Утро, московское метро, час пик.
На станции людское море, волнуется, шумит. Стоп линия на краю платформы, как невидимый барьер, между обыденностью и чем-то неизвестным, не одна капля этого моря не может преодолеть границу. Но бывают исключения.
Народу сегодня больше обычного, толпа напирает и уже вроде некуда двигаться, но эскалатор добавляет всё новую и новую порцию людей.
Крик. Море всколыхнулось.
– Женщина упала!!!
– На рельсах!!! Смотрите!!!
Все оторопели, замерли.
Между рельсами лежала немолодая женщина, упав она стукнулась головой и кровь стекала по её щеке.
Сознание она не потеряла, и поднявшись на две руки, начала трясти головой.
– Что же это я? – бубнила она, – как же это я?
Кто-то замер, кто-то кричал, у всех на лицах был страх и растерянность, но не один человек не решился спуститься, чтобы помочь.
Послышался шум приближающегося поезда.
– Вставай!!! Беги к началу тоннеля!!! – толпа ожила.
Женщина поднялась на четвереньки, и поползла в сторону приближающегося поезда. Выглядело это смешно, но всем было страшно.
– Что ты делаешь!!!
– Не туда, не туда!!!
В толпе раздался детский плач. Никто не знал, чем можно помочь.
Неожиданно, недалеко от края платформы, началось движение.
Толпа, как лед перед носом ледокола, быстро расступалась, поддаваясь напору невысокого, полного мужичка с большими усами и растрёпанными волосами. Он был одет в старую, черную, короткую куртку, широкие затертые джинсы. Куртка была расстёгнута и из-под футболки над ремнем его джинсов, сильно выступал живот.
Люди словно понимая цель его движения, без слов пропускали.
Пробившись к платформе, мужичок с ходу хотел спрыгнуть вниз, но видимо осознав, что его тело не способно на такое, опустился на одно колено, и перевалился через край.
Показались огни поезда.
Все, кто был на платформе, повернули головы.
Только мужичок, казалось, не обращал, никакого внимания на состав. Оказавшись внизу, он подскочил к женщине, обхватив её сзади за талию, одним рывком выбросил на платформу.
Все затаили дыхание, увидеть такую силу в этом толстяке, никто не ожидал, а поезд был уже в метрах двадцати, было понятно – ему не выбраться.
Машинист применил экстренное торможение и станцию заполнил страшный скрежет.
Мужчина встал лицом к поезду, и на секунду замер смотря на свет фар. Могло показаться, что он, какой-то неведомой силой, хочет остановить груду железа приближающуюся к нему. Эта секунда показалась вечностью, а в следующую, он упал ничком между рельсами, спрятав руки под себя.
Толпа вздрогнула. Поезд накрыл его и остановился.
Расталкивая людей, подбежал дежурный по станции, что-то говоря по рации, свесился с края, и заглянул под поезд.
– Не надо отключать, давай, пусть двигается потихоньку, – сказал он, заглядывая под состав, – вроде живой, лежит как надо, – дежурный высунул голову, и стал отходить от края.
Поезд двинулся, и через минуту скрылся в тоннеле, все увидели мужичка, он поднял голову и осмотрелся.
Толпа загудела, зашумела, на их глазах произошло чудо.
Мужичок встал, штаны на коленках у него порвались, усы, на испачканном лице, торчали во все стороны, футболка задралась, но люди видели не это, перед ними был герой.
Все зааплодировали.
Дежурный закричал, чтобы он не шевелился, и дал команду снять напряжение с рельса. Направив мужичка к началу станции, помог вылезти, и увел его в подсобку.
Появились медики с носилками, и унесли женщину.
Представление закончилось.
Через двадцать минут, все свидетели разыгравшийся трагедии разъехались, а еще через десять минут из подсобки вышел невзрачный мужичок с усами, торчащими во все стороны и с порванными на коленках штанами.
На него с осуждением посмотрели две пожилые дамы, только что спустившиеся с эскалатора:
– Как только таких алкашей в метро пускают, – морща нос, сказала одна из них другой.
Мужичок никакого не смотря, подбежал к своему поезду, и еле успел в закрывающуюся дверь.
Только одна мысль была у него в голове:
– Жена меня убьет, я опоздал на прием в пенсионный фонд.
