Вступление к «Песням об Орфее»
Моё обращение к образу Орфея – личности уникальной, легендарной, источнику неисчерпаемого вдохновения для музыкантов, поэтов, певцов, художников всех эпох – было вовсе не случайной прихотью и не капризом поэта, который не знает, куда себя деть от скуки повседневности (жизнь бьёт ключом!)…
Но была глубоко осознанная душевная потребность не только новыми глазами прочесть старый миф, но и разгадать какую-то неведомую загадку, найти что-то такое, о чём, может быть, раньше не упоминалось явно, но что подразумевалось и было заложено в образе Певца и Мыслителя изначально.
Всё началось с «Рождения Орфея», о котором с древних времён практически ничего не написано.
Это целиком фантазия автора, но созданная на основе древнегреческих преданий.
Написав первую «Песнь», я решила на этом не останавливаться, потому что писать об Орфее и не упомянуть о том, кто такой Аполлон, было бы неправильно. А также хотелось передать взаимоотношения Аполлона и Орфея – не только как отца и сына, но и как великого наставника и почтительного ученика.
А параллельно естественно вырастали и переплетались между собой сказания о Дафне, Гере и Лето, Пане и Сиринге… и другие образы, которые занимают такое огромное место в искусстве прошлых веков, а теперь почти забыты.
Опираясь на древнегреческие источники, следуя содержанию мифов, я постаралась найти свой стиль и язык, и руководствовалась исключительно внутренним ви́дением, слы́шанием, следуя своему поэтическому воображению, стараясь ни с кем из моих предшественников не соперничать и никому не подражать.
Думаю, что пришло время реанимировать и вывести на другой уровень бесценные знания древних.
Античность – это настоящая колыбель, в которой поднималось, окормлялось и воспитывалось человечество, но также великая кузница, ковавшая основы всего мирового, особенно европейского искусства.
Но теперь, когда человечество считает себя солидным и взрослым, мы стали забывать о своих корнях, о героях древности, старины – вроде бы это несовременно!
Но без Античности не было бы ни Ренессанса, ни Классицизма… Не было бы преемственности культуры. Не было бы ни одного серьёзного творца ни в живописи, ни в скульптуре, ни в поэзии. Рискну предположить, что не было бы НИЧЕГО!
Весь или почти весь ранний Пушкин – это строки, основанные на классических (греческих и римских) образах. Как понять их современному человеку?
Классическое образование давно пора вернуть в школы! Но не в виде зубрёжки латыни и греческого языка (что тоже дело полезное!), а хотя бы в виде факультативного ознакомления с мифологическими образами, на которых держится вся мировая культура: от Гомера и Пиндара, Фидия и Овидия, Якопо Пери, Клаудио Монтеверди, Кристофа Виллибальда Глюка (даже Иоганн Себастьян Бах не избежал увлечения античностью – его знаменитая кантата «Состязание Феба и Пана» – тому пример!) – и заканчивая Игорем Стравинским, Львом Бакстом, Мариной Цветаевой, Сальвадором Дали, Осипом Мандельштамом, Иосифом Бродским, Владимиром Высоцким… и многими другими великими художниками, скульпторами, поэтами и композиторами.
И последнее.
Сам Орфей – удивительная, таинственно-притягательная, грандиозная личность, наделённая всеми человеческими слабостями, божественным огнём, даром великого музыканта и мыслителя.
Орфей, который был не просто уникальным певцом и композитором, создателем прекрасной Музыки (которая, увы, не сохранилась), но это был один из Учителей человечества, носитель новой Великой Идеи – и практически новой религии– Единобожия, то есть по древнегреческим понятиям – ниспровергатель основ религии отцов; богоборец – по отношению к культу многобожия и один из апостолов (не побоюсь этого громкого слова!) новой веры.
Апостол и мученик, которому не простили его убеждений и его уникальности, который погиб за своё учение и навсегда вошёл в Вечность.
Я не ставила себе задачи красочного изображения путешествий и приключений Орфея, кроме Самого Главного Путешествия в его жизни, а именно – сошествия в Аид, чтобы возвратить к жизни любимую жену – Эвридику. Мне думается, что тема любви и верности гораздо важнее и значительнее всего остального, что происходило в жизни великого Музыканта. И, к тому же, доподлинно неизвестно – был ли это один и тот же человек – тот, что отправился в Аид, чтобы вернуть Эвридику, и тот, кто участвовал в увлекательных путешествиях аргонавтов? Или же это были разные певцы, имевшие одно и то же знаменитое имя?
Думаю, что суть не в этом! А в том, что в душе гениального человека, после мучительных страданий, борьбы с судьбой, с самими богами, со своим роковым одиночеством, наступает перелом, ведущий к перерождению, к становлению новой личности, к рождению новой веры, созданию целостной системы учения, ставшего, наряду с верой ветхозаветных израильских пророков, провозвестником Монотеизма – учения о Едином Творце Вселенной.
Личность Орфея притягательна удивительной Гармонией Красоты, Любви и Веры.
И пусть же наша любовь позволит ему навсегда остаться в Вечности.
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
РОЖДЕНИЕ ОРФЕЯ
Дозвольте, великие боги,
Живущие в светлом чертоге
На склоне зелёном Олимпа,
Достигнуть вершины мне Пинда>1,
Вскарабкаться мне на Парнас>2 –
Восславлю тогда в тот же час
Великого сына Эллады,
Жреца не Афины Паллады>3,
Но сына Эагра>4 и музы,
Которому львы и медузы,
Деревья, и птицы, и лани
В великом восторге внимали.
Ведь даже бездушные камни
Послушны твоей были гамме,
Орфей мой, великий Орфей!
Сердца вдохнови, отогрей,
И звуками сладкими лиры,
Которые людям так милы,
Меня осени, дерзновенный,
Твой путь отыскать сокровенный!
Душе не вели отдыхать,
Все тайны хочу разгадать –
Тогда воспою твой приход,
Твой гений, любовь и исход.
Герой, где твоя колыбель?
Открой эту тайну, доверь!
Явись же, откликнись во тьме,
Ко мне прилетай ты во сне –
Румяный ли ты, златокудрый,
Печален ли, бледнолик –
Ты в звуках возвышенно-чудных
Сияние духа постиг…
Вот Фракия>5 вся предо мной
Раскинулась горной грядой:
Холмы и долины, и рощи
Так радуют зеленью очи,
Искрятся, петляют здесь реки,
Растут и цветы, и побеги,
И злаки умножат поля;
Роскошная дышит земля
Мечтательно-сладостной негой,
Царит безмятежный покой,
Простор для души здесь такой,
Как будто нога человека
Сюда не ступала ни разу;
И если позволено глазу
Увидеть цветущий сей край,
То сразу понятно – здесь рай,
Жилище богов вдохновенных!
В расщелинах там потаенных
Присутствие их не пугает,
Но благостью всё умиляет.
Мы слышим журчанье Эагра:
Средь скал неприступных, как Шакра>6,
В долины он путь устремляет
Иль ввысь свои волны вздымает;
Шумят они бурно, сверкают,
В низовья потоки стекают;
И радугой светит от них –
От струй изумрудно-златых.
