Сергей Данилов - Пиэль. Повесть

Пиэль. Повесть
Название: Пиэль. Повесть
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Пиэль. Повесть"

Николай встречает Надин на курсах по программированию, которые проводятся на турбазе. На занятиях они сидят рядом, в турпоходе ночуют в одной палатке, плавают по озеру, взявшись за руки, но любовь к Надин вспыхивает в Николае только через пять лет.

Бесплатно читать онлайн Пиэль. Повесть


© Сергей К. Данилов, 2017


ISBN 978-5-4485-2636-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Береги честь смолоду!

Начальник отдела Вера Архиповна зашла в рабочую комнату тихо: седеющие волосы заколоты простой гребенкой, поясница перехвачена пуховой шалью из-за обострения радикулита, отчего вид домашний, заботливо-материнский, просто милосердный. А чего греха таить, она, собственно, такая и есть, для молодых специалистов особенно. Но не для всех. C Настенькой у них вечный конфликт по любому поводу. Настеньке двадцать восемь, она девица вся из себя очень модная, имеет три года программистского стажа, в ассемблере сечет – дай бог каждому, но пока в простых инженерах числится, видя в том происки Веры Архиповны, отчего-то не желающей повысить ее хотя бы до старшего.

Еле переставляя ноги, начальница проковыляла на середину комнаты и здесь остановилась, разглядывая сотрудников увеличенными глазами из-под очков. Те озабоченно шелестели свитками программ, бегая авторучками из конца в конец длинных бумажных портянок, и не слишком обратили на нее внимание. Валя Креслина вовсе не заметила: как раз нашла ошибку, которую искала со вчерашнего дня, самую что ни на есть тривиальную, и в сердцах шлепнула по распечатке с размаху, будто давая кому серьезную пощечину:

– Да что же я за дура такая? А? Кто скажет?

– Валя, успокойся, бумагу не рви, – сочла нужным означить свое присутствие Вера Архиповна. – Значит так, товарищи, отвлекитесь на минутку. Есть одно место на месячные курсы по изучению языка пиэль, где преподавать будут сотрудники московского центра «Алгоритм». Кто желает ехать?

– Куда? – тотчас заинтересовалась Настенька.

– Куда-куда… Как что, так сразу вы, Анастасия, и куда? В этой комнате есть желающие изучить новый перспективный язык высокого уровня? Или нет?

– Тут от старого хоть вешайся, – вздохнула Креслина. – Нет, Вера Архиповна, так дела не делаются, вы сначала скажите, куда ехать. А вообще у нас Настенька первая на очереди.

– Настенька, – недовольно передразнила ее Вера Архиповна, – Настенька туда не поедет. В Тройске курсы. С той недели начинаются.

– Я три года жду! – ужаснулась Настенька. – И вы прекрасно знаете, что мне надо. Во-первых, Москву или Ленинград, на самый худой конец – Киев или Минск, и, во-вторых, срок должен быть не менее двух месяцев, а лучше три. Тройск можете даже не предлагать.

Настя в сердцах бросила резинку, которая заскакала сначала по столу, далее спрыгнула на пол в направлении начальницы. Сектор расстроено молчал. Конечно, хорошо бы свалить на месяцок в командировку от этих распечаток, чтобы голова не болела, но… в Тройск? Даже смешно сидеть месяц на курсах в Тройске. Несерьезно. Кому скажешь впоследствии, так, может, и не засмеют, но улыбнутся точно: не тот город Тройск, куда добрые люди ездят на курсы. Скука и в магазинах – шаром покати, как во всех прочих нестолицах родимой страны. На столичных курсах можно командировочное время использовать с толком: обуться-одеться на десять лет вперед. Себе шмоток накупить, семью обеспечить дефицитным импортом и коллектив родной не забыть.

– Что ты, Настя, кричишь? – укоризненно спросила начальница. – Не хочешь – не езди, заставлять никто не станет.

– И не поеду!

– И не езди. Между прочим, у нас и другие молодые специалисты в отделе имеются. На вас одной свет клином не сошелся. Честно говоря, даже и не думала о такой кандидатуре. Там надо на турбазе жить, а какой, Настенька, из вас турист? Ни боже мой. А пошлем-ка мы Николая Петровича.

– Колян, не соглашайся, – развернулась к приятелю Настенька. – Потом пять лет никуда не пустят.

– Не, на турбазу можно съездить. – Николай Петрович свернул свою распечатку в трубочку и посмотрел в нее, как подзорную трубу, примеряясь к мусорной корзине для бумаг. – Да если честно, согласен хоть сегодня ехать. Надоел ассемблер выше крыши, хочу на языке высокого уровня работать.

– Колян, ты совсем, что ли?

– Николай Петрович, – обрадовалась начальница. – Вы у нас молодой специалист, мужчина, молодец. Отдохнете там, накупаетесь, наберетесь сил да еще новый язык выучите. Вернетесь – и за работу! А сейчас пойдемте в первый отдел кое-какие документы оформим.

И тут же нанесла коварный удар неимоверной силы, какого в ее положении никто не ожидал: с внутренним всхлипом нагнулась, подобрала резинку, вернув на стол Настеньке, прямо под нос положила.

– Сначала разбрасываются канцтоварами, а потом говорят, что вовремя их не обеспечивают.

Настенька фыркнула, однако вынуждена была молчать. Это сражение она проиграла вчистую.


Николай зашел в институтский первый отдел к Олегу Ивановичу, славному ветерану КГБ, ныне дни и ночи проводившему за обитой железом дверью без вывески, в маленькой комнатенке, перегороженной высоким барьером. Барьер проходил непосредственно у входа, посетитель на него сразу натыкался грудью и застывал. Рабочее забарьерное пространство было занято огромным сейфом, столом, стулом. Больше ничего, кроме седого, с золотыми зубами Олега Ивановича, в комнатке не помещалось. Сам секретчик жил на своем стуле практически безвылазно, днем и ночью, в институтских коридорах почти не объявляясь. Не потерял бы Николай пропуск после неполного месяца работы в конторе, тоже не знал бы Олега Ивановича и его первого отдела, а нынче зашел, поздоровался по-свойски, хоть через перегородку, но за руку.

– Что, пропуск нигде не всплыл? – сразу поинтересовался секретчик, демонстрируя отличную память на седьмом десятке.

– Нет, – ответил Николай, – основательно утонул.

– Молодцом!


В прошлый раз пришлось писать объяснительную под диктовку Олега Ивановича и очень экзотично разрисовывать пропажу документа. Сам Николай считал, что сгреб его со стола вместе с бумагами да выкинул в мусорку. Куда он еще мог подеваться? Но в мусорке пропуска не обнаружили, как ни рылись всем трудовым коллективом. Потому в качестве рабочей пришлось брать гипотезу, предложенную Иванычем.

– Пиши, – сказал тот раз Иваныч, разминая большими пальцами папиросу «Беломорканал». – Я, такой-то такой-то, написал? Вчера, дату ставь, в одиннадцать часов тридцать две минуты пошел в мужской туалет…

На такую формулировку Николай закапризничал было:

– Олег Иванович, женский в принципе не посещаю и по минутам жизнь не наблюдаю, сразу же видно – враки.

– Поговори мне еще, – нахмурился секретчик, – много ты понимаешь в нашем деле, здесь точность – главное! Если потерял документ, то должен показать, что хоть находился в трезвом уме и твердой памяти, – так… – Беллетристический талант Иваныча иссяк, он принялся чесать бугристый нос желтым прокуренным ногтем.

– …в мужской туалет, – написал и скучным голосом прочел ему Николай.


С этой книгой читают
Ранние годы весельчак Магницкий провёл в детдоме, молодость – то в общежитии, то в разваливающейся халупе, а то и в строительном вагончике. Трудовой путь героя также вполне обычен: от научного сотрудника до землекопа и риелтора – артиста своего дела. Пробиваясь сквозь препоны личностных неустройств, кои мчащая по небесным траекториям судьбоносная планида подбрасывает человеку, он старается не упускать из вида заветный образ семейного благоустройс
Детство Виктор Магницкий провёл в детдоме, юность в общежитии, молодость – то в евро-квартире, то в строительном вагончике. Трудовой путь героя романа обычен для новейших времён: от научного сотрудника до уличного продавца мороженого. Пробиваясь сквозь бытовые неустройства, кои судьбоносная планида во множестве подбрасывает человеку, он старается не упускать из вида заветный образ семейного благоустройства, изобретённый им ещё на детдомовских зад
Общеизвестно – горе одно не ходит. Оказалось, счастье – тоже. Лариса предстала во всём своём великолепии, прежняя девчонка с огромными сияющими глазами, накрашенными и оттого ещё большими, коротенькая юбка обнажала стройные ноги, с раскинутыми в стороны тонкими голыми руками. Сейчас обнимутся, она положит голову ему на грудь. И начнётся наконец-то долгожданная настоящая жизнь.
Ранние годы Магницкий провёл в детдоме, юность в общежитиях, молодость – то в евро-квартире, то в строительном вагончике. Трудовой путь героя вполне обычен: от научного сотрудника до уличного продавца мороженого. Пробиваясь сквозь препоны бытовых неустройств, кои судьбоносная планида во множестве подбрасывает человеку, он старается не упускать из вида заветный, почти сказочный образ семейного благоустройства, изобретённый ещё на детдомовских задв
В книгу вошли четыре сказки – «Про бедного Иванушку», «Про непутевую бабу», «Про Семена Ложкаря» и «Сказочка про непослушных детей». Книга содержит нецензурную брань.
В один миг её жизнь резко изменилась. В одно мгновение она потеряла всех, кого любила. Остались лишь жалкие воспоминания, каждый раз задевающие израненную душу. И каждый раз вспоминая, в голове проносились одни и те же слова: «Пламя, ты забрало из моей жизни всё, что я любила. Безжалостно оставило одну в угоду себе и этому миру. Почему я до сих пор хожу по этой прогнившей земле? Почему я до сих пор дышу этим отравленным воздухом? Скажи, почему я
«В какой-то момент, когда стало чуть полегче, он вдруг понял, что похож на курицу, которая, склоняясь над деревянным корытцем и вытягивая шею, погружает клюв в воду, а глотнув, обязательно потом запрокидывает головку назад, устремляя красновато-оранжевые глазки в небо. Так подсказала ему память детства, когда он приезжал в село к бабушке и дедушке, пока они были живы, и по их просторному двору вольготно расхаживали пеструшки – в Киеве на асфальте
У каждого человека есть прошлое и парадокс заключается в том, что чем дольше живёт человек, тем ближе становится для него это самое прошлое, он с любовью и нежностью вспоминает своё детство, свою юность, всё то, что так неумолимо исчезает и растворяется в дымке времени…
Как начать торговать на бирже? Как управлять рисками и своими эмоциями? Какую выбрать стратегию, подходящую именно вам? На каком инструменте дешевле учиться? Когда переходить на иностранные площадки? На эти и многие другие вопросы авторы отвечают с практической и порой житейской точки зрения, а различные ситуации на рынке объясняют прежде всего с позиции психологии покупателя и продавца. Поэтому даже если вы еще не имеете достаточно опыта, вы все
В этой книге читатель продолжит путешествие по ментально-духовному Огненному Миру, наполненному «субстанцией огня» (высшей психической энергией), путь в который указан Еленой Рерих, и постигнет его сложное внутреннее устройство. Произведения Николая Рериха заставят задуматься о роли Культуры и Красоты в истории и современности, об истинном космическом предназначении женщины и глубоком смысле, скрытом за простыми, на первый взгляд, словами притч,
Я ненавижу Дрейка Фэлпса! Взаимная нелюбовь тянется с самого детства. Просвета в наших отношениях не видно, и искать его никто не собирается. Помириться? Да ни за что! Набраться терпения и обходить его стороной? Можно, но есть загвоздка, ведь нам придется жить в одном доме и учиться в одной академии целый год. Ужасный год! Невыносимый год! Хотя он может закончиться намного раньше. Ох, лучше бы я не создавала тот портал…
"Клара была дочь пьяницы, с детства была склонна к сильным аффектам; даже ничтожные причины вызывали в ней сильные аффекты, что она не могла владеть собою; настроение духа в ней преобладало грустное: она считала себя несчастной… она была неуравновешенная натура. Половая жизнь её, как у всех вырождающихся, была ненормальна: она так же, как Аратов, избегала мужчин, но раздражала свою фантазию. В ней не было женственности…» А вот теперь давайте обра