Первый день моего отпуска начался довольно оригинально. А точнее – только я, освободив свое сознание от повседневных рабочих забот, прилегла на софу с книжкой, купленной вот уже неделю назад, но все никак не прочитанной из-за хронической нехватки времени, в дверь моей квартиры раздался звонок.
Даша вбежала в прихожую, едва не сбив меня на пороге. Волосы ее были растрепаны, а лицо залито слезами – чему я, в принципе, не удивилась, хорошо зная свою старинную подругу – вечно она расстраивается из-за каких-нибудь пустяков, возводя их в статус из ряда вон выходящих событий. И, конечно, бежит за помощью ко мне.
Вот и сейчас – то и дело прерывая свое повествование рыданиями – Даша начала рассказывать мне об очередном ужасном происшествии.
– Понимаешь, Ольга, – всхлипывая, начала она, – мне необходима твоя помощь!
– А что случилось?
– То есть, не мне… Не мне… Но твоя помощь правда необходима! Только ты одна сможешь помочь…
– Да объясни мне толком, что случилось!
Даша открыла рот, но не выдержав, разрыдалась уже по-настоящему. Пришлось мне самой снимать с нее пальто, а потом, вести на кухню, нежно придерживая за талию, чтобы Даша в припадке истерики, не грохнулась на пол, что уже неоднократно бывало.
Ну что же поделаешь, что у моей подруги слабые нервы? Любое происшествие мало-мальски выбивающееся из рамок обыденности, выводит ее из душевного равновесия. Я до сих пор удивляюсь, почему Даша избрала профессию психолога. Врач, исцели себя сам? Тем не менее, специалист Даша была классный – начав активную практику пару лет назад, она уже, как это называется, заслужила имя – в соответствующих кругах ее знали многие. Однако, так и не смогла научиться стойко переносить различной тяжести потрясения.
Зато я, долгое время общаясь с Дашей, прекрасно знаю, как привести ее в чувство.
На кухне я заварила чай и через несколько минут уже немного успокоившаяся Даша пила крепчайший ароматный индийский и вела свое повествование.
Суть проблемы, с которой Даша пришла ко мне, заключалась в том, что ее соседи по лестничной клетке – студенты, из-за дороговизны жилья в столице, снимавшие квартиру втроем, внезапно сошли с ума. Причем, по словам Даши, окончательно и все трое сразу.
* * *
Чем объяснить это происшествие, Даша не знала и как профессионал, помощь потерпевшим оказать не могла – настолько тяжелый, оказывается, был случай.
– Один из них… его, кажется, Юрой зовут, – говорила Даша, согреваясь дымящейся в руках большой чашкой чая, – позвонил мне в дверь, а когда я открыла, стал просить у меня парочку сушеных лягушек.
– Что стал просить? – не поверила я.
Даша кивнула мне в знак того, что и ей эта просьба показалось странной, непонятной и необъяснимой, и продолжала.
Как выяснилось, пара сушеных лягушек потребовалась студенту Юре для того, чтобы приготовить соус к спагетти. Когда обалдевшая и все еще надеявшаяся, что она ослышалась, Даша попросила повторно воспроизвести всю выложенную только что информацию, Юра повторил все слово в слово, к тому же продемонстрировав кастрюли с этими самыми спагетти, для приготовления соуса к которым, ему необходимы были парочка сушеных лягушек.
Когда Даша заглянула в кастрюлю, которую Юра держал в руках, она едва не грохнулась в обморок – кастрюля доверху полна была еще живыми, извивающимися крупными земляными червями.
Откуда студент Юра достал червей в январе месяце – было непонятно, но Даше в первую очередь было непонятно как молодой человек мог вести себя так идиотски, сохраняя, тем не менее, самое серьезное выражение лица.
Получив от Даши вместо сушеных лягушек отрицательный ответ, Юра пожал плечами и скрылся в своей квартире. Но не успела озадаченная происходящим Даша закрыть свою дверь, как из той же соседней квартиры показался один из сожителей студента Юры, студент Петя, завернутый в грязную столовую скатерть. Несмотря на то, что под скатертью, судя по всему, никакой одежды не было, держался студент Петя с удивительным достоинством. Он спросил у Даши, как ее зовут, хотя вот уже как второй месяц они были знакомы, и надменно осведомился, что Даша делает на лестничной площадке.
Конечно, Даша не нашлась, что ответить и тогда студент Петя представился сам.
– Гай Юлий Цезарь, – значительно выговорил он, вскинув вверх небритый подбородок.
Потом немного подумал и добавил:
– А фамилия наша – Долгоруковы.
И величаво начал спускаться вниз по лестнице.
Не говоря ни слова, Даша на подгибающихся ногах сделала несколько шагов и заглянула в лестничный пролет. Гай Юлий Цезарь Долгорукий поймал на третьем этаже подъездного кота Василия, поднял его за шкирку и принялся втолковывать несчастному животному преимущество метрической системы перед шкалой Рихтера.
Перепуганный Василий извивался в крепких руках великого римлянина и оглушительно орал.
Пришедшая внезапно Даше на ум спасительная мысль – а вдруг это все розыгрыш? – стала медленно угасать. И окончательно угасла тогда, когда на лестничной клетке появился третий жилец соседней квартиры – имени этого студента Даша не помнила.
Безымянный студент вышел из дверей квартиры на четвереньках, подняв правую ногу, деловито помочился на ступеньку, что ему прекрасно удалось, поскольку он был совершенно голый, несколько раз звучно гавкнул на попятившуюся Дашу и, вскидывая бледный зад, потрусил вниз по лестнице – туда, где несколькими этажами пониже Гай Юлий Цезарь Долгорукий на чистом итальянском языке читал коту Василию третью часть великой поэмы Данте «Божественная комедия».
* * *
Тут в прихожей у меня зазвонил телефон и мне пришлось оставить Дашу ненадолго. Но Даша была так увлечена рассказом, что и не заметила моего отсутствия. Когда я вернулась, Даша, глядя в стену невидящими глазами продолжала свое повествование:
– Конечно, когда тот, кого не помню, как зовут начал гоняться по двору за котом Василием, а Гай Юлий Це… То есть Петя – вопил на латыни древние ругательства, потому что дворник дядя Миша волтузил его метлой, называя при этом охальником, конечно, тогда бабушки из нашего двора – все, как одна – побежали звонить в милицию. Ну, я-то понимала, что не в хулиганстве тут дело и решила попробовать спасти свихнувшихся студентов…
Из дальнейшего Дашиного рассказа мне стало ясно, что увести Гая Юлия Цезаря Долгорукова и безымянного четвероногого в квартиру, где они проживали, ей все-таки удалось. Но как только Даша переступила порог нехорошей квартиры, в ноздри ей ударил такой оглушительный смрад, что она едва устояла на ногах.
Гай Юлий Цезарь Долгорукий и безымянный студент, так и не поднявшийся с корточек, немного успокоились – безымянный по-собачьи помочился на Дашин тапочек, а Гай Юлий, посмотрев на это безобразие, гордо молвил:
