Иннокентий А. Сергеев - Персефона

Персефона
Название: Персефона
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Персефона"

Это самый короткий и самый бесконечный роман. Вряд ли найдётся хоть один человек, который смог бы прочитать его до конца, он неисчерпаем как мир. Это не просто переложение античной мифологии, и это не просто зеркало, отражающее её. Существует некий язык, который передаёт внутреннюю суть творческого произведения, будь то философская теория или притча. И дело вовсе не в символах и не в ассоциациях. Всё дело в фундаментальной общности всех человеческих идей и всех произведений человеческого гения. Гений – вот единственное мерило истины. Истины, которую нельзя понять, но можно почувствовать, почувствовать на краткий миг, имя которому Вечность.

Бесплатно читать онлайн Персефона


I

И уже я поднялся почти на самую вершину, когда понял, что замёрзну и останусь здесь навсегда, что уже поздно возвращаться, а надо мной было небо в своём звёздном безумии, и никогда оно не было так близко. Я не в силах был вспомнить своё имя, но я держал его в руках как лампаду, и лампада эта была как свеча среди других свечей в огромном зале театра, но театр был пуст, и звуки падали в пустоту, и занавес колыхался на сквозняке, и музыка пела, и пела она ни для кого, и горела моя лампада, я чувствовал тепло на своих губах, и ничто в мире больше не волновало меня, кроме этого чуть уловимого пульса тепла, и звёзды шептали, но нельзя было разобрать слова, звук был тоньше самого тонкого кружева. И вот тогда я увидел его. Сверкающего ангела, спускавшегося из промёрзших высот, из таких высот, где само слово высота звучит пустым и легковесным звуком, да, я видел его так отчётливо, как не видел ничто и никогда прежде. Его волосы были нежно-розовы, они спадали локонами на лиловый плащ его, и ветер летел сквозь них, не причиняя им вреда. В руках его была книга, и я увидел все страницы её, снежные поля, окружённые облаками. Он спустился ко мне и заговорил, но не было слышно его голоса, его голос был во мне и звучал изнутри так, что только я мог его услышать. Ведь по-настоящему можно услышать лишь тот голос, который идёт из глубины тебя самого. Сердце моё готово было разорваться от счастья. "Как я смогу жить с этим?!"– воскликнул я. Он обвёл вокруг рукой, и увидел я темноту и рассыпанные, как бы затерянные в ней, огоньки, и каждый огонёк был весь свет Вселенной. Я присмотрелся внимательнее, и чем больше я вглядывался, тем яснее мне становилась Фигура, она возникла из первоначального хаоса, становилась всё чётче и различимее, и вскрикнул я, поражённый. Я понял её. "Тьма не может исполниться света этих огней, но не может и погасить его!"– вырвалось у меня, но тут же стало мне стыдно своих слов, так нелепо они звучали, и так мало они вмещали в себя, что казались кощунственными. "Но как же мне жить с этим?!"– простонал я в отчаянии, и услышал голос: "Ты забудешь всё это и вспомнишь лишь тогда, когда рассеется тьма вокруг, и увидишь ты царство великое, и светлым будет это царство, и не будет в нём боли, и увидишь ты все огни в едином огне и свет, сияющий для тебя и мира."

Голос смолк, и упал занавес, и исчезло всё перед глазами моими.


– И ты забыл? Всё забыл?

– Да, я забыл, но разве я виноват в чём-то?

– Но вы рассказываете всё это…

– Вы просили рассказать, как мне удалось спастись. Я рассказал вам всё, что помню.

– И всё-таки, согласитесь, что это странно. Вы помните все обстоятельства, но не помните главного, обычно бывает наоборот.

– Позвольте, позвольте, тут я с вами не совсем согласен. Ведь что называть главным, а что менее главным?

– Ах, если бы вы могли понять! Ведь то, что я рассказал вам, едва ли одна миллионная того, что я видел! О, если бы я мог вспомнить всё. Но сколько я ни стараюсь, всё напрасно, я различаю лишь смутные очертания, и за этими очертаниями, я знаю, миллиарды других, и нет им числа, и никогда не вспомнить мне всего.

– Это похоже на вопрос, сколько на прямой точек.

– Ты точно знаешь, что это было здесь? На этом самом месте? – она растерянно оглядывается по сторонам.

– Я не могу сказать точно. Меня нашли километрах в двадцати отсюда, но если судить по направлению, откуда я шёл, то всё произошло здесь или где-то поблизости.

– Нет-нет, я не могу принять эту историю на веру. Если бы вы не помнили развязки, вы не могли бы вспомнить и сюжета. Вы рассказали нам, как шли сюда и увидели ангела, и поведали о чувствах, охвативших вас, но если бы вы увидели истину, то к ней должен относиться и весь ваш путь. Вам не кажется, что тут есть противоречие?

О, если бы мне вспомнить! Куда всё это исчезло? И сколько мне надо ещё идти, чтобы снова увидеть, вновь испытать это счастье. И зачем я рассказываю им всё это?

– Карл, оставь свою привычку, ты иногда становишься невыносим!

– Неужели вы думаете, что я смогу ответить хотя бы на одно ваше возражение? Я знаю только одно: я много раз вспоминал эту ночь и каждый раз видел её по-другому. Но вот что я думаю. Ничто в мире не случайно. Случайность для учёного всё равно что Бог для верующего, это стена, за которой скрывается незнаемое.

– Удачное сравнение. Я принимаю ваш выпад.

– Но я вовсе не фехтую…

– Ведь я математик, а вы смеётесь над теорией вероятностей.

– Простите, я не знал, что таковая существует. Так вот, я думаю, что иначе и не может быть. И то, что я рассказал вам, истинно, но истинно только теперь, а завтра я буду рассказывать эту историю уже иначе, так, как она должна будет звучать завтра, и нет конца этим историям.

– Что ж, если принять это за теорию…

– Знаете, по мне все эти теории что рисунок на скатерти.

– Что вы имеете в виду?

– На столе скатерть, покрытая рисунком, рисунок время от времени стирается, и скатерть расписывается заново. Но каким бы ни был рисунок, скатерть всё равно скрывает стол. Стол – это мир. Скатерть – наше сознание. Рисунок – теории, оболочка на оболочке.

– Ну уж вы скажете! Ваша аналогия не в состоянии выдержать даже самой элементарной критики. Вот смотрите. Я стою сейчас на краю пропасти, глубиной она… метров триста.

– Да, пожалуй, а то и четыреста.

– Если я знаю, с каким ускорением я падаю, если я знаю сопротивление воздуха, то, составив должным образом уравнение, я чётко определю, за какое время я упаду на самое дно пропасти.

– Может поставим эксперимент?

Ничего себе шуточка. Ай да Карл. А математик испугался, это видно. Даже качнулся. Господи, да он же падает!

– Руку! Кто-нибудь!… А-а-а!…

– Упал…– её сдавленный голос едва слышим.– Как же так?… Карл! Что ты делаешь?!

– Всё. Что? А, я засёк время по часам. Попрошу кого-нибудь рассчитать, а потом проверю.

– Что… Что рассчитать?!

– Время, которое он падал. Жалко, нельзя точно узнать глубину ущелья. Эй, послушайте, вы не знаете точно, сколько тут метров?

– Можно посмотреть в путеводителе.

– Думаю, нам лучше возвращаться. Не нравятся мне эти тучи.

– Да, будет гроза.


Гроза. Всегда так. Всегда это чувство. Ничего не можешь делать, и нечем заняться, грохот отвлекает, и вот стоишь у окна, будто что-то высмотреть хочешь, но что? Шаровую молнию? И зачем я сказал тогда, что не знаю о теории вероятностей? Впрочем, какая теперь разница? Что было, то кончилось, забыто. Грохочет как одержимая. Карл поёт арии. Зачем было делать комнату над холлом, слышно же каждый звук. Вот звенят бокалы. Кто-то ходит. Карл поёт, заходится. Хохочет. Как Нерон при пожаре Рима. Мир рушится, а мы всё пробуем голос, никак не подстроимся под аккомпанемент. Вы были вчера на приёме? Да. Но почему же я вас не видел? Потому что вас не было. Чушь какая-то. Одна радость, можно кривляться сколько хочешь, сильнее мира не перекривишься. Кто-то стучит. Кто бы это?


С этой книгой читают
Беспечный Калининград начала 2000-х, пивная столица России. Парки, площади, скверы и улицы заполнены горожанами, которые кажутся безмятежными. Но это лишь видимость. И каждый из этих людей может вдруг оказаться совсем не тем, кем он кажется…
Великие планы геополитического величия и крах империи, растерянность и дезориентация, когда непонятно, что можно, а что нельзя, и когда ты влюбился в жену своего единственного друга, и она влюбилась в тебя. В такой ситуации оказался человек, переживший исторический перелом, а тут еще этот труп в туалете…
Повесть написана в конце советской эпохи. В то время она не могла быть опубликована, не только из-за специфичности отношений мамы и сына, сколько из-за основной идеи – противостояния человека социуму. В этом противостоянии формируется личность, но в нем человек всегда обречен на поражение. В 1996 году повесть стала лауреатом литературного конкурса «Россия молодая».
Катакомбы древнее самого города. Многие брались исследовать их запутанные ходы, чтобы выяснить, как глубоко уходят они под землю и не таят ли они сокровищницы, набитые богатствами, гробницы, винные погреба или просто что-нибудь интересное; многие из них поплатились жизнью за свою дерзость…
Любовь – основа нашей жизни. Она проявляется любовью матери к ребенку. Любовью между полами. Любовью к творчеству, искусству познанию, природе, Родине…Но наряду с этим в жизни часто случаются превратности любви. Часто это происходит от того, что люди не понимают тесно связанные между собою понятия. Автор пытается на основе своего богатого жизненного опыта помочь читателю разобраться в этих непростых жизненно важных вопросах.
В этой книге есть продолжения известных сказок, где со знакомыми героями происходят уже новые неожиданные приключения.Есть в ней и другие сказки – с неизвестными читателю героями, поступающими нестандартно и непредсказуемо. А еще есть фантастические сказки, рассказанные космическими скитальцами.
В данном сборнике представлены сказки о зимних приключениях Ёжика, Медвежонка, Барсука и Деда Мороза. Друзья топят печку, отправляются на зимнюю рыбалку, переходят речку по льду, находят самолет, читают книжку и играют в слова, а Ёжик и Дед Мороз будят Медвежонка, который уснул.
Небольшой рассказ о небольшом человеке, живущем в небольшом городке, с небольшими запросами. Это история о простой женщине, каких в нашей стране много, и это типичная история, каких в нашей стране много. Такая аннотация и должна быть у этого рассказа. Если вы хотите прочувствовать всю суть существования в вышеописанных условиях, то вам понравится данный рассказ. Книга содержит нецензурную брань.
Эпоха Мрачных Перемен! Время господства природных стихий, ужасных монстров и смертельных болезней. Кто виноват в случившемся? Именно этот нелегкий вопрос предстоит решить Красному – воину, забывшему о своем прошлом, а также королю Фросту – жестокому сыну императора. Кто из них найдет разгадку? Как их решения повлияют на дальнейшую судьбу человечества? И, наконец, кто из них доживет до конца?
Многотомник «Миг и вечность» посвящен рассказу о жизни и творчестве Натальи Евгеньевны Бажановой – политолога, историка, экономиста, публициста, педагога, дипломата, внесшего выдающийся вклад в изучение международных отношений, мировой экономики, этносов, стран, цивилизаций. При этом, хотя Н. Е. Бажанова находится в центре повествования, акцент сделан также на описание и анализ нашего многообразного, противоречивого, сложного и очень интересного
Обратите внимание, что вы приобретаете краткое изложение книги. Все ключевые идеи автора изложены в формате саммари, которое вы можете прочесть за 30–40 минут, не упустив ничего важного. Краткое изложение подготовлено для вашего удобства авторами онлайн-библиотеки СоКратко.Екатерина Сигитова – консультирующий психотерапевт по вопросам личных границ, тревожности и депрессии. Екатерина дипломированный врач, регулярно проходящая курсы по психологии,
Обратите внимание, что вы приобретаете краткое изложение книги. Все ключевые идеи автора изложены в формате саммари, которое вы можете прочесть за 30–40 минут, не упустив ничего важного. Краткое изложение подготовлено для вашего удобства авторами онлайн-библиотеки СоКратко.Ильчи Ли – писатель и духовный наставник из Южной Кореи. Он является автором многих практик для оздоровления мозга и тела, которыми делится в своих книгах.Эта книга предназначе