Я признательна Синди Хуан и Лесли Гелбман за их поддержку, ободрение и, что важнее всего, за любовь к истории Гидеона и Евы. Издание и распространение книг требует не меньше душевных сил, чем их написание. За что я им очень благодарна.
Наверное, чтобы в полной мере выразить благодарность своему агенту Кимберли Уэйлен, мне пришлось бы написать отдельную книгу. Издание серии предпринималось в разных странах и в различных форматах, но она ни разу не упустила из виду ни одной мелочи. А поскольку она всегда в курсе дела, я вольна сосредоточиться на своей части нашего сотрудничества – написании книги, за что ее просто обожаю.
Синди, Лесли, Ким, Клэр Пелли и Том Уилдон опираются на поддержку динамичных издательских коллективов «Pinguin» и «Trident». Мне бы очень хотелось назвать по имени каждого, но ведь их на самом деле набрался бы целый поселок. Неутомимость и энтузиазм множества сотрудников заслуживают самой искренней похвалы. Благодаря старанию и усердию коллективов «Pinguin» и «Trident» серия книг о Еве и Гидеоне распространяется по всему миру, и я просто обязана поблагодарить их за время, посвященное работе с моими произведениями.
Я глубоко признательна своему редактору Хилари Сайерс. Благодаря ее активным действиям эта серия стала тем, чем она является, а также агенту по печати и рекламе Грегу Салливану, во многих отношениях значительно облегчающему мою жизнь.
Кроме того, следует поблагодарить зарубежных издателей – на момент написания этих строк их насчитывается уже больше трех дюжин – за то, что пригласили Гидеона и Еву в свои страны, чтобы познакомить с ними своих читателей. Я тронута этим и высоко ценю сотрудничество с вами.
И уж само собой разумеется, огромное спасибо читателям из разных стран мира, принявшим и полюбившим историю Гидеона и Евы, ведь в ту пору, когда я работала над «Обнаженной для тебя», мне казалось, что, кроме меня, эта история вообще никого не заинтересует. То, что у нее нашлось столько доброжелательных читателей, трогает до глубины души. Так давайте же продолжим наше совместное путешествие с Гидеоном и Евой. По жарким, ухабистым дорогам лучше всего ездить с друзьями.
Я любила Нью-Йорк такой же страстной любовью, как и еще одно явление в своей жизни. Город представлял собой потрясающий микрокосм новых мировых возможностей и старых мировых традиций, место постоянного смешения консерваторов и богемы. Чудаковатые странности соседствовали с бесценными раритетами. Пульсирующая энергия города питала кровеносную систему международного бизнеса, привлекая сюда людей со всех концов света.
Осознание этой вибрирующей, неуемной целеустремленности и всемирно прославленной мощи вызывало у меня восхитительное ощущение, сопоставимое только с конвульсивным множественным оргазмом.
Направляясь к огромной гардеробной, я оглянулась на измятую в ходе наших сексуальных кувырканий постель Гидеона Кросса, и у меня заныло сердце от нахлынувших сладких воспоминаний. Волосы мои были еще мокрыми после душа, а сама я завернулась в полотенце. До начала рабочего дня оставалось еще полтора часа, что, разумеется, не могло не радовать. Ведь я намеревалась уделить часть этого чудесного утра сексу, иначе и быть не могло. Гидеон просыпался с намерением завоевать весь мир и любил начинать этот процесс с того, что овладевал мною.
Ну это ли не счастье?
Поскольку дело шло к июлю и было уже довольно жарко, я выбрала для себя слаксы из тонкого натурального льна и поплиновый топ мягкого серого цвета, идеально подходивший к моим глазам. Я не обладаю парикмахерским талантом, а потому собрала свои длинные светлые волосы в незатейливый конский хвост и занялась лицом. А когда сочла, что выгляжу прилично, покинула спальню.
Выйдя в коридор, я услышала голос Гидеона. Он тихо, но довольно резко с кем-то разговаривал, и я поняла, что он сердится. От этого у меня по спине побежали мурашки. Его не так-то просто было вывести из себя… если только дело не касалось меня. Уж мне-то удавалось доводить его до того, что он и голос повышал, и сыпал проклятиями, и в гневе запускал руки в свои изумительные иссиня-черные, ниспадавшие до плеч волосы.
Однако большую часть времени Гидеон представлял собой живое воплощение могучей, но сдержанной силы. Да и не было у него нужды срываться на крик, когда он запросто мог нагнать на людей страху одним лишь взглядом или короткой, рубленой фразой.
Я нашла Гидеона в его кабинете. Он стоял спиной к двери с приемником блютуз в ухе. Руки его были скрещены на груди, взгляд устремлен в окно, выходящее на Пятую авеню, и в целом он производил впечатление человека до крайности одинокого, индивидуалиста, отрешенного от окружающего мира, но вполне способного этим миром управлять.
Я прислонилась к дверному косяку и с восхищением стала разглядывать своего мужчину. И я была абсолютно уверена, что передо мной открывается куда более интересный вид, нежели перед ним. По той простой причине, что со своей выигрышной позиции я видела не только небоскребы, но и Гидеона на их фоне, который производил столь же сильное впечатление.
Гидеон успел принять душ еще до того, как я выбралась из постели, и его великолепное тело, вызывающее прямо-таки наркотическое привыкание, было сейчас скрыто под дорогим, шитым на заказ костюмом. Мне был виден обрисовывавшийся под брюками потрясающий зад и обтянутая жилетом мощная спина.
Стену кабинета украшал вставленный в раму коллаж из фотографий. В основном на них были запечатлены мы вдвоем, но одну, весьма интимную, Гидеон сделал сам, когда я спала. Большей частью снимков мы, разумеется, были обязаны папарацци, неотступно следовавшим за ним повсюду. Да и как могло быть иначе – Гидеон Кросс, глава «Кросс индастриз», сумел к двадцати восьми годам стать одним из двадцати пяти богатейших людей мира. Я имела все основания предполагать, что ему принадлежал внушительный кусок Манхэттена, ну а уж в том, что он самый крутой парень на планете, у меня не было ни малейших сомнений.
И где бы он ни работал, его рабочее место всегда украшали мои фотографии: похоже, ему было так же приятно смотреть на меня, как мне на него.
Грациозно повернувшись, Гидеон пригвоздил меня взглядом своих льдисто-голубых глаз. Разумеется, он уже знал, что я смотрю на него. Стоило нам оказаться поблизости друг от друга, и в воздухе между нами возникало потрескивающее энергетическое поле, подобное тому, что предшествует в грозу мощному раскату грома. Надо думать, он намеренно выдержал короткую паузу, прежде чем взглянул на меня, позволив мне насладиться его видом. А то, что это доставляет мне удовольствие, не было для него секретом.
