Когда Джон Милман возвращался домой на Запад, ему не хватало только весны и собственного семейства. Однако к тому времени, как он добрался до Драй-Крика[1], где кончалась железная дорога, в природе все изменилось. Стоило лишь поднять глаза, чтобы убедиться, что весна, словно озорной мальчишка, уже карабкается вверх по склонам гор, слизывает снег с их могучих плеч и покрывает вместо него зеленым ковром молодой травы. А вот с родными оказалось сложнее. Жена и дочь Милмана должны были приехать с ранчо, чтобы забрать его из этого городка, но почему-то вовремя не прибыли.
Именно поэтому Джон метался из угла в угол номера гостиницы, чертыхаясь и проклиная все на свете. Находящийся тут же шериф Лью Уолтере всячески старался успокоить приятеля, уговаривая просто еще немного подождать, повторяя, что через час, в крайнем случае через два, женщины обязательно приедут. А пока лучше всего, считал он, устроиться где-нибудь в уголке и почитать Библию – и время пройдет незаметно, и пользы будет куда больше.
– Но я не видел их полгода! – прохрипел Джон. – Целых полгода!
А как он мог вести себя иначе, если был, что называется, самым обычным переселенцем? И не просто переселенцем – чужаком, что гораздо хуже. Настоящие жители Запада никогда бы не позволили себе такого взрыва чувств. Что ни говори, а со временем все они становились похожими спокойствием и невозмутимостью на своих вечных врагов – индейцев. Однако шериф, которому, как никому другому, было известно об этом человеке все, даже самое худшее, лишь улыбнулся и кивнул.
– Господи, – продолжал беспокоиться Милман, – да за час может случиться все, что угодно! Почему их так долго нет, хотел бы я знать? Элинор всегда пунктуальна, как морской хронометр, да и Джорджия не любит копаться. Значит, дело не в этом. Бог мой, в этих местах за полчаса может случиться всякое! А кстати, Лью, как поживает эта славная парочка, лорд Закон и леди Порядок, его достойная супруга? Они ведь по-прежнему в твоем ведении, не так ли?
– Поправляются, – с серьезным видом ответил шериф. – Правда, не так давно старикам пришлось пережить порядочную встряску, но сейчас уже все позади. Поправляются…
– А что за встряска? Из-за чего?
– Ну как тебе сказать. Видишь ли, считай, что тиф, лихорадка, оспа, дифтерит, белая горячка и жесточайший ревматизм – все эти напасти в один прекрасный день разом накинулись на наш город. А все потому, что к нам как снег на голову свалился Билли Шей и открыл тут игорный дом. Уж как я ни старался подбодрить наших стариков, как ни уговаривал, что и Закону, и его достойной супруге надо как можно чаще выбираться из дому, все напрасно! Бывало, и носу не высунут за дверь, пока солнце не встанет уже высоко. А как только сядет – шмыг за дверь, и нет их!
– А кто такой Билли Шей? – поинтересовался Милман, позабыв на минуту о своих тревогах.
– Шей-то? – усмехнулся шериф. – Да чистый яд, если хочешь знать!
– Как это? – удивился Джон.
– Отрава, вот он кто! Дрянь паршивая, вонючий скунс, – без особых реверансов отвел душу шериф. – Один из тех кровожадных негодяев, которые с малых лет умеют улучить момент, чтобы перегрызть кому-то глотку.
– Тогда почему ты не выдворил его из города?
– У меня нет ничего против него. Проклятье, я прекрасно знаю, что если кто и мутит здесь воду, так это Шей, но не могу найти ни малейшей зацепки. Этот мерзавец скользкий, как ядовитая гадина, а при случае, если вдруг запахнет жареным, умеет, как гадюка, проскользнуть в любую щель.
– А что же люди? Почему его приняли в городе?
– А то ты не знаешь, как это бывает в наших местах? Здесь, на Западе, каждый будто только и мечтает порушить собственное здоровье, испортить глаза, забросить работу да промотать все до гроша, что было на счете в банке! И наш Драй-Крик не исключение! Господи, да в этом городишке все без ума от Билли Шея!
– Неужели не догадываются, что имеют дело с обыкновенным мошенником?
– Бог ты мой, конечно понимают! Только разве ты не знаешь здешних жителей? Неужто такой пустяк сможет их удержать, когда есть возможность сыграть в рулетку и просадить все, что было в карманах? Правда, надо отдать Шею должное – крупной игры у него не бывает и он не дает никому окончательно все спустить. А зачем это ему? Достаточно дать кому-нибудь из наших олухов выиграть три раза подряд – и дело в шляпе! Считай, этот человек уже на крючке, будет приходить еще и еще, надеясь поймать удачу за хвост. И что ему за дело, что выигрывает лишь один из десяти! Вот такие и стоят горой за Билли Шея! – Лью протянул руку, указывая куда-то через дорогу. – Посмотри, вон дом Билли. И еще есть один – настоящий дворец!
– А я думал, это дом старого судьи Мэхона.
– Нет, судья продал его и переехал в Денвер. Разве ты не знал?
– Новости не доходили до меня целых шесть месяцев, – напомнил ранчеро. – Смотри, кто-то скачет вдоль дороги. И похоже, здорово торопится.
Вдоль улицы стремительно проскакал всадник.
– Может, это известие с ранчо? И плохое? – задыхаясь, пробормотал Джо.
– Бог ты мой, так ведь это сам Билли Шей! – вздрогнул шериф. – Надо же! Прежде никогда не видел, чтобы он так летел сломя голову!
Так в жизни Милмана впервые возник Билли Шей – высокий, но сутулый человек с бледной, вытянутой физиономией, похожей на лошадиную морду. Подъехав к дому, он торопливо спешился, не удосужившись привязать коня, и тот понуро побрел вдоль улицы. А Билли, отперев ворота, ринулся к дверям дома.
Милман и Уолтерс словно завороженные не сводили с него глаз. Вставив ключ в замок, Шей вдруг повернулся и бросил затравленный взгляд вокруг, а потом всем телом прижался к двери, как человек, только что чудом избежавший серьезной опасности, но чувствующий, что смерть все еще дышит ему в спину. Через мгновение он исчез в доме.
– Да, похоже, малый чертовски торопится, – протянул Милман. – Что-то не похож он на того кровожадного бандита, о котором ты тут толковал.
– Да, это верно, – признался шериф. – Сейчас-то по его виду скажешь, что этот парень и мухи не обидит! Но мне приходилось видеть его… – Он вдруг замялся и тяжело вздохнул. – Хотел бы я знать, что за чертовщина с ним стряслась? Ну да ладно, что бы там ни было у него на уме, а я буду не я, если не дознаюсь! Вот бы увидеть того мангуста, которому хватило смелости обратить в бегство такую кобру, как Билли!
И вдруг до них отчетливо долетел скрежет, как если бы кому-то в доме через дорогу пришло в голову двигать тяжелую мебель, – было слышно, как чиркают по полу ножки стульев и кресел. Бросившись к окну, приятели увидели, как в доме напротив дрогнула тяжелая дверь, будто ее завалили изнутри чем-то очень тяжелым.
