Бэкон Хайтс, штат Вашингтон, во многом похож на обыкновенный зажиточный пригород: садовые качели тихо поскрипывают на вечернем ветерке, зеленеют ухоженные лужайки и все соседи знают друг друга. Однако этот пригород Сиэтла ни в коем случае нельзя назвать обыкновенным. В Бэконе мало быть хорошим, здесь нужно быть лучшим.
Совершенство идет рука об руку с давлением. Школьники здесь одни из самых сильных в стране, так что порой им просто необходимо слегка выпустить пар. К сожалению, пять девушек пока не знают о том, что пар может обжигать так же, как огонь.
И кто-то вот-вот сгорит.
Вечером в пятницу, на закате, машины подъезжали к огромной псевдоитальянской вилле Нолана Хотчкисса, которая стояла на полуострове с видом на озеро Вашингтон. В доме имелись кованые металлические ворота, круговая подъездная дорожка с мраморным фонтаном посередине, бесчисленные балконы, а за двухэтажным фасадным окном сверкала трехъярусная хрустальная люстра. Везде горел свет, внутри грохотали басы, с заднего двора доносились приветственные возгласы. Молодые люди с крепким алкоголем, похищенным из родительского бара, и бутылками вина в сумочках не спеша поднимались на парадное крыльцо и заходили внутрь. Звонить в дверь не было необходимости – мистера и миссис Хотчкисс не было дома.
Какая жалость! Они пропустили самую грандиозную вечеринку года.
Кейтлин Мартелл-Льюис в своих лучших прямых джинсах, зеленой рубашке-поло, зажигавшей янтарные искорки в ее глазах, и парусиновых туфлях Toms, вышла из кадиллака Escalade со своим парнем Джошем Фрайди и его друзьями по футболу – Эшером Коллинзом и Тимоти Берджессом. Джош, от которого уже попахивало пивом, выпитым для разминки, прикрыл рукой от солнца свои карие глаза и уставился на особняк.
– Офигенски крутое место.
Урсула Винтерс, отчаянно мечтавшая стать девушкой Тимоти – а еще она была самой опасной соперницей Кейтлин в футболе, – выбралась с заднего сиденья и одернула свободную блузу с рукавами «летучая мышь».
– У этого парня есть все и сразу.
– Кроме души, – процедила Кейтлин, ковыляя по лужайке и прихрамывая на свою все-еще-нывшую-от-футбольной-травмы лодыжку. В огромном холле с полом в шахматную клетку и широкой двойной лестницей компания невольно притихла. Джош покосился на Кейтлин.
– Чего? Я пошутила, – со смешком ответила она.
Дело в том, что, если вы осмелитесь сказать хоть слово против Нолана – или просто рискнете не прийти на его вечеринку, – вас навсегда вычеркнут из списка учеников средней школы Бэкон Хайтс, которых куда-либо приглашают. Однако у Нолана было столько же друзей, сколько и врагов, и сильнее всех его ненавидела Кейтлин. Ее сердце начинало биться быстрее при мысли об одном тайном деле, которое ей предстояло. Она гадала, на месте ли уже остальные.
В комнате было полно свечей и пышных красных подушек. Джулия Реддинг собрала своих поклонников в центре. Ее прямые и блестящие темно-рыжие волосы ровно лежали на спине. На ней было платье с открытыми плечами от Kate Spade и бежевые туфли на высоких каблуках, подчеркивавшие длинные изящные ноги. Одноклассники один за другим подходили к ней, чтобы похвалить ее платье, белоснежные зубы, восхитительные драгоценности и остроумное замечание, которое она сделала накануне на уроке английского. Поверьте, это было в порядке вещей – все любили Джулию. Она была самой популярной девочкой в школе.
Но вот Эшли Фергюсон, одиннадцатиклассница, которая недавно выкрасила волосы в тот же темно-рыжий оттенок, что у Джулии, остановилась перед ней с восхищенной улыбкой.
– Выглядишь сногсшибательно, – восторженно ахнула она, как и все остальные.
– Спасибо, – скромно ответила Джулия.
– Где ты взяла такое платье? – спросила Эшли.
Нисса Франкель, подруга Джулии, втиснулась между ними.
– А тебе зачем, Эшли? – грубо спросила она. – Собираешься купить такое же?
Джулия рассмеялась, а Нисса и Натали Хаума, ее вторая лучшая подруга, обменялись победным хлопком ладонями. Эшли стиснула зубы и отошла. Джулия прикусила губу, спрашивая себя, не слишком ли она жестока. Сегодня вечером ей хотелось быть жестокой только с одним человеком.
С Ноланом.
Тем временем Ава Джелали вместе со своим парнем Алексом Коэном стояла в доме Хотчкиссов на кухне из мрамора и отбеленного дуба и грызла морковную палочку, с вожделением разглядывая башню из капкейков, громоздившуюся возле подноса с овощами.
– Напомни, почему я снова решила сесть на диету?
– Потому что ты чокнутая? – Алекс лукаво приподнял брови.
Ава посмотрела на него с выражением «ну-ну» и откинула с глаз прямые иссиня-черные волосы. Она принадлежала к тому типу девушек, которым на уроках биологии неприятно даже смотреть на изображение человека в разрезе; ей была нестерпима мысль о том, что она внутри так же отвратительна и неопрятна.
Алекс провел большим пальцем по глазури и протянул руку к лицу Авы.
– М-м, вкуснятина…
Ава отстранилась.
– Убери сейчас же!
И тут же прыснула. Алекс переехал сюда в девятом классе. Он не был ни настолько популярен, ни настолько богат, как другие парни, зато он умел рассмешить Аву.
А в следующее мгновение она увидела в дверях того, чье появление мигом стерло улыбку с ее лица. Нолан Хотчкисс, хозяин вечеринки, разглядывал ее с почти хозяйской ухмылкой.
«Он заслужил то, что получит», – мрачно подумала Ава.
В саду за домом – там, где высокие расходящиеся в стороны галереи соединяли внутренние дворики друг с другом, где огромные деревья в кадках и длинная дорожка из сланцевых плит, заканчивавшаяся у самой воды, – Маккензи Райт подвернула джинсы, сняла кольца с пальцев ног и погрузила ступни в пейзажный бассейн[1]. Там уже плавала куча народу, в том числе Клэр Колдуэлл, лучшая подруга Мак, и ее парень Блейк Страстек.
Блейк крутанул Клэр вокруг себя, переплел свои пальцы с ее.
– Эй, поосторожнее с моими пальчиками! – предупредила Клэр. – Это мой пропуск в Джульярд[2]!
Блейк посмотрел на Мак и сделал большие глаза. Мак отвернулась, как будто Блейк ей совершенно не нравился. Или, наоборот, нравился слишком сильно.
Затем распахнулась дверь в патио, и сам Нолан Хотчкисс, виновник торжества, вышел на лужайку с самодовольным выражением лица я-хозяин-вечеринки. Он подошел к двум парням, стукнул кулаком по их подставленным кулакам. Все трое посмотрели в сторону Мак и начали перешептываться.
Мак втянула живот, кожей чувствуя, как они разглядывают ее курносый нос, очки в темной хипстерской оправе и длинный шарф крупной вязки. Она знала, о чем они говорят. Ненависть к Нолану вновь вспыхнула в ней.
