По пути следования проводник неожиданно завёл профессора в жуткое и безлюдное место. Там, как из-под земли, перед ними возникли восемь богатырей, вооружённых кастетами из буйволиных рогов. Один из них обратился к профессору тоном, не допускающим возражений. На этом сюжет сна оборвался звонком будильника.
– Значит, это был всего лишь сон, – успокоился профессор.
– Это был пророческий сон, – возразила ему его интуиция.
Профессор Ивлев Платон Матвеевич был человеком не от мира сего. Он удивлял коллег своей невероятной профессиональной прозорливостью. Ему удавалось безошибочно определять перспективные направления для научного поиска. Всякий раз, вторгаясь в сферы неведомого, учёным приходится делать уйму пробных шагов в безмерном количестве вариантов, нащупывая ту единственную тропинку, которая выведет к цели. Сколько сил и времени при этом расходуется напрасно!
– Ивлев везунчик!
– Ивлев – гений!
А в быту профессор Ивлев П. М. был беспомощен, как малый ребёнок.
С приближением пенсионного возраста он всё более уходил в себя, ориентируясь на иную, одному лишь ему известную цель. Профессор несказанно удивил своих коллег, когда, достигнув пенсионного возраста, он тут же уволился с работы и наглухо заблокировался от всего внешнего мира.
– Непостижимый чудак!
– Как же можно, вот так, в расцвете творческих сил?!
Если бы знали его коллеги, как притягательна для профессора его главная жизненная цель!
Объяснение всему, что происходило с профессором и в науке, и на пенсии состояло в том, что он безоговорочно верил своей исключительной, недоступной для иных людей интуиции. Вот уже многие годы, оберегая профессора от несчастных случаев, подсказывая ему правильные решения, она неодолимо влекла его к цели, которую профессор часто видел в своих пророческих снах. В них он видел один из древнейших индийских храмов, видел его служителей и слышал голос, зовущий его в этот храм, где ему откроют путь к Абсолюту.
Сборы в дальнюю дорогу и само путешествие проходили для профессора как в тумане. Получение загранпаспорта, туристической визы, заказ билетов, многочасовой перелёт, автобусы…
Индия…
В этой древней стране, едва ступив на её сказочную землю, профессор вдруг ощутил ту полноту восприятий, от которой все годы его сознательной жизни он был отгорожен то заботами насущного порядка, то досадной суетностью социума, то проблемами научного творчества. Вполне возможно, что в этой полноте восприятий и улицы его родного города поразили бы профессора той необычностью, которую он прежде не замечал. Но пробуждение восприятий состоялось у профессора только здесь.
Улицы городов, по которым вела профессора его неумолкаемая интуиция, поражали ароматами специй, разнообразием лиц и нарядов, многоголосием. Из-за избытка нахлынувших таким внезапным и мощным потоком впечатлений профессору временами стало казаться, что он попал в яркий фантастический сон. От растерянности профессора спасала лишь его интуиция. Её голос теперь звучал особенно отчётливо. Она властно вела его к цели и вот, он оказался в конечной точке своего маршрута, перед храмом Хармандир-Сахиб, так часто являвшимся профессору в его пророческих снах. И так же, как в тех снах, с профессором стали происходить события из области невероятного: в его руках неизвестно откуда появилась белая лилия, излучающая светлую энергетику; перед профессором возникло несколько священнослужителей; жестами они пригласили профессора следовать за ними в Акал Тахт, где профессор предстал перед самим главой сикхской религии и эзотерическим воплощением десяти гуру сикхизма – перед основным священным текстом сикхов «Гуру Грантх Сахиб».
Это произошло в седьмой день индийского месяца магх, который попадал на воскресенье. Именно в этот день священнослужители храма Хармандир-Сахиб ожидали прибытия наследника ключа к познанию Истины. Паролем этого наследника должна быть белая лилия из священной оранжереи не земного, а небесного Храма Махабодхи.
Дни, проведённые профессором в храме Хармандир-Сахиб, были наполнены изучением той части тайных знаний, которые необходимы обладателю Ключа к Истине. В обратный путь для сопровождения профессора по территории Индии к нему был приставлен проводник из числа священнослужителей, знающих русский язык. По пути следования проводник неожиданно завёл профессора в жуткое и безлюдное место. Там, как из-под земли, перед ними возникли восемь богатырей, вооружённых кастетами из буйволиных рогов. Один из них обратился к профессору тоном, не допускающим возражений.
– Этот налётчик требует от тебя передать ему Ключ от Истины, – перевёл профессору его проводник.
– Ты знал, что это произойдёт? – догадался профессор, с ужасом вглядываясь в проводника.
– Знал.
– Значит, ты меня предал!
– Нет, я тебя не предал. Я спасаю тебя, – ответил проводник и встал впереди профессора.
Налётчики с грозным кличем кинулись к проводнику, и тот растворился в ревущем водовороте смертельной схватки. Бой был скоротечным. Проводник с невозмутимым лицом вышел из кольца окружавших его трупов.
– Теперь мы можем продолжать наш путь без происшествий. Я специально выманил врагов в это безлюдное место, чтобы они обнаружили себя нападением. Это были самые лучшие мастера ваджра-мушти из числа наёмников. Никто не сомневался в их победе. Поэтому новых сюрпризов заказчик этого нападения организовывать не посчитал необходимым, – спокойно пояснил проводник.
– Но как тебе удалось в считанные секунды одолеть такое количество лучших мастеров ваджра-мушти? – поразился профессор.
– В этом нет моей заслуги. Эти мастера не владели теми секретами ваджра-мушти, которые известны только монахам-воинам нашего храма.
– Однако сам заказчик по-прежнему опасен?!
– Уже нет. Он выявлен и обезврежен. Теперь на твоём пути к дому больше не будет помех. А в дальнейшем твоей защитой будут те знания, которые станет открывать тебе Истина.
– Спасибо тебе, мой друг! Если бы не ты, Ключ к Абсолюту мог бы оказаться в чужих руках!
– Это исключено. Когда Ключ к Истине выбывает из рук своего законного владельца, он в то же самое мгновение оказывается в сокровищнице храма Хармандир-Сахиб. Это тайное свойство Ключа к Истине известно только малому количеству Посвящённых. Поэтому ни заказчик нападения, ни его исполнители не понимали бессмысленности своей затеи с силовым захватом этой святыни нашего храма.
