Глава 1. Неожиданный гость
От высоких каменных стен веяло холодом. Сквозь огромные окна, закрытые плотными занавесями, почти не проникал свет. Узкая полоска освещала лишь старые семейные портреты в тяжёлых золотых рамах.
– Гантарас, тебе не кажется, что они за нами наблюдают?
Арунас поёжился и осторожно взглянул на большой портрет. На нём возвышалась статная фигура деда. Широкие плечи укрывала тяжёлая ткань тёмно-синего плаща, скреплённого серебряной брошью в форме ветвистых оленьих рогов.
– Они же давно мертвы, – Гантарас фыркнул. – Если тебе страшно – так и скажи.
– Нет! – Арунас гордо выпрямил спину.
На самом деле затея действительно казалась ему рискованной: тайно проникнуть в кабинет отца и достать настоящую карту для их игры. Арунас предложил это только для того, чтобы похвастаться смелостью перед младшим братом. Он не ожидал, что Гантарас согласится пойти и стащить карту, но теперь не мог отступить.
– Тогда тише, если ты не хочешь, чтобы нас кто-нибудь услышал.
Гантарас двигался осторожно, словно большая дикая кошка, озираясь по сторонам. Лохматые каштановые кудри обрамляли острое лицо с прямым носом и тонкими губами. Он ступал совсем неслышно, тогда как Арунас, хотя и старался быть тише, отчётливо слышал гул шагов, эхом отдающийся от каменных стен.
Арунас иногда по-доброму завидовал брату: ловкий, быстрый и смышлёный, он мог придумать интересную игру, всегда первым находил ответы на загадки и умел сочинять на ходу. Иногда Арунасу казалось, что из Гантараса вышел бы лучший король, умный и справедливый. Но он был старшим, и эта ответственность рано или поздно легла бы именно на его плечи.
– Видишь, всё не так уж и страшно, мы пришли.
Гантарас достал из кармана синего камзола ключ. Арунас не без восхищения наблюдал, как он ловко заболтал королевскую ключницу, рассказав ей о срочном поручении отца, чтобы получить его.
Небольшая светлая комната всегда хорошо отапливалась. Король отличался слабым здоровьем, так что в его кабинете даже спустя некоторое время сохранилось тепло. Стены покрывали панели из светлого дерева, а окна украшали небольшие витражи со сказочными сюжетами.
Больше всего Арунасу нравилась сказка о Благородном Олене и Хитром Змее. Они с братом так часто просили няню прочитать им её, что теперь знали почти наизусть. В витраже играли солнечные лучи, и маленькие тёмные глазки змеи напомнили Арунасу хитрый взгляд Гантараса, замышляющего очередную шалость.
На стене между окнами висела картина в круглой раме. Портрет красавицы, имени которой Арунас не знал, но каждый раз, когда смотрел на неё, надеялся, что однажды встретит такую же девушку. Хрупкую, бледную, покрытую веснушками, словно звёздами.
– Арунас, только не засыпай, отец может скоро вернуться.
Гантарас сел за большой деревянный стол, рядом с которым стояло несколько кресел. Самых важных гостей король принимал лично и долго беседовал с ними за закрытыми дверьми. Иногда здесь же он беседовал с советниками. Однажды он пригласил на совет Арунаса, и пусть он не понял всего, но рядом с отцом и среди советников почувствовал себя очень важным.
– Смотри, что я нашёл. Это же настоящий приговор! – Глаза Гантараса сверкнули от восхищения.
– Дай мне, – Арунас потянулся за бумагой, но Гантарас отдёрнул руку. – Эй, ну что там такое?
Арунас попытался перехватить руку брата и резко подался вперёд. Чернильница покачнулась и опрокинулась, заливая стол и документы на нём безобразным чёрным пятном.
– Что ты наделал?! – Гантарас резко подскочил, подставляя руки и не давая чернилам разлиться дальше.
– Я не хотел! Оно само.
К глазам подступили горькие слёзы. Отец запрещал заходить в свой кабинет, а особенно – трогать документы.
– Отец накажет нас. Не возьмёт на охоту. Но если я скажу, что пришёл сюда один, то тебя не тронут!
Арунас шмыгнул. Он был старшим и нёс ответственность за брата. Теперь он понимал это как никогда прежде.
– Какой же ты глупый. Нас накажут, если узнают, что это сделали мы, – Гантарас хитро прищурился.
– Но разве может отец не заметить такое?
– Конечно, нет. Он обязательно заметит. Мы сами расскажем ему.
– Но тогда наказания не избежать, – Арунас нахмурился. Он не понимал, чем вызвана довольная усмешка брата.
– Разумеется. Только накажут не нас. Мы скажем, что ключ от кабинета попросил посол. Сказал, что это по поручению отца. Вот мы ему и помогли. А что было дальше – мы не знаем.
– Думаешь, всё получится? Ведь посол взрослый, стал бы он разливать чернила.
– Я уверен, что получится. Я слышал, как отец говорил, что посол вызывает у него подозрения. Вот пусть они и оправдаются.
Гантарас провёл пальцами по пятну на столе. С того дня прошло много лет, но слугам так и не удалось вывести его. Оно осталось, как и воспоминания о давно ушедшем детстве. Гантарас вздохнул и прикрыл веки. Он не жалел. Он ни о чём не жалел.
– Ваше величество, я могу войти?
У двери стоял советник. Он был молод и не так давно получил свою должность, а потому старался работать с особым рвением, чтобы оправдать оказанное ему доверие.
– Проходи, Павилас. Я слушаю тебя.
– Ваше величество, я подготовил документ, который вы просили. А ещё, если позволите, хотел сказать, что снова пришли благодарности в адрес лесничей. Она хорошо справляется со своими обязанностями, и это отмечают как охотники, так и наши гости. Недавно она позаботилась о семье графа, карета которого застряла в лесу. Без неё им пришлось бы там заночевать.
– Хорошо, думаю, она заслуживает награды. Разберись с этим, я подпишу необходимые бумаги.
***
Погода не нравилась Руте с самого утра. Солнце безжалостно палило, а горячий воздух словно застыл. Верхушки сосен не двигались, и даже птицы кричали тише и реже обычного. Приближалась гроза. Ожидать её стоило не раньше вечера, однако Рута решила поторопиться. Ей не хотелось попасть под дождь. Несмотря на то, что дни стояли тёплые, осенние дожди грозили простудой, а у Руты сейчас было много работы.
Она хорошо знала и чувствовала свои владения. Прошлой зимой большая охота на волков нарушила равновесие: теперь в лесу было как никогда много оленей. Они осмелели и в поисках пищи стали заходить гораздо дальше своих привычных мест обитания. Пару раз Рута видела их даже на лужайке прямо перед домом. Ей нравилось наблюдать за ними через окно, но стоило выйти во двор, как они пугливо поджимали уши и скрывались между деревьями.
В лесу было спокойно, после обеда духота спугнула даже охотников. Руте особенно нравились такие часы. Шум напоминал о дворце, где ни на минуту не замолкали кокетливый смех, сплетни и потоки бесконечных обещаний, которые, конечно же, никто не собирался выполнять. Тем контрастнее выглядел лес: спокойный и величественный в своей безмолвности.
