ИННА
- Да где же они? - бубню себе под нос, пытаясь наощупь отыскать в огромной пляжной сумке ключи.
В подъезде темно - хоть глаз выколи. А ещё один из лучших жилых комплексов Сочи называется!
Наконец цепляю маленький замшевый брелок - его подарок, кстати. Витькин.
Провожу пальцами по холодным железкам с зазубринами. Теперь главное - отыскать самый длинный.
Не понимаю, почему сердце так грохает. Я ничего противоправного не делаю. Просто пришла поставить последнюю точку в нашей истории и забрать свои вещи, пока этот засранец развлекается с новой подружкой в Пицунде.
Говнюк!
Почти четыре месяца водил меня за нос. В любви признавался и, насколько я поняла его намёки, вот-вот собирался сделать предложение.
Но, оказался полным мудаком и бабником к тому же!
Ладно. Наверное, нужно сказать “спасибо” обстоятельствам за то, что я узнала обо всём сейчас, а не спустя несколько лет.
Тычу ключом в замочную скважину и пытаюсь его провернуть.
Мысли снова окутывает тоска. Хоть мы с Виктором и прожили здесь всего пять дней, но всё-таки… Я уже привыкла.
К хорошему вообще быстро привыкают.
Вот и я за это короткое время обосновалась тут почти как дома. И в Сочи. И в Витькиной элитной трёшке. Хотя, если формально, это аппартаменты его отца. Но, насколько мне известно, Матвей Николаевич приезжает сюда только зимой, на новогодние праздники. Летом у него работа. Бизнес, связанный с туризмом. По уши в делах, если в двух словах.
Да что ж такое? Ключ всё никак не хочет проворачиваться!
А может Асташин замок сменил?
А как же я? Мои документы, деньги, карта, вещи, в конце концов!
Пальцы в отчаянии падают на ручку и дверь к моему удивлению подаётся вперёд.
Неужели мы утром забыли её закрыть?
С осторожностью ступаю внутрь и окидываю взглядом прихожую - в дальнем углу горит торшер, который мы точно не стали бы включать в одиннадцать утра, когда уезжали на пляж.
Делаю пару несмелых шагов в сторону кухни-гостиной, откуда тихо-тихо играет одна из хитовых песен Стинга.
Нет, это точно не Витька. Он же всего двадцать минут назад у меня на глазах укатил со своей новой кралей прямо в противоположном направлении!
“Грабители!” - выдаёт теорию мой разморённый солнцепёком мозг, и глаза начинают шарить по полкам в поисках чего-нибудь потяжелее. Для самообороны.
- Опаздываешь, киса! - протяжно тянет грубый мужской голос, а в следующую секунду из-за угла выныривает накаченный бугай в одном только чёрном фартуке, едва прикрывающим… то самое место.
В руке мужика тюбик со взбитыми сливками, а на губах зазывная, заигрывающая улыбка. - Долго добиралась. Я уже весь горю!
Не успеваю выдать и звука, как этот амбал приваливает меня лопатками к стене и с манерой собственника впечатывается в рот властным поцелуем.
Мычу что-то невразумительное, инстинктивно уперевшись руками в его каменный на ощупь живот.
Да он просто маньяк какой-то! Дикий. Полный животных инстинктов.
Даже вдохнуть мне не даёт!
- Горячая девочка, - хрипит мне в рот, чуть прикусив губу и снова таранит языком.
Отвожу одну руку в сторону, вспомнив о железной статуэтке-индейце, которая должна быть где-то слева…
Чёрт! Ну где же эта поделка?
Мужик пользуется моментом и прижимается ко мне ещё теснее. К низу живота прислоняется его дубовая штуковина.
Мамочки!
Этот ненормальный меня просто так не отпустит же! Вон как его пробрало!
Снова сосредотачиваю внимание на давящей мужской плоти.
Сумасшедший напор!
Пытаюсь сопротивляться, изгибаясь всем телом и одновременно шарю рукой по этажерке. А он тоже времени зря не теряет. Уже обхватил пятернёй моё бедро и вот-вот коснётся промежности.
Нашла!
Хватаю худосочного индейца за ноги и со всего размаха прикладываю двух килограммовый сувенир прямо этому озабоченному по темечку.
- Идиотка! - рычит бугай и стискивает мою шею пятернёй.
- Отпустите! - хватаю воздух короткими урывками, невольно удивляясь, как это он даже не шелохнулся от такого удара.
- Ты чего творишь, ненормальная? - злость так и льётся из него. А ещё струйка крови по левому виску. Стекает на щёку.
Надо же. Сильно я его.
- Ты немая что ли? - гаркает, чуть ослабив хватку.
- Вы… вы… наверное Матвей Николаевич, - возвращается ко мне голос.
- Хм! - кривит губы и оглядывает меня, как какой-то диковинный товар. - Внешне даже лучше, чем я представлял, но с мозгами явный сдвиг по фазе. Придётся пожаловаться твоей работодательнице, - последнее слово каверкает, как будто это что-то мерзкое.
- Работодательнице? Вы о чём???
- Мамка твоя! Или как сейчас модно говорить? “Менеджер”.
Что???
- Подослала мне какую-то истеричку, - шипит с недовольством уже сам себе. Отворачивается и тянется за полотенцем. Прикладывает его к ссадине на голове.
Невольно задерживаю взгляд на его прокаченной, обнажённой заднице.
Выглядит очень впечатляюще. Как парни с обложек журналов о культуризме.
Господи! Перевожу дыхание, заставляя себя отвернуться.
Во что я вляпалась?
Только что сосалась с отцом бывшего и вдобавок чуть череп ему не проломила.
- Постойте! Матвей Николаевич! Не надо! Не нужно никуда звонить. Я не та за кого вы меня приняли, - прикладываю руки к груди.
Он так разъярён, что мне становится не по себе. События сегодняшнего дня - худшее, что случалось за все двадцать лет моей жизни. Но последние пять минут - что-то с чем-то. Нервы, держащиеся буквально на одной ниточке, окончательно сдают. Глаза застилают слёзы обиды. Мало мне сынка, теперь ещё и его грозный папаша чуть… не изнасиловал меня!
- А кто же тогда? - смахивает полотенцем кровь с лица и снова приближается ко мне почти вплотную. - Миниатюрная блондинка с узкими бёдрами и маленькой грудью. Всё, как я и заказывал.
Скалится. Мне кажется, он меня сейчас живьём сожрёт.
Зажмуриваюсь на секунду, чтобы немного унять страх. И только теперь до меня доходит смысл его последних слов.
Вот это заказ у него! Как будто вещь какую-то покупает. Или новую тачку укомплектовывает: цвет, обивка, объём двигателя.
- Я не проститутка! - выкрикиваю ему в лицо, когда загорелая мужская рука без всякого стеснения стискивает мою грудь.
Шлёпаю его по пальцам и выскальзываю вправо, задев попутно бедром его всё ещё напряжённый стояк. Пячусь вдоль стены.
- Правда? Тогда кто же? Наверное, воровка, решившая меня ограбить, - ведёт бровью, а в глазах загорается азарт. - В таком случае звоним в полицию, киса.
Ему нравится моя реакция, мой страх. Дяденька хочет поиграть.
А у меня от осознания этого ком в горле и колени подкашиваются.
- Нет. Не воровка. Я… д-девушка вашего сына.
- Да неужели? - и снова в его голосе полное неверие. - Да у тебя даже волосы кудрявые!
- В смысле? А это тут причём?
- Ещё один мой пунктик, который обещали учесть в вашем “агентстве”, - усмехается, чуть отодвинув своё лицо от моего. Рассматривает. Внимательно и беспардонно.
