Голубая «волга» неторопливо проехала по усыпанной колдобинами сельской дороге и аккуратно затормозила перед новым, буквально несколько дней назад достроенным домом. Открылась дверца водителя и Павел Геннадьевич Милютин уверенным привычным движением выбрался наружу. Плотный седеющий брюнет, приближающийся к пятидесяти, он глубоко вдохнул свежий деревенский воздух и улыбнулся, резче обозначив уверенную линию рта и волевой подбородок. Сделав шаг назад, он подал руку невысокой полной блондинке лет 26–27.
– Мерси, uncle Павел, – поблагодарила она, озорно стрельнув глазками.
– Рад помочь, Марина, – с церемонной иронией поклонился дядюшка Павел.
Пока они обменивались любезностями, передняя дверца справа открылась в свою очередь и статная властная дама твердо ступила на залитую теплым августовским солнцем траву. Нина Агафоновна Милютина не любила, когда муж помогал ей вылезать из машины. Напротив, она сама поспешила пожать руку пожилому импозантному мужчине с короткой седой стрижкой и военной выправкой.
– Ну наконец-то приехали, Александр Христофорович! – улыбнулась Милютина.
Александр Христофорович Витковский взглянул куда-то поверх Милютиной и, формально воспользовавшись протянутой рукой, вылез из машины, не прибегая к Нининой помощи.
Последним выбрался сидевший в центре заднего сидения мальчуган лет четырнадцати с вьющимися льняными волосами и мечтательными голубыми глазами.
– Какой воздух! – расправила плечи Марина, сделав глубокий вдох.
– Красиво, – поддержала Нина Агафоновна.
Ее мягкий, хорошо поставленный чувственный голос неожиданно разнился с ее обликом.
– Ну, ладно, давайте выгружать вещи, – весело сказал Милютин.
Справились довольно быстро. Несколько чемоданов, десятилитровая канистра с водой и две дорожные сумки были благополучно выгружены на крыльцо, блестевшее на солнце свежевыструганным деревом. В воздухе явственно ощущался запах молодой сосны, щедро пущенной на строительство дома.
– Ну, кто будет открывать? – доставая ключи, всё тем же бодрым веселым тоном спросил Павел Геннадьевич.
– Да конечно же, Александр Христофорович, – без тени сомнения заявила Нина.
Витковский молча взял ключи и с легкостью открыл новенький хорошо смазанный замок.
– Ну, заходим, – скомандовал Милютин и семья переступила порог нового дома.
Пока Нина Агафоновна с Мариной готовили обед на электроплитке, Витковский и Милютин распаковали вещи. Витковский, майор ВВС в отставке, сноровисто убрал одежду в шкаф и аккуратно расставил личные вещи. Пока он занимался делом, Милютин слонялся по дому. Внимательно осмотрев все комнаты, он поднялся на чердак.
– Всё обживать и обживать, папа – сказал он, обращаясь к Витковскому.
– Обживем, – невозмутимо произнес майор в отставке.
– А где Егор? – вышла из летней кухни Нина Агафоновна.
– Не знаю. Наверное, пошел поболтаться по деревне.
– Вечно ты ничего не знаешь, – невыразительно недовольным тоном констатировала Милютина.
– Да пусть пацан побегает, – вмешался Витковский.
Нина Агафоновна передернула бровями, но не возразив, вернулась на кухню.
* * *
Первая заметила новоселов Мария Николаевна Симагина. Эта милейшая пожилая деревенская кумушка обожала смотреть в окно в полевой бинокль.
– Удивительно, как это она не завела подзорную трубу или телескоп? – поделился как-то своими соображениями Амфитрион Ферапонтович Редькин. – Редкостная стерва, – вздохнул он.
– Пожалуй, на этот раз ты прав. – нехотя согласилась с ним Пелагея Егоровна Цепкина, на дух не переносившая пьяницу-зятя.
– Кто там, Мария? – поинтересовался муж.
– Новички, Миня, только въезжают в новый дом.
– Пойдешь знакомиться? – с иронией спросил муж.
– Успеется… – уверенно улыбнулась Мария Николаевна.
* * *
– Павел, надо набрать свежей воды, – обратилась к мужу Нина Агафоновна. – Не стоит откладывать на завтра, а то в канистре уже совсем на донышке.
– Давай я схожу, – вызвался Витковский.
– А не будет ли вам тяжело? – участливо поинтересовалась Милютина.
– Вот вы мне и поможете, Нина, – и его полуквадратное загорелое лицо осветила довольная улыбка.
– Надеюсь, всем можно пользоваться водой? – вежливо спросила Милютина у сидевшей на скамеечке у колодца худощавой седой женщины, лет за шестьдесят, с проницательным взглядом.
– Конечно, – радушно кивнула Таисия Игнатьевна Сапфирова. – Включите вилку – и качайте.
– Александр Христофорович Витковский, – приподнимая шляпу, представился Витковский. – А это Нина Агафоновна. – Фамилию он опустил.
– Очень рада познакомиться, – и Таисия Игнатьевна, представившись, протянула им суховатую ладонь.
– Надолго ли к нам? – светским тоном завязала она беседу.
Милютина вежливо ответила и задала ей несколько вопросов о деревне, автолавке, расписании автобусов. Сорокалитровый бидон почти наполнился, когда к колодцу подъехала с похожим бидоном молодая женщина лет двадцати пяти. Нина Агафоновна повернулась к ней, но вдруг дежурная улыбка исчезла с ее лиц, неожиданно придав ему отрешенное жестокое выражение.
Таисия Игнатьевна замолчала на полуслове и с изумлением наблюдала за этой сценой.
– А ты что здесь делаешь, Ольга? – медленно, словно ворочая валуны, проговорила Милютина.
Таисии Игнатьевне вдруг показалось, что Милютина вот-вот ударит молодую женщину.
Ольга инстинктивно отступила в сторону и в этот момент Витковский шагнул вперед и решительно встал между двумя женщинами.
– Нина, я думаю, что тебе лучше пойти домой, – в голосе Витковского зазвучали стальные нотки.
Нина Агафоновна сжала губы, взглянула на Таисию Игнатьевну и, не сказав ни слова, неторопливо пошла по дороге к дому.
– Извините, Таисия Игнатьевна, – сделал дежурный кивок в сторону Сапфировой Витковский.
Он закрыл бидон и на специальной тележке покатил его прочь от колодца, даже не взглянув в сторону Ольги.
Таисия Игнатьевна опустилась на скамейку, представлявшую собой шаткую дощечку. Сапфирова тактично перевела взгляд в сторону леса, не желая еще более нервировать молодую женщину. Ольга между тем молча дождалась, пока наполнился бидон и отъехала от колодца. Бросив взгляд ей вслед, Сапфирова обратила внимание, что руки девушки слегка трясутся. Подождав еще пару минут, она поднялась, покачала головой и неторопливо побрела в свой садик заниматься цветами.
Примерно минуту спустя Мария Николаевна Симагина отвела полевой бинокль от окна. Она мало что поняла из увиденного и не слышала разговора, но опытнейшей сплетнице не составило труда зафиксировать необычность ситуации.
– Интересно, что скажет Таисия? – слегка наклонив голову набок и изогнув тонкие губы, вопросила она, обращаясь к репродукции «Купчихи» Кустодиева.
