Глава 1
Спасательная операция летит кувырком
В пятницу, накануне зимних каникул, мама собрала мне рюкзачок с вещами и кое-какое смертельное оружие и повезла меня в очередной интернат. По дороге мы подобрали моих друзей, Аннабет и Талию.
От Нью-Йорка до Бар-Харбора в штате Мэн восемь часов езды. На шоссе хлестал снег с дождем. Мы с Аннабет и Талией не виделись уже несколько месяцев, но из-за снегопада и размышлений о том, что нам предстоит сделать, мы так нервничали, что разговаривать особо не тянуло. Никого, кроме мамы. Она, когда нервничает, болтает еще больше обычного. К тому времени, как мы, наконец, добрались до Вестовер-Холла, уже почти стемнело и мамочка успела пересказать Аннабет и Талии абсолютно все позорные истории из моего детства.
Талия протерла запотевшее окно и выглянула наружу:
– О да! Тут будет весело.
Вестовер-Холл выглядел как замок злого рыцаря. Сплошной черный камень, башенки, окна-бойницы и высокие двустворчатые деревянные двери. Стоял он на заснеженном утесе, который одной стороной смотрел на большой заснеженный лес, а с другой стороны шумел серый океан.
– Вас точно подождать не надо? – спросила мама.
– Нет, мам, спасибо, – сказал я. – Я же не знаю, сколько времени это займет. С нами все будет нормально!
– Но как же вы обратно-то вернетесь? Я беспокоюсь, Перси.
Надеюсь, я не покраснел. Хватит и того, что я такой маменькин сынок, что меня на битвы мамочка возит.
– Все в порядке, госпожа Джексон. – Аннабет ободряюще улыбнулась. Ее белокурые волосы были спрятаны под лыжную шапочку, а серые глаза были того же цвета, что и бушующее море. – Мы за ним присмотрим!
Мама, похоже, чуть-чуть расслабилась. Она считает Аннабет самой надежной и уравновешенной из полубогов, что когда-либо доживали до восьмого класса. Она уверена, что если я до сих пор жив, то только благодаря Аннабет. Она права, но это не значит, что мне это нравится.
– Ну хорошо, дорогие мои, – сказала мама. – Все взяли, что надо?
– Да, госпожа Джексон, – сказала Талия. – Спасибо, что подвезли.
– Запасные свитера не забыли? Номер моего мобильника у вас есть?
– Ну, мам!..
– Амброзию и нектар взял, Перси? А золотую драхму, на случай, если понадобится связаться с лагерем?
– Мам, серьезно! Нормально все будет! Пошли, ребята!
Она, похоже, слегка обиделась, и мне сделалось стыдно, но я уже готов был выскочить из этой машины на ходу. Если мама еще раз заговорит о том, какой хорошенький я был в ванночке в три годика, я точно нырну в снег и замерзну насмерть!
Аннабет с Талией вылезли из машины следом за мной. Ветер продувал куртку насквозь, точно ледяные кинжалы.
Когда мамина машина скрылась из виду, Талия сказала:
– Славная у тебя мама, Перси.
– Ну да, она хорошая, – согласился я. – А твоя? Ты со своей мамой видишься?
Едва я это сказал, как тут же пожалел об этом. Талия большой специалист по части злобных взглядов. С ее панковским прикидом, как она всегда ходит: в драной армейской куртке, черных кожаных штанах и вся в цепях, с пронзительно-синими глазами с черной подводкой, – смотрится особенно убедительно. Но злобный взгляд, который она бросила на меня сейчас, тянул на все десять баллов:
– Не твое собачье дело, Перси!
– Пошли-ка лучше внутрь, – перебила нас Аннабет. – Гроувер, наверно, уже ждет.
Талия взглянула на замок и передернула плечами:
– Да, верно. Интересно, что он там такого нашел, что отправил экстренный вызов?
Я посмотрел на темные башни Вестовер-Холла.
– Ничего хорошего, – предположил я.
Дубовые двери распахнулись со скрипом, и мы втроем шагнули в холл вместе с порывом вьюги.
Все, что я мог сказать, было «Ух ты-и!».
Холл был громадный. Стены увешаны боевыми знаменами и оружием: старинными винтовками, боевыми топорами и всем таким прочим. Нет, в смысле, я знаю, что Вестовер – военное училище и все такое, но все равно эта выставка смотрелась как-то уж чересчур воинственно.
Рука сама потянулась к карману, где я ношу свою боевую шариковую ручку, Стремнину. Я уже почуял, что тут что-то неладно. Тут разило опасностью. Талия поглаживала серебряный браслет, свой любимый магический предмет. Я знал, что мы думаем об одном и том же. Нас ждала битва.
– Хотелось бы знать, где… – начала было Аннабет.
Двери захлопнулись у нас за спиной.
– Ла-адненько… – пробормотал я. – Пожалуй, мы тут немного задержимся…
С другого конца холла доносились отзвуки музыки. Музыка, похоже, была танцевальная.
Мы спрятали свои рюкзачки за колонной и двинулись вперед через холл. Далеко мы уйти не успели: послышались шаги, и из теней вышли мужчина и женщина, которые преградили нам путь.
У обоих были коротко подстриженные седые волосы, оба в черной форме с красным кантом военного образца. У тетки были жиденькие усики, а дядька, наоборот, был чисто выбрит, что показалось мне довольно странным. Оба держались так напряженно, как будто у них к спине метла прикручена.
– Ну? – осведомилась тетка. – И что вы тут делаете?
– Хм…
Я осознал, что на это я не рассчитывал. Я был так поглощен тем, чтобы добраться до Гроувера и выяснить, в чем дело, что даже и не подумал, как подозрительно выглядят трое детей, проникших в школу среди ночи. О том, как мы попадем внутрь, в машине разговору не было.
– Мэм, – сказал я, – мы просто…
– Ха! – рявкнул дядька – я аж вздрогнул. – Посетители на баль не допускаются! Вас виставят вон!
Дядька говорил с акцентом – французским, наверное. Он был высокий, с ястребиным лицом. Когда он говорил, ноздри у него раздувались, от этого было очень трудно не заглядывать ему в нос, и глаза у него были разноцветные: один карий, другой голубой, как у помоечной кошки.
Наверно, он собирался выкинуть нас в снег, но тут Талия выступила вперед и сделала нечто очень странное: она щелкнула пальцами. Щелчок вышел резкий и громкий. Может быть, мне просто померещилось, но я почувствовал, как из ее руки вырвался порыв ветра. Ветер пролетел по залу, и знамена на стенах заполоскались.
– Мы же не посетители, сэр, – сказала Талия. – Мы здесь учимся. Как же вы не помните: я – Талия. А это Аннабет и Перси. Мы из восьмого класса.
Учитель сощурил свои разноцветные глаза. Я не понимал, на что рассчитывает Талия. Вполне возможно, нас все равно выкинут в снег, только нам еще влетит за вранье. Но мужик как будто заколебался. Он посмотрел на коллегу:
– Госпожа Элмел, ви знаете этих учеников?
Несмотря на грозящую нам опасность, мне пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться. Учительница по фамилии «Ел мел»? Шутит он, что ли?
