Здравствуй, дорогой читатель! Перед тобой дневник молодой женщины, которая во многом похожа на тебя. Как и ты, она ищет себя в этом большом мире, боится темноты и непредсказуемости, порой чувствует себя одинокой, а порой – влюблённой. Она старается меняться и по мере сил становиться лучше. Ей хочется всё контролировать и систематизировать, но, как и ты, она допускает ошибки и промахи. А иногда она позволяет себе выходить за рамки лично установленных стандартов. Тогда она путешествует, знакомится с новыми людьми, с ней происходят приключения. Нет, не как в приключенческом романе. Другие. Как в жизни. В её, в твоей, в любой. Но эти приключения показаны через призму собственного восприятия, а потому уникальны, как уникален каждый из нас. Этот дневник начинается не в самый хороший период. Слишком много тишины, одиночества и боли. Но постепенно тучи рассеиваются, всё меняется, и ты, читатель, станешь тому свидетелем. Возможно, если и у тебя сейчас трудности, опыт героини тебя подбодрит. Ну что, готов познакомиться?
Здравствуй, бесценный человечек. Наверное, таким должно быть сердечное приветствие. По крайней мере, мне так было бы приятно. Меня зовут Ольга – и это одно из многочисленных моих имён и проявлений.
В руках ты держишь книгу, мою книгу, самолично написанную (момент гордости). Что в ней и стоит ли читать? Хм… В ней кусочек жизни. Причём не чьей-то – моей. Хотя тут будет много лиц, с кем-то познакомишься близко, кого-то стряхнёшь с памяти, лишь перевернув страницу. Боль, которая уничтожает изнутри, сменяется счастьем и наоборот – это реально? Да. Влюблять и влюбляться, отпуская, – да. Быть медиком и идти об руку со смертью… – да. Быть другом, дочерью, внучкой, сестрой – да. Позволь мне взять твою руку и повести за собой, показывая бесконечные грани жизни. Моей жизни.
Начнём знакомство со мной со стихотворения. Конечно, не всё будет печально, как в нём, будет и жоска грустно, и жоска весело. Устраивайся удобнее, я начинаю.
Отрицание переходит границы разумного, Возможного и прочие всякие.
Я хотела больше весёлого, шумного, Как итог – утонула во мраке.
Безмолвность изувечена крикливо, Широко разинут чёрный рот.
На губах её – моё имя.
Никто, никто не тот!
То, что было рядом, так близко, – далеко.
Я – не дело ничьих забот.
Прочитай моё имя в списке
Тех, кто жить не хотел, но смог.
Уже поздно. Я ложусь спать. Во дворе почему-то кричат дети, а на кухне капнул кран. Я убавляю яркость на телефоне и выключаю Интернет, кладу телефон на стол, там шуршит одинокая овсяная печенька в пакете. На столе стоит небольшая банка мёда и полупустая банка вишнёвого варенья, к которому я так и не притронулась за ужином. На вечер у меня было гороховое пюре и грудка, которая очень долго естся, так как, когда живёшь одна, еда убывает не так быстро. Перед сном я мазала щёки кремом (прописал врач и посадил на диету), мне нравится, я дисциплинируюсь.
Сегодня я мыла голову, но так и не вышла на улицу, ходила по квартире с заколотыми волосами. Я часто мёрзну, хотя у меня солнечная сторона, и хожу в свитерах и смешных розовых мохнатых тапках. Мне нравится смотреть на свои ладони и пальцы, когда грустно, – они словно ветви, стремящиеся к солнцу, я не вольна их перечеркнуть.
Ложусь спать. Выключая свет, я стараюсь быстрей добраться до кровати: боюсь. А чего? Бабаек, наверное. Мне некомфортно от темноты и одиночества в ней, но я борюсь, привыкаю. В постели я закутываюсь со всех сторон и подтыкаю одеяло, накрываясь с головой. Всегда укрываюсь всеми одеялами, имеющимися в доме (максимальное количество – четыре). Мне нравится ощущение придавленности и словно объятий. Я не люблю одежду во время сна – лишнее. От касаний к груди, животу, бёдрам у меня мурашки – очень холодные пальцы. У меня анемия и бело-фиолетовые губы. Мне нравятся мягкие и пушистые пледы – часто глажу их, кутаюсь и очень берегу. Я перестала пить чай и пью шиповник, а папа мне принёс песочные корзиночки с вишней и персиком, мне их можно, а конфеты нет. Чувствую себя. А тебя? Тебя нет.
Снова я ложусь спать, сегодня раньше, и на то есть причина. Завтра будет ровно год, как не стало одного из самых любимых и дорогих мне людей. Боль постоянно высверливает мне сердце, заставляя его захлёбываться слезами, прости мне их. Кажется, я стала сентиментальней, или просто жизнь стала набирать обороты, не знаю.
Сегодня я, как обычно, проснулась в пять утра, было светло и оттого спокойно. В магазине я купила себе два килограмма клубники и стейки, хотя ни разу не готовила их. На кухне разруха от ремонта и всё повёрнуто с ног на голову. Вчера при перестановке разбились три кружки, одну из которых, кофейную голубую крошку с барельефом Москвы, я очень любила. Ещё упала крышка с графина и расколола блюдце. Думаю, сейчас у меня должно быть очень много счастья.
Вечером я кушала клубнику с мёдом, хотя она не растаяла до конца и мне сводило зубы, но я была довольна. Наверное, я стала взрослой, раз никто не запрещает мне есть мороженые ягоды, когда очень хочется. Или глупой.
Также я купила коробку овсяного печенья. Мне оно раньше не нравилось, а теперь я ем его очень многозначительно, осознавая, что держу себя в руках, меняюсь, стремлюсь. Хорошее печенье, но, судя по всему, в него что-то добавляют этакое, шоколадную крошку, не иначе.
Пишу, и у меня дёргается глаз, я привыкла, но не очень приятно. И да, сегодня я предусмотрительней, не выключила свет во время своего письма, чтоб не светить себе фонариком, как вчера, а то мало ли кто может поджидать. Я ложусь спать и пытаюсь согреться. Сегодня замёрзли ноги.
Я ещё не ложусь спать, но очень блика к этому. Вообще, спалось сегодня очень сладко, да настолько, что пришлось переставлять будильник. Утро пошло не по плану, от слова "абсолютно", а то, что отходит от рамок, мне не очень нравится. Хотя когда как.
На улице светило солнце и был крайне промозглый, пробирающий ветер. Ожидая автобус, я погуляла час на остановке – и столько же, ожидая его обратно. Теперь считаю, что веду здоровый образ жизни, раз гуляю не менее двух часов в день.
Кладбище. Мне нравится его атмосфера, там тихо, на тебя смотрят красивые лица, много цветов. Чайки. Меня восхитило, какие же они огромные и красивые, правда, очень уж горланистые птицы. Особенно поражает, когда стая кружит над тобой, закрывая крыльями небо и утаскивая блинчики с могилы.
В автобусе я заплатила за девушку, наверное, я молодец. Она выглядела забавно: коричневое короткое пальто, ботинки, серый снуд и розовые рукавицы. И стрижка такая, знаешь, как горшочек, и у щёк словно линия. Мне почему-то было холодно и весело, и я всё ластилась к маме и бабушке, толкая, крутясь, шутя вокруг них. Водитель усатый и с бородой, круглолицый, словно сказочный, или нет, самый что ни на есть дачный водитель.
