ГЛАВА 1
Александр
Раздался стук в дверь.
— Саша! — донеслось жалобное блеяние соседки. — У меня ходунки слома-ались. Почини, пожалуйста, а то я с Генкой с ума сойду!
— Скорее меня сведёшь, — пробормотал я, но всё же поднялся. Пошатываясь, побрёл к двери, по пути пытаясь разлепить непослушные веки. С одним глазом справиться удалось, и я обречённо посмотрел на Ленку. — До утра не ждёт?
— Шутишь? — возмутилась она. — Тебя в пять уже не будет, а я… — Тут осеклась и виновато добавила: — Саш, я понимаю, что ты сутки не спал. Но я тоже… Генка мне такие тренировки устраивает! Может ваших пожарных натаскивать!
— Буду иметь в виду, — усмехнулся я и, зевнув, помотал головой. — Ща, инструмент возьму и приду.
— Спасибо! — радостно подскочила она и посмотрела на меня так, что будь Ваня рядом, точно бы приревновал. — Ты лучший мужчина на свете!
— Жаль, за это премию не выписывают, — проворчал я и захлопнул дверь.
Ящик был у входа, но мне требовалось хотя бы умыться, чтобы не заснуть с отвёрткой в руке… В соседской квартире. Лена женщина красивая, и пусть меня не интересует, Иван постоянно мрачнеет, когда она бежит ко мне.
— Где пострадавший? — войдя, спросил я достаточно громко, чтобы перекрыть детский крик.
— Тут, — засуетилась соседка, показывая на сломанные ходунки. — Отвалилось колёсико.
— И ножка сломана, — заметил я и раскрыл ящик. — Так, распорку приклеим и временно посадим на саморезы, завтра уберу, как клей схватится. А колесо… Вот, мебельное подойдёт.
Через пятнадцать минут счастливый Генка уже рассекал просторы двухкомнатной квартирки.
Ленка проследила за ним и устало вздохнула:
— Саша, что бы я без тебя делала? Ваньке и отвёртку давать нельзя! Попробует починить форточку, а рухнет дом. Муж у меня совершенно бестолковый!
— Это гений программирования бестолковый? — собирая инструменты, хохотнул я и глянул на неё исподлобья. — У каждого свои недостатки.
— У тебя их нет! — горячо заспорила соседка. — Рукастый, смелый, красивый… Да о тебе все девушки в нашем районе мечтают!
— Угу, — поднимаясь, буркнул я. — То-то очередь из невест у двери выстроилась.
Из-за поворота с гиком вождя индейского племени выскочил Генка и, гремя большим половником о ходунки, умчался на кухню. Лена проследила за ним взглядом и, обернувшись, осторожно дотронулась до моего локтя.
— Всё будет, Саш. Найдётся и та, что выдержит твою сумасшедшую работу. Женишься и будешь так же смотреть на своих деток.
Я вздрогнул и, сухо кивнув, торопливо покинул счастливое семейное гнёздышко. О том, что подобное будущее для меня никогда не настанет, я не распространялся.
Уснуть не смог — одолевали мрачные мысли, а в ушах всё звучал заодрный детский смех. Бросив попытки уйти от реальности под одеяло, я собрался и поехал на работу.
— Сокол, ты чего вернулся? — выглянув из машины, заволновался Вовка Воробьёв. Подавив зевок, он тревожно глянул на выключенную лампу. — Вызвали?
— Просто захотелось, — равнодушно ответил я. — Спи, Воробей. Всё тихо.
— А, — расслабленно улыбнулся тот, но ко сну не вернулся. Выскочив из машины, приблизился и пожал мне руку. — Раз пришёл, может, свою поклонницу починишь?
— Опять кофеварка сломалась? — рассеянно поинтересовался я, хотя и спрашивать не стоило.
Эта древняя рухлядь исправно отказывалась работать едва ли не каждую неделю. И воскрешать её из хлама по какой-то загадочной причине удавалось лишь мне. Парни шутили, называя автомат моей девушкой.
— Только тебе и даёт, — привычно рассмеялся Вова и хлопнул меня по плечу. — Зря ты бросил институт. Оставалось год продержаться — и стал бы классным инженером!
— Мне и классным пожарным неплохо живётся, — беззлобно огрызнулся я и отправился в комнату отдыха.
Здесь было тихо и темно, пахло сыростью и дешёвым кофе. Ясно. Снова сломалась подача воды. Протекает…
— Евгений Кириллович, — донёсся со стороны коридора вкрадчивый голос Димы Горелова, — можем мы кое-что обсудить?
— Да, Горелый. — Начальник был сух и короток, как всегда. — Говори.
— Здесь? — замялся Дима, но тут же торопливо продолжил: — Я насчёт своего повышения. Прошёл год с нашего последнего разговора, и я надеялся…
— Надо не надеяться, Горелый, — холодно оборвал его начальник, — а лучше работать.
— То есть… — В голосе Димы зазвенели истеричные нотки. — Я снова в пролёте? Нет, Евгений Кириллович, вы не понимаете…
— Это ты не понимаешь, — снова прервал его начальник. Зашуршали бумаги. — Смотри, вот твои показатели. И после этого ты смеешь просить повышение? Да Соколов за несколько месяцев достиг большего, чем ты за три года!
— Сокол? — тихо переспросил Горелый. Помолчав, уточнил: — Значит, повысят новенького? Разве это справедливо?
— Не тебе судить о справедливости, — осадил начальник, зазвучали его тяжёлые шаги.
— Так, да? — Тихий голос Димы подрагивал. — Ещё по…
Кофеварка зашипела, выдавая порцию кофе. Я чертыхнулся и отдёрнул руку, чтобы не обжечься. Когда чашка для эспрессо наполнилась, взял её и понюхал.
— Вроде нормально… — Поймав своё отражение в зеркале, поднял руку и провозгласил тост: — За повышение. Хоть какая-то компенсация неожиданно рухнувшей жизни.
Но отпить не успел — завыла сирена. Поставив чашку, я выскочил в пустой коридор и помчался на вызов.
ГЛАВА 2
— Тебе здесь быть не положено! — Вовка с силой оттолкнул меня. — Ты после суток… Лебедь узнает — голову откусит!
— Пусть откусывает. — Я упрямо забрался в машину. — Не переживай, лезть под руку не буду. Прокачусь только с вами… Мне всё равно не уснуть.
— Почему? — Быстро глянув на меня, Воробей вдавил педаль газа в пол. — Что-то произошло?
Огромная машина загрохотала и, звеня сиреной, озарила всё вокруг светом проблескового маяка.
— Ничего, — отмахнулся я и взял его планшет. Присвистнул и пробормотал: — Многоквартирное здание и подозрение на взрыв газового баллона? Ночью… Чёрт! Будет много пострадавших. Поднажми, Воробей!
— И так на всех парах, — пробубнил он, крутя баранку так резко, что машина чуть накренилась, входя в поворот. — Да и за нами целый караван. Скоро будем на месте… А ну с дороги, козёл! Ну что за люди? Будто сами защищены от подобной беды. Раз мозгами бог обидел, так хоть скрывались бы среди баранов, честное слово!
— Козлу среди баранов скрыться будет тяжеловато, — невесело хмыкнул я и, соединив большой и указательный пальцы в знаковом жесте, подмигнул сослуживцу.
— А кому сейчас легко? — зло рассмеялся Воробей. Поняв намёк, выключил фары и аккуратно «поцеловал» бампер упрямца. Когда тот свильнул с дороги, открыл окошко и с деланным сожалением воскликнул: — Ой, извините! Что-то с электроникой.
— Да ты…
Последовавшую за этим витиеватую тираду мы не слушали — не до этого. Прибавив газа, Вова вцепился в руль и посмотрел вперёд. Напряжённым тоном уточнил:
