Всполохи яркого света проблесковых огней озаряли окрестности, медленно погружающиеся в вечерний сумрак. Старый дом был оцеплен полицией. Из зевак лишь несколько бездомных, с интересом наблюдавших, как вокруг и внутри дома работают полицейские, выискивая и документируя улики. К заградительной ленте, ранее натянутой полицейскими, подъехал автомобиль, на приборной панели которого также стоял проблесковый маяк и мигал. Смуглый мужчина вышел из автомобиля и, захлопнув дверь, огляделся по сторонам.
– Детектив?! – окликнули его со стороны дома. – Сюда, детектив! – полицейский, стоящий на пороге дома, махнул детективу рукой, приглашая подойти.
– Что там? Веди. – ответил детектив, подойдя к полицейскому.
– Поступил звонок о выстрелах. Первый экипаж прибыл на место через пятнадцать минут. – стал на ходу рассказывать полицейский. – Когда они прибыли, то не обнаружили стрелявших. Местные обитатели сообщили им, откуда доносились выстрелы и наряд осмотрел этот дом. Тут-то они и обнаружили тело.
Оба остановились перед лежащем на полу мужчиной, под которым расплылась небольшая лужа крови.
– Личность установили? – поинтересовался детектив.
– Да. На счастье, при нём оказались документы, выданные на имя некоего Джона Салливана, местного жителя. Вот его адрес. – полицейский передал лист с информацией детективу.
– Кто-нибудь видел стрелявших? – детектив отвернулся от полицейского и осмотрел комнату.
– Нет. – отрицательно покачал головой полицейский.
– Жаль. – буркнул себе под нос детектив и выглянул в коридор. – Что-нибудь обнаружили возле тела? – он стал внимательно осматривать коридор.
– Несколько гильз и разбитый телефон. Телефон, предположительно, принадлежал жертве – его отправили на экспертизу. Куда Вы? – полицейского удивила озабоченность детектива, который пошел по дому, оглядывая его, словно что-то потерял.
– Тут ничего не трогали? – вновь повернулся к полицейскому детектив.
– Нет. Что Вы имеете в виду? – не понял его полицейский.
– Где двери?
Полицейский удивлённо посмотрел по сторонам, осматривая пустые дверные проёмы.
– Странно, – пожал он плечами. – Я как-то и не обратил внимание на их отсутствие.
***
За несколько дней до этого…
Два высоких воина охраняли дверь. В мире Каотоот всегда было тепло, и у людей не было необходимости носить что-то теплее лёгких накидок. Воины были вооружены дубинами со вставленными в них зубами леопарда. Вокруг, куда мог пасть взгляд, царил дикий мир. Тропический лес стоял непреодолимой стеной. С деревьев свисали лианы, а на ветках сидели экзотические птицы, прячась от знойного солнца, лениво разминая свои когтистые лапы и вычищая оперение. Было влажно, но воины словно не замечали этого и стойко стояли на страже.
Дверь открылась, и оттуда вышла небольшая группа, которая, не задерживаясь, оставила за спиной и дверь, и воинов. Лишь недолго смотрели воины вслед пришельцам в их мир, не понимая, к чему эта странная одежда, плотно закрывающая всё тело. Вышедшие были облачены в походную одежду, предназначенную для путешествия сквозь джунгли, и в армейских ботинках, плотно зашнурованных. Крепкие мужчины с суровой решимостью по двое несли носилки по древней дороге, вымощенной желтым камнем. Носилки были тяжёлые и плотно закрытые брезентом.
Впереди процессии шло трое: двое пришельцев без носилок и один местный житель невысокого роста и совершенно не воинственного вида. Зато по бокам и сзади процессию сопровождало четверо высоких и мускулистых воинов в набедренных повязках и с дубинами в руках. В отличие от тех, что охраняли дверь, на их головах развевались перья, демонстрирующие высокий социальный статус. Один из двух пришельцев, идущих впереди, разговаривал с местным жителем. Второй пришелец шёл позади разговаривающих и пытался их понять. Его подбородок с белёсым шрамом нервно подрагивал, его раздражало, что он понимал лишь половину из сказанного, причём он понимал только своего товарища. Местный говорил на своём языке, которого никто в группе пришельцев не знал. Это не было проблемой для пришельца, беседующего с местным жителем. Они прекрасно понимали друг друга, и человек со шрамом на подбородке знал, почему. У собеседников приклеены за ухом небольшие полоски, состоящие из пяти маленьких квадратиков. Устройства-переводчики стирали языковые барьеры между владеющими ими, но обладать ими могли лишь избранные.
– Я рад, что ты снова здесь, Джон, – искренне сказал местный житель, поправляя на поясе небольшую дубинку.
– А как я рад, Шиво, что вновь могу находиться в ваших, богами освещённых, владениях, – сдержанно улыбнулся Джон и стёр пот со лба тыльной стороной ладони.
– Ты не умеешь врать, – засмеялся Шиво и по-дружески хлопнул Джона по плечу, от чего тот чуть не споткнулся.
Шиво был одинаковой с Джоном комплекции, но его физической силе мог позавидовать почти любой из атлетов из мира Джона. Джон восстановил равновесие и потёр плечо, ему больно, ёлки-палки!
– Извини. Забыл, какие нежные люди в твоём мире, – хмыкнул Шиво.
– Я уже почти привык к твоим похлопываниям, – засмеялся Джон и сменил тему. – У вас тут зима бывает? Жара невыносимая стоит. Как вы тут живёте круглый год?
– Бывает. Становится прохладно и идут проливные дожди. Да, только тебе и такое не понравится, – засмеялся Шиво. – Тебе было бы гораздо легче, если бы ты снял свои странные одежды и не занимался самоистязанием.
– Чтобы подхватить здесь инфекцию или получить смертельный укус какой-нибудь змеи? Ну, уж нет! – возразил Джон. – Лучше попотею, зато вернусь домой живым и здоровым.
– Мы так из покон веков живём и ничего, – Шиво пожал плечами.
– Могу себе представить, – пробурчал Джон.
– Что там? – Шиво взглянул на носилки в пол-оборота.
– Дары вашему народу. Этот господин, – Джон кивнул на человека со шрамом, – хочет преподнести дары твоему Народу и лично вашему Владыке.
Шиво повернулся к человеку со шрамом, посмотрел ему в глаза и кивнул.
– Мой народ с благодарностью примет Ваши дары и не останется в долгу, – сказал он на своём языке.
– Что он сказал? – обеспокоенно спросил человек со шрамом у Джона.
– Он говорит, что твои дары будут приняты с благодарностью, – ответил ему Джон и, отвернувшись от человека со шрамом, сжал губы.
Джон и раньше работал с людьми с не лучшей репутацией, но этот человек у него вызывал особую тревогу. И Джон никак не мог понять, почему. Это его мучило, вгоняя в дурное настроение. Хотелось осушить пол бутылки виски и забыться на целый день, но есть договорённость, и он не мог себе такого позволить. Регулярное употребление алкоголя давало о себе знать, а тут ещё жара и это томительное ожидание чего-то нехорошего… Чёрт бы всё побрал!
