Еще на рубеже 19—20 вв. архитекторы стали создавать новую реальность, отойдя от методов традиционного проектирования. Такие методы основывались на повторяемости определенных функциональных и декоративных элементов, обеспечивающих узнаваемость того или иного объекта, его вписанность в окружающую застройку, сомасштабность человеку. Прежние приемы формообразования позволяли архитектурному произведению «говорить» на достаточно привычном «языке» (в существовании которого уверены многие исследователи). Современный язык архитектуры утратил приоритет своих традиционных устойчивых образующих единиц: пространственных форм, стилистики и т. п. На смену пришли ранее не характерные для зодчества понятия, одним из которых является фрактал. Произведения фрактальной архитектуры все более прочно занимают свое место в строительной практике. Введение фрактальной концепции в процесс научных исследований обогащает евклидианскую исследовательскую научную программу. То есть налицо расширение спектра не только канонических категорий геометрии, но и канонических категорий архитектуры.
В свете всего вышеизложенного интересным видится анализ ансамбля Спасо-Преображенского монастыря г. Ярославль с позиций нелинейных категорий, таких как, например, фрактал и текст, основанный на архитектурном «языке».
Изучая Спасо-Преображенский монастырь г. Ярославль, мы приходим к выводу, что композиция этого комплекса и есть самый настоящий многослойный и объемный фрактал, как на сугубо материальном, так и на духовном уровнях.
Для успешного анализа данного произведения искусства необходимо определить основные цели и задачи исследования. И поскольку «архитектурная среда стремится целиком и полностью быть направленной в будущее, предопределять дальнейшее развитие, закладывать установки на последующее рассмотрение тенденций современности и не может рассматриваться вне постоянного эволюционного развития» [129], целесообразно сформулировать следующие цели исследования:
Доказать, что ансамбль Спасо-Преображенского монастыря, будучи памятником зодчества, полностью соответствует современным категориям фрактальной архитектуры, что делает его абсолютно адекватным сегодняшнему дню и актуальным примером для современного архитектурного проектирования.
Рассмотрев фрактал монастыря в историческом и эволюционном контексте с позиций теории архитектурной композиции, теории искусства и текстуальных свойств данного фрактала, доказать, что Спасский монастырь обладает таким свойством, как художественное единство, то есть архитектурно-художественная композиция и целостный художественный образ, несмотря на стилевые различия его отдельных компонентов.
Задачи исследования:
1. Использовать базисные исследования Спасского монастыря в его трактовке как актуального современного художественного локуса.
2. Разработать систему специальных методов анализа и способы интерпретации данных об изучаемом объекте, например:
1) Метод применения фрактальной геометрии при современном прочтении данной темы.
2) Метод анализа текстуальных качеств исследуемого фрактала при современном освоении данной проблемы.
3) Комплексную методику изучения образной структуры памятника, на основе как традиционных, так и новых исследовательских схем.
3. Сформировать специфический понятийный аппарат, сочетающий категории взаимосвязанных областей различных наук и необходимый для точного и исчерпывающего объяснения объекта и предмета исследования.
Объектом исследования является архитектурно-художественная композиция и архитектурно-художественный образ Спасо-Преображенского монастыря г. Ярославль.
Предмет исследования – феномен нелинейности, выявляющий уникальные текстуальные качества данного архитектурного фрактала.
Новизна исследования заключается в применении к ансамблю Спасского монастыря, как к памятнику зодчества, современных исследовательских категорий фрактала, нелинейности, текстуальности и обозначение их связи с материальным, духовным и символическим строем рассматриваемого объекта.
В настоящее время существуют разные подходы к изучению феномена фрактала как такового и фрактальному анализу различных произведений искусства. Объясняется это не до конца сформулированными свойствами фракталов и различием методологических подходов к их изучению и практическому применению. Наиболее интересными источниками в области фрактальной геометрии и нелинейных систем можно считать исследования Б. Мандельброта [72], В. В. Тарасенко [135], Д. С. Чернавского [144], А. С. Дмитриева [40], Ю. С. Степанова [134], М. Газале [36]. Теории текстуальности, также весьма противоречивые и отличающиеся друг от друга, рассматривали, например, А. Грицанов, Т.Румянцева, М. Можейко [38], с позиций образной лингвистики специфический язык архитектуры изучал А. В. Иконников [54].
Различные аспекты древнерусского зодчества в историческом контексте изучены Е. А. Анкудиновой, А. Г. Мельник [4], А. Л. Баталовым [14—17], Н. И. Бруновым [21], И. Л. Бусевой-Давыдовой [23—24], М. И. Бълховой [25], Н. Н. Ворониным [30—32], В. П. Выголовым [34—35], В. Ф. Маровым [75], М. Н. Тихомиров [137] и другими историками архитектуры. Размышления о композиции, ее составляющих, архитектурном образе и его компонентах изложили в своих трудах такие исследователи как Л. Альберти [3], И. Араухо [6], А. Барышников, И. Лямин [13], Х. Белтинг [18], Витрувий [27], А. В. Иконников [54], Н. Кордо [64—65], Ю. С. Смирнов [130], Ле Корбюзье [67], А. Ф. Степанов [132], А. А. Тиц [139].
К символической, знаковой, семиотической стороне архитектурного (в том числе храмового и монастырского) пространства обращались И. Языкова [149], П. Флоренский [142], Л. Успенский [140], О. Скворцов [126], В. Никитин, Е. Н. Никитина [140], С. Трубецкой [139], С. С. Лукашин [68]. Культурное пространство анализировал К. Кантор [58].
Основополагающими материалами в области церковной догматики и богословия, как базы для рассмотренных выше символических, семиотических и конструктивных категорий монастырской и храмовой архитектуры можно полагать Библию [19], Псалтирь [107], труды свв. Василия Великого [116], Григория Богослова [114], Иоанна Златоуста [119—120], Иоанна Дамаскина [115], Иоанна Лествичника [55], Игнатия Брянчанинова [117—118], Феофана Затворника [120], протоиереев Александра Шмемана [96—97], Сергия Булгакова [103—105], архиепископа Антония Сахарова [11], митрополита Антония Сурожского [74], епископа Варнавы (Беляева) [43], о. Александра Меня [73], В. Н. Лосского [43], Тертуллиана [133], Н. Н. Фиолетова [133], и многих других авторов.
