Каждый год моя семья встречалась с пани Ирен на прибрежной вилле в Болгарии.
И в последний её визит в эту страну наши дороги перекрестились. Варшавянке нравилось приезжать на юг во второй половине августа, в самую жару. А мы объявлялись в сентябре, после десятого числа,когда ещё тепло, но уже нет изнуряющего пекла. Обычно через пять дней после нашего прибытия Ирен возвращалась домой.
Полька от всех заметно отличалась. Во-первых, ярко одевалась, по-видимому считая, что блеклая одежда не к лицу пожилым. Во-вторых, она везде пела. Спозаранку, в шесть часов, меня, равно как и других постояльцев, будили довольно громкие трели. Я уже знала, что дива с бигуди на голове, прохаживаясь по саду, распевает на всю округу ею самой написанные романсы. Встречаясь с нами в столовой, землячка Шопена, что-то рассказывая, непременно кого-то пародировала, жеманничала и строила рожицы, да столь потешно, что выпить кофе или поесть из-за безудержного хохота не представлялось возможным. Еда остывала, и мы ходили до обеда голодные. Сама же Ирен утром к пище не притрагивалась, а её присутствие в трапезной объяснялось желанием развеселить и зарядить всех хорошим настроением. В течение дня отдыхающие разбредались кто куда: одни шли на море, другие уезжали на экскурсии по историческим местам, третьи на рынок. Пани же оставалась на даче; и только к вечеру, когда жара спадала, хохотушка отправлялась в городской бассейн. В пёстром купальнике наша бестия, прислонившись к бордюру, заходилась жаворонком. Сначала вполголоса совсем тихо. Вода, хороший проводник, разносила звук по всему периметру бассейна.
