Будучи еще совсем ребенком, Кетеван уже знала, кем она станет, когда вырастет. Перед глазами был пример не только будущей профессии, но и идеального мужчины. Каждое утро, когда папа надевал полицейский китель, Кете, как называла ее мама, замирала в искреннем восторге. И она всегда представляла, как она вырастет, тоже наденет форму и будет ловить преступников и расследовать громкие дела. Как папа.
Все любимые игры сводились к погоням и расследованиям, поиском кладов и воображаемой служебной овчарке Фифи. Чуть позже, воображаемая Фифи приобрела материальное тело. Но настоящей живой овчаркой с пушистым хвостом она была лишь в детской фантазии.
Родители были исключительно против собаки, аргументируя тем, что такому животному не место в служебной однушке.
Но Кете не унывала, зная, что однажды ее мечта сбудется. А пока приходилось лелеять игрушечную таксу с пуговицами вместо глаз. Каждый раз завязывая на ее шее красивый бант, Кете выходила играть во двор.
Местные девчонки были не в восторге от идеи снова играть в полицейских и преступников, а вот мальчишки, наоборот, только и ждали появления Кете в уютном палисаднике.
– Целый полк нам воспитает! – смеялся папа, смотря на то, как дочка браво строит пацанов и раздает им приказы. А потом ребятня с визгами «Вы задержаны» и «Сопротивление бессмысленно» несется по двору. А дочка гордо, с важным видом, восседает на раскидистом ореховом дереве, почти у самой верхушки, и словно сокол, наблюдает за «работой своих оперативников».
И так продолжалось, пока на двор не опуститься вечер.
– Генерал Горадзе, разрешите обратиться? – посмеивался отец, смотря на дочку.
– Разрешаю! – деловито отвечала Кете, болтая ногами.
– Генералу пора домой. Ужинать и спать.
– Отставить разговоры, полковник! – девочка сурово свела брови и стукнула кулачком по дереву. Папа рассмеялся. Усы игриво подскочили, обнажая ровный ряд зубов, а вокруг глаз заиграли морщинки: – Слезай и идем домой, поздно уже.
Игры играми, но спорить с папой было бесполезно. Стоило ему сурово свести брови, и игрушечные генеральские погоны утрачивали свое значение.
После ужина, Кете быстро уснет. И будут снится ей погони, задержания, звон наручников и лай служебной собаки. Она будет вздрагивать во сне, и тогда ее ласково разбудят нежные руки мамы, поправляющие одеяло.
А в другом сне она снова увидит водонапорную башню, стоящую посреди поля. Тяжелое грозовое небо нависает тучами, и угрожающее рычат раскаты грома в танце с молниями. Воздух наполнен свежестью и озоном. Ветер игриво раскачивает кроны молодых деревьев, в предвкушении бури и ливня.
А потом ей приснится шумный Тбилиси, который Кете видела лишь однажды, погостив несколько дней у бабушки.
Она стоит на возвышенности, с которой открываются потрясающие виды на город. Но его омрачают и уродуют несущиеся с горизонта вихри. Небо стремительно затягивают тучи, освирепевший ветер вздымает пыль, злобно швыряя ее в лицо девочке. И накрывало такое чувство одиночества и безысходности. Казалось, что она совсем одна в этом сумасшедшем мире.
О ногу потерлось что-то мягкое. Кете обернулась, и увидела прибившуюся к ней серую кошку. Животное обвивало ее ногу длинным пушистым хвостом, и щурилось от поднявшейся пыльной бури. Кете снова подняла глаза на стремительно приближающиеся вихри. Они сносили все на своем пути, набирая силу и разрастаясь все больше и больше. В груди заколотился ужас. Он будто пытался пробить грудную клетку, остервенело колотя холодными лапами.
Пыль больно резала глаза, хлестала по щекам порывами ветра. Кете сквозь боль приоткрыла глаза и прижала к себе кошку, прикрывая вспотевшими ладошками мордочку. Кошка была абсолютно спокойна. Она не вырывалась, не кричала и не пыталась скрыться от бедствия.
И когда вихрь был совсем рядом, и казалось, что гибель неизбежна, – она открыла глаза. И все закончилось.
Кете лежала в своей кровати. Через легкие шторы пробивались ласковые лучи солнца, шумела листва. А в воздухе витал аромат чего-то невероятно вкусного, испарив нотки оставшейся тревоги от кошмарного сна.
« – Блинчики!» – подумала девочка, вскакивая с кровати. Сейчас она позавтракает и снова будет играть с друзьями во дворе.
На кухне ее встретила мама. Увидев дочку, женщина улыбнулась и потрепала ее за хвостик.
– Доброе утро, принцесса! – мама всегда ее так называла, пусть Кете и была недовольна своим прозвищем.
– Я не принцесса! – нахмурившись, отчеканила девочка, усаживаясь за стол.
– А кто же ты? – рассмеялась мама: – Генерал полиции?
– Да!
– Ешь давай, генерал. – хохотнула мама, поставив на стол тарелку с манной кашей. Кете скривилась. Она до чертиков ненавидела манную кашу, да еще и комочками. Один только ее запах вызывал непреодолимое желание перевернуть тарелку.
– А блинчики? – разочарованно посмотрев на маму, спросила девочка.
– А блинчики папе. А тебе чтобы вырасти большой и сильной, коль уж в полиции служить удумала, надо кашу есть.
До мечты оставалось совсем не много, ведь первый шаг был пройден – она стала курсантом.
И сердце трепыхалось в груди, как совсем юный птенец. И стоило ему расправить крылья, как он взмоет в высокое осеннее небо. А сегодня оно было особенно прекрасно. Ясное, без единого облачка. И такое глубокое, непостижимо далекое.
Совсем юная, и полная надежд девушка, стояла напротив главного корпуса Академии МВД. Современное здание величественно возвышалось среди просторной улицы, рассыпая отблески от окон.
Кете распирала гордость: она не изменила своей детской мечте. Еще немного и она станет настоящим полицейским, как папа. И пусть семья была не в восторге от этой идеи, сейчас Кете чувствовала себя самой счастливой. Она потрудилась на славу, и ее усилия окупятся сполна.
Под массивными дверями уже собиралась шумная толпа студентов. Выглядели они взволнованно, переминались с ноги на ногу, переговариваясь между собой. Кто-то томился в предвкушении, кто-то был абсолютно спокоен, а кто-то откровенно напуган. Кете шагнула к ним навстречу, дабы поприветствовать собравшихся. Всем вместе пережить волнение будет проще.
Подвернув ногу на непривычно высоких каблуках, Кете пожалела о своем образе. Пусть и красивом, но ужасно неудобном.
– Помочь? – со стороны послышался чей-то приветливый голос. Подняв глаза, она увидела перед собой рослого юношу. Он был совсем не похож на остальных студентов в строгих костюмах, начищенных туфлях. Даже возникло чувство, что он попал сюда случайно, или вовсе проходил мимо. Из-под кепки выбивался хвост, лицо обрамляла аккуратная борода. Да и потертая временем байкерская куртка, с кучей всяких замочков и заклепок, не вписывалась в окружение Академии.
