1. Глава 1
СЕЙЧАС
— Добрый день. Меня зовут Александра, и я готова принять ваш заказ, — произношу зазубренную фразу, не поднимая взгляда от блокнота.
— Добрый день, Александра, — отвечает мужской голос.
Плотный, вибрирующий. И внезапно моё сердце пропускает удар.
Потому что я помню этот голос, каждый его оттенок, малейшую интонацию. От испепеляющего гнева до запредельной нежности. Он пришел сюда поужинать, а я... я даже не узнала его сразу.
Он одет в белую рубашку, и рукава по обыкновению закатаны — так было и три года назад, — а верхняя пуговица расстегнута. У него холодный взгляд и тонкие губы.
Мы знакомы. Мы настолько близко знакомы, что я знаю про родинку под сердцем. Помню, какая колючая щетина на щеках, и то, что он любит горькую туалетную воду.
Напротив него — миловидная блондинка в обтягивающем коротком платье.
— Я буду салат с теплым ростбифом и клюквенный лимонад, — щебечет спутница моего "призрака".
Медленно киваю. Голова словно ватная. Кажется, урони её вниз — и уже не сможешь поднять.
— А... вы? — обращаюсь сумбурно, позабыв всё, чему меня учили.
— Стейк слабой прожарки и черный кофе без сахара. Спасибо.
По правилам я должна предложить ему пирожное к кофе, но я-то знаю, что он ненавидит сладкое. Поэтому киваю отстранено и сбегаю, пока весь ресторан не заметил, как краснеют мои щеки и как сильно молотит в груди.
Передаю заказ на кухню и несусь в туалет, смыть отчаяние и стыд от внезапной встречи.
Он ужинает с роскошной блондинкой, а я одета в белую блузку и брюки, которые делают мои ноги короткими и толстыми. Уставшая, замученная после восьми часов на ногах, с зачесанными назад волосами.
Где справедливость?!
— Я на секунду! — кричу напарнице-Дине. — Подмени меня, пожалуйста.
— Без проблем, — отвечает та.
Моё лицо горит, когда я обмываю его водой. Поднимаю голову и натыкаюсь на колючий взгляд черных глаз.
— Саша, — не спрашивает, а утверждает.
Он не может находиться здесь. Эта зона не для клиентов — для персонала. Но он стоит напротив. Высокий, широкоплечий. Холодный. Отчужденный. Абсолютно равнодушный, как в последнюю нашу встречу.
— Здравствуй, — только вот смотрит на меня мучительно.
Я дергаю плечом, изображаю безразличие.
— Привет.
— Ты совсем не изменилась, — произносит он тихо.
А затем оказывается в опасной близости, и... его губы находят мои.
Нас накрывает волной безумия. Нет сил думать трезво, здраво. Анализировать или решать. Мы на самом дне, в бездне, и нас несет всё дальше, вниз, где лишь черная всепоглощающая тьма.
Прочь от прекрасной блондинки, от долгой смены, от ресторана, из которого меня уволят, если узнают, что я вытворяю в туалете для персонала.
И разумом я понимаю, что должна прийти в себя. Очухаться. Вырваться из пленительных чар. Отказаться.
Но его губы горячи, а долгие поцелуи опаляют, лишают возможности дышать.
— Саш, ты в порядке? — в туалет стучится Дина. — Живот прихватило?
Она дергает за ручку, и моё наваждение, мой злой гений рукой прижимает дверь, мешая той открыться. Он отрывается от меня, но смотрит тяжело и жадно.
— Всё… всё хорошо, — еле совладав с голосом, отвечаю.
Ноги трясутся будто после многочасовой тренировки. Мне приходится привалиться к стене, потеряв опору в виде мужчины, что пахнет табаком и пороком.
— Скажи, чтобы она ушла, — шепчет мне на ухо.
— Дин, я скоро приду. Иди.
— Может, тебе нужна таблетка? Ты вся побледнела.
— Всё хорошо. Иди, — повторяю жестче и, когда цокот каблуков затихает вдали, говорю демону в обличии человека: — Ты тоже уходи.
Изгибает бровь. Насмешливо. Дерзко.
— Уверена?
— Да.
Уходи, как ушел однажды. Тебе не привыкать бросать меня, лишать равновесия своими словами и поступками. Уничтожать мир под моими ногами, обращая его в пепел.
Ты бросил меня и пропал на долгих три года. Потерялся в неизвестности, и я почти забыла о том, что твое дыхание пахнет кофейной горечью. Я научилась жить без тебя.
— Дина обслужит ваш столик, — добавляю зачем-то.
— А ты… — делает паузу, позволяя мне самой сказать.
— А я не готова. Мне опасно находиться с тобой наедине.
Я честна, и он — моё проклятие, моя главная ошибка — принимает этот ответ. Кивает отстраненно и покидает туалет так, словно ничего не произошло.
Я выхожу спустя несколько минут, убедившись, что на горизонте нет никого, хоть отдаленно похожего на человека из моего прошлого. Трусливо выглядываю в зал: он сидит напротив блондинки, и та что-то рассказывает, увлеченно жестикулируя.
А я вспоминаю наши недолгие отношения, разрушительные для нас обоих. Между нами двенадцать лет разницы. Но его руки лежали на моих бедрах, и пальцы скользили по коже, поднимая платье. Его губы, жесткие, требовательные, знали самые чувствительные мои точки.
Его последние слова выжгли на мне ожог: «Нам не стоит больше видеться. Я никогда тебя не любил».
Я прошу Дину заменить меня и, сославшись на больной желудок, убегаю из ресторана.
А он остается.
Дьявол из прошлой жизни. Лучший — некогда — друг моего папы. Его партнер по бизнесу.
Человек, предавший доверие моей семьи ради встреч со мной.
Человек, предавший меня саму.
Мельников Богдан.
***
ТРИ ГОДА НАЗАД
Папа любил повторять, что в бизнесе, как и в любви, нужно сохранять трезвый рассудок. Страсть мимолетна, в ней легко захлебнуться. Он никогда и никому не доверял: ни в работе, ни в деньгах, ни в делах.
Мой папа мог показаться черствым чурбаном, но я-то знала, как сильно он любит маму, как готов положить горы к её ногам. Только с ней — и со мной — он был нежным и ласковым. Для всех же остальных: цербер, который может порвать в клочья. Не человек — машина.
Поэтому, когда в нашем доме однажды появился молодой мужчина, и папа, хлопнув того по плечу, назвал его «хорошим другом», я сразу поняла, что человек этот какой-то особенный. Никого другого отец не водил к нам домой, предпочитая оставлять знакомых где-то там, вдалеке от нас, за порогом.
— Богдан, это моя жена, Ира, а это моя дочь, Александра. Девочки, сообразите что-нибудь на стол. Будем праздновать.
Мужчина смерил меня долгим — чуть дольше, чем требовалось — взглядом.
— Очень приятно, — ответил тихо, а я запомнила, как изгибаются его тонкие, упрямо поджатые губы.
Мы сидели в столовой, в тарелках дымилось мясо с овощным гарниром. Папа рассказывал, что они заключили какую-то важную сделку, и что без Богдана этот контракт никогда бы не получили. Тот лишь невесело ухмыльнулся, будто похвала ему претила. Я помню, что разглядывала его из-под длинной челки, делая вид, будто увлечена едой. Он был сдержан в общении, но похвалил мамин ужин и сказал, что для него честь быть нашим гостем.
— Сашка у меня студентка, в лучший университет её отдал, на платное отделение. Будет финансами заведовать, как отучится. Голова у неё светлая, всё получится, — нахваливал меня отец, и я стыдливо краснела.
