О, как множатся, Господи, кругом враги!
О, во множестве отовсюду восстав.
Изрекают многие о жизни моей,
Будто нет мне спасения и в Боге.
О да, да…
За ржавой решёткой окна шёл дождь. С улицы в форточку тянуло холодной сыростью. Из-за пасмурного хмурого неба в палате царил полумрак. Шёл тихий час, и электрические лампы были выключены. В помещении пахло лекарствами и потом. Сонную тишину нарушал храп одного из мужчин и жужжание огромной мухи, бившейся о стекло.
Виталий Филатов не спал. Он полулежал на панцирной кровати, привалившись спиной к металлическому изголовью, смотрел в окно и слушал ливень. Его серая больничная пижама сливалась с землистой постелью. Состарившееся не по годам морщинистое лицо Виталия сегодня было гладко выбрито и чисто, волосы на голове аккуратно расчёсаны. Взгляд видевшего жизнь мужчины сейчас был сосредоточен, ясен.
Филатов ещё раз прокрутил в голове события, произошедшие с ним в городе Н. десять лет назад. Вспомнил своего наставника Олега Попова курящим задумчиво у форточки и монстра Благовестова. Помянул смутное время своих запоев как страшный нелепый кошмар, будто не с ним произошедший. Восстановил в памяти случайную встречу с доктором Васнецовым: одним прекрасным днём седой интеллигентный пожилой мужчина с бородкой поднял из лужи пьяного Филатова и привёл сюда. Спас его. Дал второй шанс. Доктор, помимо излечения тела нового пациента, обратил его внимание на православную веру для исцеления духа. Внезапная доброта постороннего человека поразила Виталия. Он неожиданно прозрел, почувствовал великую красоту окружающего мира и мудрость. Филатов за долгие годы впервые ощутил острое желание жить дальше, радоваться своему существованию, наслаждаться каждым днём, удивляться устройству планеты Земля. Побоявшись сбиться с верной дороги, Виталий обратил свою душу к Господу Богу. Стал посещать церковь, усердно замаливать свои грехи, служить заветам Библии. Всё существо своё направил Филатов отныне на несение света и добра в этот мир, на свершение благих дел.
Вспомнив о своём чудесном спасении, мужчина, сомкнув веки, ещё раз от всего сердца молитвой отблагодарил Господа. Затем Виталий открыл глаза, полные веры, и сквозь старое окно и пелену дождя стал мечтательно смотреть в свою будущую жизнь. Через некоторое время палата озарилась ярким светом флуоресцентных ламп, на пороге появилась молоденькая медсестра в белом халате, держащая медицинский лоток со шприцами.
– Дело богоугодное и праведное на яркий свет мирской отвечать улыбкою и жизнию правильной, к обществу открытой. В созидании вижу я теперь свой путь. В пользе миру людскому. В трудах тяжких произрастёт семя, которое вскормит душу мою. Любящей женщине, кою обрету я на жизненном пути, и деткам своим малым отдам я всего себя без остатка. Щедр на отдачу я буду с миром, сотворённым Господом под небом единым, и через то получу спасение и прощение грехов своих… – с ликующим взглядом Филатов рассказывал доктору Васнецову о великой радости своей, обретении нового пути.
– Я рад за тебя, Виталий, искренне рад. Я буду молиться за тебя Господу нашему. Буду просить его светить тебе во мраке жизни людской, дабы не сбился ты с дороги праведной. Однако же, не только мыслями, но и делом хочу быть полезен тебе… – с этими словами он вытащил из кармана деньги и положил перед Филатовым на стол. – Вот, возьми, дорогой друг! Это тебе на первое время, чтобы хватило снять жильё и прокормиться, пока не получишь первую зарплату. Ну а когда встанешь на ноги, тогда и долг вернёшь. С этим я не тороплю…
– Спасибо вам большое, Валентин Семенович, за всё, что вы сделали для меня! Век не забуду вашей доброты! Сколько будете жить – знайте, что у вас есть верный и преданный друг, который всегда окажется рядом, если нужно! – Филатов взял деньги, сунул в рюкзак.
– Ступай с Богом, мой хороший. Мысленно я с тобой…
Через решётку окна пожилой врач молча наблюдал, как твёрдым уверенным шагом уходит Филатов с территории больницы в новую жизнь. Васнецов перекрестил фигуру, скрывшуюся за воротами.
Вот и Господь, ты моя броня!
Ты гордыня и честь, мой доспех и щит.
Вот я брошу Господу призывный клич,
И с горы святой отзовётся.
О, да, да…
Новую жизнь встретил Виталий с улыбкой и радостью в душе. Новая жизнь ответила Виталию тёплым солнечным днём. В большом городе Н. шла середина лета. Лёгкий ветер трепал зелёные листья деревьев. На синем небе плыли белые облака. По тротуарам прыгали наглые голуби с воробьями. Прохожие ели на ходу мороженое, молодые мамы гуляли с колясками. Жизнь в мегаполисе кипела, неслись по дорогам бесконечные автомобили.
Прекрасное настроение летнего муравейника заразило Филатова. Он зашёл в уличное кафе и плотно позавтракал. Затем отправился в магазин, где приобрёл брюки, рубашку, ботинки. В новой одежде Виталий превратился в симпатичного городского мужчину. Полюбовавшись в зеркало, он почувствовал себя более уверенным, красивым и счастливым. Из магазина Филатов вышел весело насвистывая.
Виталий погулял в парке, прошёлся по набережной, прокатился в метро. Увидев на одной из улиц вывеску популярного в городе агентства недвижимости, сразу направился туда. Внутри его встретила скромно одетая пожилая женщина. По её неграмотной речи и поведению чувствовалось, что, работая здесь, она занимает не своё место. Но деликатный мужчина не подал вида, что его что-то смущает. Грубоватая риелтор по имени Валентина, выслушав просьбу Филатова о съёмном жилье и узнав, какой небольшой суммой он располагает, предложила два варианта. Первым была однокомнатная квартира в свежей многоэтажке, с мебелью и всеми удобствами (низкая цена объяснялась удалённостью от центра города). Вторым был старый дом в частном секторе, на окраине каменных джунглей.
Сначала отправились смотреть лучший из вариантов – квартиру. Пока Валентина и Виталий пробирались на старых риелторских "Жигулях" по вечерним пробкам на край географии, женщине позвонила какая-то клиентка, умолявшая показать эту же квартиру. Валентина согласилась, назвав незнакомке адрес и попросив прибыть на осмотр как можно быстрее. После риелтор извинилась перед Виталием, заверив его, что в очереди на эту квартиру он первый. Вышло так, что на месте все оказались одновременно: Валентина, Виталий и женщина с двумя маленькими детьми. Звали гордую одинокую мать Ольгой. Филатов почему-то сразу проникся к ней жалостью и отцовской заботой. Одета Ольга была очень скромно, дети и вовсе были чумазые. Казалось, что жильё женщина пришла снимать на последние деньги, но несмотря на это держала нос кверху, давая понять всему миру, что в обиду себя не даст. Парадокс, но именно в её гордости ощущалась детская беззащитность.
