Вступление
Южно-Курильский округ. Недалеко от села Головнино. Март 2011 год.
Проснулся я не только от боли в голове и во всем теле, но и от какой-то непонятной качки. Но похоже что у меня просто очень сильно кружилась голова. Во рту была пустыня и кромешный ад. К горлу то и дело подкатывал ком, а в животе творилось черт знает что. В глазах немного двоилось, но это еще не все. Я совершенно не мог вспомнить того, что собственно со мной произошло и где я нахожусь. Мне казалось что это самый худший день в моей жизни. Приглядевшись я понял что лежу на мешках с чем-то мягким внутри. Рядом с мешками на деревянном ящике стояла керосиновая лампа, свет от которой еле освещал то, что попадало под нее в радиусе 1,5—2 метра. Я протянув руку к лампе, подкрутил фитиль увеличивая его. Лампа резко осветила то что от меня скрывал мрак неизвестности. По мере того как я рассматривал все что мне попадалось на глаза, я все больше недоумевал и удивлялся. В первую очередь я стал осматривать самого себя. Я был одет в черные туфли с огромными пряжками, белые носки-гольфы до колен, вместо штанов на мне были бриджи до колен, прямо как в 17 веке. На теле была белая рубашка с огромными рюшами, на голове бандан, а на бандане треуголка. Широкий поясной ремень с огромной пряжкой заканчивал мой наряд. В ногах передо мной валялся топор с черной ручкой.
В метре от меня на мешках лежали в обнимку какой-то лысый, голый парень и девка. Она была одета в черную, кружевную рубашку, в руке она держала саблю, на ногах сапоги, как у пиратов тех веков, на голове треуголка, тоже тех веков, лица ее не было видно, а у ее ног валялись несколько пустых бутылок от вина. С другой стороны моему взгляду предстала картина не лучше. Два каких-то парня, лиц которых я тоже не мог пока что определить. В руках у них были топоры, одеты тоже были соответственно, в одежду пиратов, один в треуголке, а другой в бандане. Рядом с ними лежали две девушки в шикарных, средневековых платьях. Создавалось впечатление что я на самом деле попал в конец 17 века, или начало 18 века. Подобрав лежащую на мешке бутылку вина, которая оказалась вскрытая но не пустая, я вынул пробку и, начал жадно пить прямо из горла. В голове у меня стало проясняться и тут я внезапно все вспомнил. Но думаю что лучше мне начать все с самого начала.
1
о. Кунашир. Март 2011 г.
Я Давно уже, еще после 8 класса, хотел сразу отправиться на материк, но что-то меня тут удерживало. А вот что именно удерживало, я все еще никак не мог определить. Но я знал что пора уже торопиться и определяться со своим местом в этой жизни. Профессию себе я еще тоже так и не выбрал, пока не выбрал. Сначала я думал поступить после 8 класса, мотористом в какое нибудь морское училище. Но в последний момент передумал. Через несколько месяцев выпускной, надо было как можно скорее подружиться со своими мозгами и все таки найти общий компромисс, для меня и моих мозгов. В противном случае предки меня обещали закатать туда, куда я категорически не хотел. Они пообещали меня задвинуть в военное училище. Мой отец был местным участковым, а мать работала бухгалтером в сельской конторе. Но что я мог им сказать, если меня тянуло везде и куда попало, но только все это шло вразрез со взглядами моих предков. Со стороны наверное казалось что я как в той басне Крылова, про лебедя, рака и щуку, которые тянут воз в разные стороны, а воз и ныне там. Может тому виной была ограниченность кругозора, потому что жил я на острове Кунашир. Чтобы куда либо поступить, по любому надо было отправляться на материк. Жили мы в селе Головнино, что на юге острова Кунашир. Село получило это название, благодаря выдающемуся русскому мореплавателю, участнику двух кругосветных путешествий Василию Михайловичу Головнину.
Не знаю как у моих друзей, но у меня было как мне казалось желание, поступить в театральный или стать актером кино. В школе мы создавали постановки, небольшие пьесы. Костюмы мы шили сами, но нам также помогали с тканью и пошивом. Недалеко от нас в селе Дубовое жил на окраине старичок, он был классным портным и за бутылку или несколько, нам по картинкам из интернета, делал отличные копии костюмов. Все дело было только в материи. Но мои родители этого увлечения категорически не понимали. Им это все казалось чепухой и просто временным увлечением и развлечением. На 8 марта во вторник, мы решили создать в школе небольшую пьесу, отрывок по фильму <<Пираты Карибского моря>>,а ее успех мы решили отпраздновать в пятницу 11 марта, ближе к вечеру. У нас даже место наше, постоянное было. Малый рыболовецкий траулер <<Резвый>> 1975г. Он стоял на мели на берегу пролива Измена. И стоял он там уже довольно давно, никому до него не было никакого интереса. В его трюмном отсеке было сухо и комфортно, так что мы там проводили время довольно часто.
Его длинна составляла 25 метров, ширина не более 7 метров, ну и высота до верхней палубы что-то, я так думаю около 3,5 метров не менее. Передняя его часть, на половину была погружена в воду. Траулер имел полубак, где размещены бытовые помещения и ходовая рубка. Машинное отделение тоже было расположено в носовой части судна. Ходовая рубка связана с бытовыми помещениями и машинным отделением, с помощью внутренних трапов, это позволяло членам экипажа передвигаться по судну, не выбегая на верхнюю палубу. На палубе когда-то были размещены траловая лебедка и барабаны для трала и ваеров (стальных тросов),теперь это отсутствовало. Скорее всего все разворовали. Два вертикальных выступа по углам кормы (малый портал) несли блоки, по которым ваер (стальной трос) спускал когда-то трал в воду. Ближе к корме был расположен немного с налетом ржавчины, <<П>> – образный металлический портал, с грузовыми стрелами. В корме судна имелся слип – специальный, немного наклонный участок палубы, по которому осуществлялся спуск и подъем трала.
Если говорить о самой пьесе, то некоторые элементы одежды, мы попросту заменили тельняшками. А Рита Заруба и Тамаш да Зора Дулькевич, пообещали принести настоящие сабли. Ну Зора и ее брат Тамаш понятно как-они все таки были цыгане. Но вот моя подруга Рита могла взять, если только у своего деда Кузьмича, он был Дальневосточным казаком. Она могла у него эту саблю разве что стащить, сам он ее навряд ли дал бы. Еще одна наша парочка, Гриша Злобин и Зоя Коробина вместе со мной, ничего не могли принести, разве что стырить с пожарных щитов три топора, перекрасив красные ручки черной краской, что мы и сделали. В конце концов пожаров у нас, пока мы тут живем, еще сроду не было, да и море в общем-то вокруг. Разве что только если мы сами что нибудь подпалим ради смеха, но до того чтобы таким образом прославиться, мы конечно опускаться не собирались.
