Звук должен быть закутан в тишину, звук должен покоиться в тишине, как драгоценный камень в бархатной шкатулке.
Генрих Нейгауз
Все жители небольшого района под названием Хайлэнд парк будто затаились в своих домах и квартирах в солнечный осенний день Лос-Анджелеса. Это было время уюта и спокойствия после шумного и яркого лета. Хотя земля немного увяла, усилились ветра, стали колыхаться деревья, а небо стало ближе, чем обычно. Небольшая часть Хайлэнд парка, та самая молодая, одновременно депрессивная и жизнерадостная половина населения этого района – хипстеры, постоянно болтающиеся с местными жителями, которые любили веселиться и днём, и ночью гуляли в самом центре Хайлэнд парка.
Это один из немногих дней, когда в основном влюблённые пары, лежавшие на траве друг на друге, на коленках, бёдрах, читали друг другу книги, ели мороженое, устраивали пикники и слушали песни. Казалось, разлилась магическая субстанция, которая заставляла людей бродить, тревожиться и влюбляться, объединяясь в небольшие группы в центре самого района. Это было время настоящей романтической осени с привкусом лёгкой грусти и ностальгии о бурном лете. Осень непременно пробуждала любовь перед сильными ветрами и прохладами зимой. Именно осенние времяпровождения на улице для тех, кто гулял по центру Хайлэнд парка, были незабываемы, пока другие прятались в домах от ветра в уюте и тепле за чашкой лимонного чая.
Неподалёку раздавалась приятная для ушей музыка от самого модного сбора людей возле популярного места, где в середине 1960-х годов жители дебатировали о борьбе с дискриминацией и предварительными гражданскими правами. Эта атмосфера идеально гармонировала с пронзительной, спокойной и завораживающей до души песней под названием «Чужая жизнь» в исполнении молодой, миниатюрной семнадцатилетней девушки, по имени Меделина, поющая в стилях электропоп и инди-поп.
Юная девушка, будто фиалка в марте, усыпанная мельчайшими прозрачными капельками росы, с почти белыми тонкими волосами серого оттенка до груди и овальным, слегка продолговатым лицом с белоснежной, словно молочный селенит, чисто-ухоженной кожей. По её лицу было видно, что она, практически, не пользовалась косметикой. Прямой небольшой нос с закругленным кончиком, пухлые губы, выраженный лоб и подбородок – правильные черты лица, которые подчёркивали её ирландское и итальянское происхождения. Глаза у неё большие светло-голубого цвета, будто море, в глубине которых таится неизъяснимая грусть. Прекрасный разрез глаз делал её взгляд, как у ребёнка, показывающий правдивость, неподдельность и пленительную очаровательность. Томный взгляд выражал огромную горечь, усталость, депрессивность и глубокую задумчивость.
Однако, когда ей приходилось улыбаться, эта грусть немедленно исчезала и её белоснежные зубы наполняли её прекрасной харизмой и обаятельностью. Её внешность гармонировала с глубоким, нежным, специфическим высоким голосом. Она порой брала высокие ноты. Часто её звучание и глубокий бархатный голос обволакивали слушателя, погружая их в иной, потусторонний, загадочный мир. На ней были модные светлые джинсы большого размера, сильно отвисшие на заду, длинная белая футболка с принтом «будь счастлив, будь собой, будь креативен» и красные большие модные кеды.
Получив строгое воспитание и музыкальное образование с детских лет, трудолюбивая и целеустремлённая Меделина прекрасно умела играть на пианино и петь. С самого детства она сильно мечтала стать популярной певицей, выступающей на больших концертах.
Возле неё играл на гитаре привлекательный парень высокого роста, стройного телосложения с правильными чертами лица, тёмно-волнистыми волосами и карими глазами. Его звали Ник. По характеру он был достаточно общительный, порядочный, скромный молодой человек с высокими моральными принципами. Ему было двадцать лет. Его сдержанность, терпеливость и невероятное спокойствие внушительно импонировали Меделине, ведь именно эти качества порой ей больше всего не хватали. Он всегда пытался поддержать свою партнёршу в трудных ситуациях, когда у неё появлялись психологические проблемы. Ник мог узнать Меделину, не видя её лицо, а только слушая звучание её голоса. Настолько у него был тонкий и острый слух, что говорит о его таланте и близко-деловом отношении с его подругой. И он был единственным, кто всегда называл её коротко и шутя «Мэд».
Дико депрессивный район в будние дни не видел эту пару, поющую для его жителей. И только по выходным Меделина и Ник выходили в центр Хайлэнд парка, чтобы отработать свои навыки пения, подзаработать, увеличивая количество фанатов и подписчиков в социальных платформах. Никто не знал про них ничего, да и никто не желал узнать. Вокруг них собирались максимум от десяти до пятнадцати человек, чтобы снять их на видео или непринуждённо постоять, посмотреть, насладиться песней и атмосферой влюблённых пар. Для Меделины и Ника это стало традицией – петь в центре района Хайлэнд парка каждые выходные.
С окончанием песни последовали аплодисменты двенадцати человек, стоящих вокруг Меделины и Ника. Уличные зрители радостно смотрели на пару. Несколько из слушателей вынули из своих карманов бумажные доллары и положили в кофр для гитары, лежавший неподалёку от Ника. Где-то издалека были слышны голоса, которые хвалили исполнительницу и яркую молодую пару, спрашивая: «Они встречаются?».
Меделина, мило улыбнувшись, сделала низкий поклон зрителям – и повернулась назад к Нику. В это время её партнёр машинально и крепко обнял свою подругу. Трогательность их объятий уже никто не заметил, так как все уже успели разойтись. Они направились вдвоём в дом Меделины, идя пешком и любуясь красивым осенним пейзажем маленького района Лос-Анджелеса.
– Мы ещё раз отрепетируем вечером обязательно, – твёрдо настояла юная девушка.
– Не надо, Мэд, – заботливо попросил её Ник, – ты подорвёшь свой голос, который мне тоже нужен завтра.
– Завтрашний кастинг должен стать для нас судьбоносным, – слегка подпрыгивая и улыбаясь, сказала Меделина, подбежав ближе к Нику и смотря прямо на его карие глаза. – Мы его ждали целых два года! Ты представляешь, что это будет уже завтра?
– Мэд, твоё переживание передаётся мне! – вскинул он руки драматическим жестом.
– А я не переживаю, – Меделина невольно пожала плечами. – Я говорю, что для нас завтрашний кастинг – это самое важное событие в жизни! – с восторгом почти вскрикнула она. – Нас могут взять в группу или сделать из нас группу… У нас будут миллионы фанатов, мировые туры, бесконечные концерты, гигантские контракты! Для меня это всё ещё кажется обычной мечтой семнадцатилетней девочки. Мне не верится, что она может сбыться. И то, чем мы занимались годами, может раз и навсегда решиться в один день! А что если что-то произойдёт? Мой нервный тик, например? Тогда всё рухнуло?
