Война… в этом слове для большинства людей сосредоточен исключительно отрицательный смысл. В то же время не пустыми словами являются и такие понятия, как воинская доблесть и честь, военная культура и искусство, гениальность полководца, вошедшая в поговорку солдатская смекалка, справедливая и освободительная война, боевое братство. Это и блестящая атака кавалергардов, и воодушевляющие, будоражащие душу, победные парады, яркие мундиры и награды. В общем, если не война, то военная история, ее антураж, атрибуты имеют несомненную привлекательность для десятков тысяч людей по всей Европе – иначе никак не объяснишь столь массовый характер движения исторических реконструкторов.
Есть те, кто говорит о естественности, имманентности («присущности») войн человеческому обществу. Они даже находят в них положительные, «полезные» свойства. С точки зрения психологии «больших масс» войны дают выход естественной агрессивности некоторой части людей, которая в противном случае обратилась бы внутрь общества. Война содействует научно-техническому прогрессу. Есть политологические теории, в соответствии с которыми именно войны, как частный случай насилия или сопротивления насилию, борьбы между группами людей, разными социумами, являются одной из главных причин социально-политического прогресса, приводящего в итоге к возникновению цивилизации и образованию государств. Без войн нечем было бы заняться и нечем оправдать существование таких слоев населения, как рыцарство и дворянство, для которых война – «стезя чести и славы», а сами они (в идеале, конечно) – образец поведения, морали для остальных, «подлого состояния», людей. Сами же феодалы, да и многие другие авантюристы-наемники боготворили войну, так как только благодаря ей могли приобрести богатство и положение в обществе (а не как другие – эксплуатацией труда мастеровых, торговлей или ростовщичеством, хорошо подвешенным языком, а не шпагой, а то и вообще спекуляцией, мошенничеством или казнокрадством). Вспомним хотя бы поднявшихся из низов маршалов Наполеона.
Однако все эти теории создают либо профессиональные военные, либо ученые-политологи и политико-антропологи, явно не «призывного» возраста и в войнах не участвовавшие, либо политики, стремящиеся к власти над своим и чужими народами и использующие идеи некоторых «психологов толпы» и философов, таких, как автор психоанализа 3. Фрейд и философов типа Ф. Ницше. Для них, как сказал О. Бисмарк, война есть просто «продолжение политики иными средствами». Впрочем, представления о необходимости периодической «встряски» и обновления сил людей, особенно при переходе в иной «возрастной» класс, либо при вступлении в брак, есть и у некоторых «варварских» (по уровню социального развития) народов – папуасов, маори, кельтов, ацтеков, зулусов и др.
В то же время большинство людей считают, что любая война несет в первую очередь смерть и разорение. Что касается научно-технического прогресса, то, во-первых, он есть далеко не во всех областях жизни людей, война несет и регресс, разрушение производительных сил, а во-вторых, были периоды прогрессивных сдвигов в науке и технике, с войной первоначально никак не связанные – промышленные и научно-технические революции в Европе в конце XVIII и в конце XIX – начале XX века, да и в настоящий период. Что касается естественного отбора, то в войнах как раз в первую очередь гибнут самые честные, бесстрашные, да и просто – молодые люди, еще не давшие потомства, а хитрые, изворотливые, да и просто больные и слабые выживают и дают потомство. Кроме того, в них вынуждена принимать участие не только заинтересованная в них военная элита, но и абсолютно невоинственные и выгод от войны не имеющие, рядовые солдаты, а то и просто мирные люди, женщины и дети – будущее нации. С психологической точки зрения война, как и любое убийство себе подобных, противна естественной человеческой природе и является абсолютной глупостью. В аспекте культуры и идеологии – война, конечно, добавляет сюжетов и для той, и для другой, создаются целые эпосы и эпопеи (хотя бы Махабхарата и Илиада, русский былинный и осетинский нартский эпос, киргизский эпос «Манас», армянский «Давид Сасунский», германский «Песнь о нибелунгах»), на примерах успешных войн воспитывается патриотизм, но в ходе тех же войн безвозвратно уничтожаются культурные ценности, рождается труднопреодолимая вражда между народами (хотя, наоборот, бывшие противники, если войны велись относительно «благородно», испытывают уважение и интерес друг к другу). С точки зрения навязывания идеологии насильно это может иметь место (исламизация завоеванных арабами и турками народов или христианизация завоеванных немцами народов Прибалтики), но это результат скорее не самой войны, а следующих за ней весьма длительных процессов.
Не всегда победа достается более культурным народам и странам, нередко ее достигают более отсталые в культурном плане, но более воинственные, беспощадные к врагу и «зацикленные» на одной цели, все ей подчинившие и организованные общности. Так, кочевники часто завоевывали гораздо более «цивилизованные» государства Китая, Передней и Южной Азии, Юго-Восточной Европы, что тормозило развитие последних. В этой же связи – далеко не всегда побеждают более храбрые, умные, а уж тем более – честные. Часто победа достается более хитрым, беспринципным, жестоким. Другое дело, что затем завоеватели попадают под воздействие культуры и даже языка завоеванных, но это случается далеко не всегда, бывает и наоборот.
Россия – геополитическое по масштабам пограничье Запада и Востока – совокупность не только народов, часто разных по своему происхождению, языковой принадлежности и этнокультурному облику, но и весьма непохожих друг на друга регионов. Есть регионы полиэтничные, хотя и находящиеся в глубинах России – Среднее Поволжье, Урал, например. А есть такие, которые в настоящее время обладают относительным этническим единообразием, но при этом имеют большие традиционные исторические и культурные связи с пограничными регионами соседних государств, с которыми некогда составляли единое целое ряда археологических культур, Древней Руси, некоторых русских княжеств, Великого княжества Литовского и Русского, Речи Посполитой, Российского централизованного государства. В связи с этим история, особенно военная, этих регионов, как в зеркале, отражает историю не только России и сопредельных с этими регионами государств, но и достаточно отдаленных от них стран – Польши, Болгарии, Чехии, Литвы. Недаром в начале XXI века (в 2003 году) в рамках евроинтеграции был создан трансграничный еврорегион «Днепр» в составе вначале Черниговской, Брянской и Гомельской областей, к которым вскоре присоединились Сумская, Могилевская, Курская, Калужская и Орловская области. Такой выбор не случаен, а исторически обусловлен общими судьбами в предыдущие столетия и даже тысячелетия. Географическим стержнем этих территорий является река Десна с ее притоками, протянувшаяся с севера на юг почти от верховий Днепра и Смоленска (Ельня) до Чернигова, где Десна вновь сближается с Днепром и сливается с ним под Киевом, на востоке ее притоки вплотную подходят к Поочью и степям за Курском в верховьях ее главного притока – Сейма, на западе – к Радимичско-Белорусскому Посожью. Это вечное пограничье, в котором менялся только его характер (через него проходили рубежи этнические, военно-политические, даже геополитические, но никогда – цивилизационно-культурные).
