жизни, с которой я не могла расстаться.
– Не привязывайся к вещам. Не привязывайся к людям. Не привязывайся ни к чему и ни к кому, – повторила я вслух давно заученную фразу.
Черный кот, лежащий на тощем матрасе около меня, презрительно фыркнул.
– Ты прав, Конрад. Не очень – то хорошо у меня получается не привязываться. Мастер бы не одобрил.
Стоило только подумать о наставнике, как в горле возник тяжелый ком. Сейчас я не могла позволить себе роскошь предаваться эмоциям, поэтому продолжила вслух с напускной бодростью:
– Хотя он тоже подобрал меня и, думаю, все же немного ко мне привязался.
Это стоило ему жизни, сказал внутренний голос. Я застыла, отказываясь вспоминать. Конрад оказался под рукой, как всегда почувствовав моё настроение. Всё потому, что он не был обычным котом, так же, как я не была обычным человеком. Я положила руку на теплый бок и привычно задвинула мысли о прошлом подальше.
Чердак таверны «Спящий дракон», где я жила, всегда казался мне уютным, но сейчас его стены давили. Городские часы недавно пробили полночь. Все вокруг давно спали, только у меня горел крохотный огонек, неразличимый снаружи. Я опустилась на пол, приняла упор лежа и медленно отжалась. Мышцы заныли. Раз, другой, а после третьего я так и осталась лежать на полу. Это никуда не годилось. Прошло всего два месяца без тренировок, и я совсем расклеилась, а ведь от этого зависела моя жизнь.
Мысли снова вернулись к выбору, который предстояло сделать. Захотелось вдохнуть свежего воздуха, пройтись по улицам, а лучше пробежать, чувствуя, как ветер дует в лицо, а все проблемы остаются за спиной. Сначала мысль показалась неудачной, но посидев еще немного, я решилась, надеясь, что от свежего воздуха и движения в голове прояснится.
Главное, чтобы никто не заметил, как я вылезаю из окна. Ночь считалась временем изменённых, чудовищ, которые охотились на все живое. Они выглядели, как дикие звери, но отличались невероятной силой и скоростью. Опаснее были только молчальники – люди без души, пылавшие жаждой убийства.
Справиться с ними могли исключительно охотники или маги. Девам старинные легенды предписывали трястись до рассвета в доме с закрытыми ставнями со свечой наперевес и ждать спасения. У меня были другие планы.
Я быстро зашнуровала корсет поверх нижней рубашки, натянула штаны и сапоги. За ними последовала плотная куртка и платок, закрывший волосы. Темная одежда помогала слиться с ночью. Для завершения маскировки я повязала на шею шарф, подняла его, закрыв лицо до самых глаз, и поглубже надвинула капюшон. Кот зашипел и пару раз хлестнул себя хвостом по бокам. Затею с прогулкой он явно не одобрял.
– Я буду осторожна, – пообещала я шепотом. – Скоро вернусь.
Запасной выход с чердака я организовала в первую же ночь, поселившись здесь почти месяц назад. Теперь петли окна не скрипели. Я быстро выбралась наружу, спеша перебраться с карниза на крышу соседнего здания, а оттуда спуститься на улицу по извилистой кованой решетке, пока никто меня не заметил.
Позимник выдался холодным и дождливым. Вот и сейчас моросило, но мне даже дождь был в радость. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь свежестью, и пошла вперед. Других прохожих на улицах не было. Я прибавила шаг, торопясь убраться подальше от центра Авейро, где даже ночью на улице горели фонари.
Всевидящее око башни сверлило мне спину, словно различало меня даже здесь, хотя между нами было несколько улиц. Я поймала себя на том, что втянула голову в плечи, и выпрямилась. Ночная вылазка внезапно показалась опасной глупостью. Впереди послышались голоса.
Я на мгновение застыла от неожиданности и тут же пришла в себя. Показываться на глаза посторонним не стоило. Я не делала ничего запретного, и вряд ли кто – то смог бы узнать меня в моем нынешнем виде, но внутренний голос велел поторапливаться. Опасность он чувствовал безошибочно.
Как по заказу, стоявший рядом дом был украшен каменными фигурами. Скалился изменённый волк, распахивал крылья орел, поднимал посох мастер – маг. Я поспешно влезла на постамент, укрываясь в тени между статуями.
Если бы меня нашли здесь, оскорбление символов Коллегии стоило бы мне нескольких месяцев заключения. Мелькнула было мысль спрятаться надежно. Изменить форму так, чтобы меня точно никто не смог разглядеть. Я тут же ее отбросила. В городе, да еще так близко к башне, это было слишком опасно.
– Она глупа, как курица, – протянул знакомый голос. Я замерла, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.
– Не знаю, Свен. Слишком уж вовремя она появилась, мне это не нравится. Как же некстати ты в прошлый раз сорвался.
Свен хохотнул:
– Это сила, Эйнар. Ничего не могу с собой поделать, ты же знаешь.
– А потом нам приходится искать новых девок.
Второй охотник сказал об этом так небрежно, словно речь шла о какой – то ерунде, а не о человеческой жизни. Я сжала зубы. Слухи о том, что к исчезновению моей предшественницы были причастны обитатели башни, оказались правдивы.
– К этой ты что – то слишком прицепился.
Язык Свена заплетался. Охотник явно не отказывал себе в выпивке этим вечером, а вот Эйнар был по обыкновению собран. Он забрал у товарища бренчащие ключи и быстро открыл замок на двери.
– Что – то с ней не то.
– Завтра все станет ясно, – отозвался пьяный охотник.
– Не болтай об этом!
В голосе Эйнара послышалась злость. Дверь громко лязгнула и закрылась. Я постояла еще немного, убедилась, что вокруг тихо, и поспешно соскочила вниз. Крадучись и держась в тени фонарей, завернула за угол дома, а потом пошла в сторону окраины, ускоряя шаг.
Охотники определенно говорили обо мне. Я работала в башне уже две недели. Все это время Эйнар наблюдал за мной. Свен был проще. Он привык, что обычные люди его боялись, и воспринимал как должное то, что я предпочитала смотреть в пол и молчать в моменты наших нечастых встреч.
Моя сменщица Ханна и вовсе начинала заикаться при виде любого из гильдии. Свена это веселило, а вот Эйнар делался недовольным. Именно поэтому три дня назад меня перевели в дневную смену.
