Андрей Тавров - Письма о поэзии. (Статьи и эссе)

Письма о поэзии. (Статьи и эссе)
Название: Письма о поэзии. (Статьи и эссе)
Автор:
Жанры: Литературоведение | Современная русская литература | Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Письма о поэзии. (Статьи и эссе) "

Ведущий поэт России делится своими сокровенными мыслями о судьбах литературы и цивилизации. Серия эссе, получившая широкий отклик в интернете, собрана в виде уникальной книги, продолжающей традиции мандельштамовского подхода к науке «поэзия». Андрей Тавров возобновляет забытый жанр открытого размышления, без абстрактного теоретизирования и интеллектуальной цитатности и говорит о сложных духовных вещах простым и доступным языком. Сборник предназначен для всех интересующихся современным искусством, для студентов и преподавателей высших учебных заведений, для славистов, изучающих русскую литературу 21-го века.

Бесплатно читать онлайн Письма о поэзии. (Статьи и эссе)


Замечание от автора

Эта книга состоит, в основном, из эссе о поэзии, размещенных в ЖЖ «Русского Гулливера», издательского проекта, в котором автор задействован как главный редактор. Они носят преимущественно практический характер, сделаны «на ходу», «начерно», как «судовой журнал» «РГ» и родились из активного наблюдения за процессами, происходящими в современной культуре и в современной поэзии. Несколько статей, связанных с ролью христианства в деле самоосмысления культуры, были опубликованы в московских журналах. В книгу включено так же предисловие к гранж-эпосу В. Месяца «Норумбега».

Раздел 1

Запретный огонь реальности

Вопрос

Выступая на одном из недавних вечеров поэзии, я рассказал о том, как ездил недавно в колонию для несовершеннолетних и общался там с ребятами. Мне тогда, в очередной раз, пришлось задуматься о том – что я им скажу, как мне можно их зацепить, вывести на разговор, помочь им увидеть мир и свою жизнь не через «щель амбразуры» деструктивной семьи и ее разрушительных установок, не через матрицу понятий, усвоенных в несвободе, а с более высокой и творческой точки зрения. Мы все вооружены встроенными программами, но они, те, кто обитает в колонии, об этом еще не знают.

И тогда, я предложил им ответить на три классических вопроса древности: – Кто я? Откуда я пришел? Куда я иду? Я видел, как лица ребят напряглись. Они задумались. Они задумались довольно-таки серьезно – это было заметно. И тогда я понял, что съездил не зря…

Самое странное заключается в том, продолжил я свое выступление уже на вечере поэзии, что современные поэты, почти никто из них, не задают себе этого вопроса. Хотя цель поэзии всегда заключалась именно в том, чтобы подводить слушателя или читателя именно к ответу на эти три простых вопроса. Поэт от Бога, всегда ставил вопрос о ложном «я» и осуществлял контакт с Я истинным – шаманские и даосские практики, древнегреческие мистерии и трагедии делали то же самое. Для того, чтобы быть, надо разделить природу Бытия, стать с ней одним. Этому во все века учила поэзия. И отступление от Бытия поэзия всегда воспринимала как болезненную трещину через собственную душу, будь то Шекспир, Элиот или Тютчев.

Давайте на миг представим себе, что мы не безумны. Ведь если я не пребываю в состоянии глубокого и неосознанного безумия, меня не может не интересовать вопрос – кто я? Больше того, если я на этот вопрос не отвечу, то все мои дела и слова в жизни – абсурд, фикция. Потому что непонятно, кто тут действует и кто говорит. И непонятно тогда – для чего, собственно. Мы можем сколько угодно размышлять о роли лирического героя или о смерти автора, но мы не задумываемся о его жизни – о своей жизни. И мы не решаемся ответить на этот вопрос – кто я? Либо считая, что и так все ясно (а что ясно?), либо отмахиваясь от него, либо не замечая, как не замечает того, что ест сырую картошку, а не конфету, человек под сильным гипнозом.

Отсюда следует простой и детски ясный вывод, хотя и не очень утешительный, – мы безумны, а король нашей цивилизации (и культуры) гол. В жанре застольной болтовни этот вывод не кажется страшным. Но ведь не вся наша жизнь и не вся поэзия – застольная болтовня тусовки. Если мы не считаем себя жертвами (о, как это увлекает!), нам иногда приходится принимать мужественные решения, подчас ценой жизни. Например, прыгнуть в воду, когда там тонет человек… или сделать вид, что не заметил. А потом не заметить проигранной культуры, истории, проигранной экономической войны. И того, что тебя самого не стало тоже, потому что себя ты тоже проиграл.

Одной своей молодой собеседнице, начавшей путь в «большом бизнесе» и сразу как-то поглянцевевшей и поглупевшей, я задал вопрос, чего она хочет от жизни? Она ответила: я хочу реализации. Тогда я спросил, кто хочет реализации? Она взглянула на меня с удивлением и повторила: я. И тогда я спросил, а кто ты? И дальше мы начали довольно-таки забавную игру. Я предлагал девушке поочередно отказываться от части ее ежедневного бытового багажа и спрашивал, остается ли ее Я с ней? Когда она отказалась (представила на миг, что у нее этого нет) от дома, она признала, что Я осталось. Когда представила, что у нее нет имени, денег, родителей, друзей, – Я оставалось. С небольшим напряжением и после короткого раздумья моя собеседница сказала, что оно все же оставалось. Тогда я попросил ее представить, что у нее нет памяти. Она снова задумалась. И все же через минуту сказала, что Я все равно присутствует, что она его как-то все равно чувствует в груди. Тогда я попросил представить, что тела у нее тоже нет. Она слегка наморщилась и через несколько секунд призналась, что Я никуда не ушло. Оно жило в верхней части груди – теплое, едва уловимое, светящееся, не имеющее начала и конца.

Это было замечательно!

Но ведь обитала-то она и действовала в социуме так, что это бессмертное, превышающее деньги, начальников, престиж, и даже смерть тела Я – в расчет не бралось. В расчет бралось все что угодно, но только не она сама.

Поэт, не ответивший на вопрос, кто я? это поэт новой формации. Поэты новой (кстати очень быстро устаревающей, прямо на глазах) формации не пытаются «облившись слезами над вымыслом» увидеть то, куда этот вымысел тычет пальцем – самого себя. Их вечно интересует что-то другое – поток своих мыслей, например, погружающий их в транс. Когда мы не замечаем собеседника, потому что «думаем думу о «себе», а потом словно просыпаемся, пытаясь понять, что от нас хотят, и, наконец, начинаем отвечать на вопрос, – мы в трансе, мы под сильным гипнозом.

Мастер не бывает под гипнозом. Он не дает себя загипнотизировать ни афинской черни, ни московской матрице. А если и ощущает на себе гипнотическую силу сна наяву, то снова и снова задает себе вопрос – кто я?

Вопрос, без ответа на который нельзя стать ни поэтом, ни гражданином, ни мужем, ни солдатом и ни президентом. Разве что – президентом новой формации, мужем новой формации и поэтом новой формации.

Однако, все крутится, скажете вы. Армия принимает присягу, транспорт ходит, президент выступает по ТВ, преступники воруют, а поэты пишут.

А я отвечу – похоже на компьютерную игру, правда?

И еще я скажу: раздерите на себе рубаху, пойдите в ночной сад, посмотрите на небо. Или на гроб в церкви. Или на крещение младенца. Рубаху, впрочем, можно и не драть.

Стихотворение – преступление против смерти

Мне хотелось бы сформулировать некоторые мысли, которые пришли ко мне в результате участия в «круглом столе» во время Самарского литературного фестиваля. Мое выступление на нем проходило на фоне высказываний участников, утверждавших, что язык изменился, литература изменилась, языковая среда, погруженная в густую сеть медийности, изменилась тоже и что, учитывая все эти факторы, нужно создавать именно такую поэзию, которая будет соответствовать спросу изменившейся языковой ситуации, причем делать это играя и веселясь.


С этой книгой читают
В своих книгах А. Тавров развивает и углубляет принципы метареалистической школы. Его сверхнасыщенная метафорами поэзия ставит в центр внимания ту часть нашего мира, что расположена «с той стороны» обыденного, машинального сознания человека. Она словно бы заново и впервые выходит к жизни, вещам и словам, подступаясь к до- и внесловесному, где только и возможен разговор о смысле существования, добре и зле, о видимом плане бытия и его неявном плане
«Плач по Блейку», являясь по преимуществу книгой, провоцирующей спрятанную реальность выйти из тени и обозначить себя в стихотворении, состоит из трех частей – «европейской», «китайской» и «общемировой», воспринятой через универсальное пространство плача-ламентации, единого почти для всех мировых культур. Философские темы книги соседствуют с прямым, почти что «чаньским» созерцанием простых вещей. Поиск внутренней карты человека и ее главных «горо
Матрос на Мачте – Предлагаем вашему вниманию книгу под названием "Матрос на мачте". Автор – Андрей Тавров – поэт, прозаик, журналист, редактор поэтической серии издательского проекта "Русский Гулливер", а также главный редактор журнала "Гвидеон".
В новой книге эссе поэт Андрей Тавров в форме открытого разговора делится наблюдениями за смыслом и целью поэзии сегодняшнего дня, ее неучтенными возможностями, ее потенциальной внесловесной энергией. Особое внимание уделяется наличию неизреченного и вневременного "голоса" в поэзии, отрицающего возможность контроля и присвоения, но, тем не менее, соотносимого с внутренней формой слова. Духовный аспект поэтической речи нуждается в реабилитации, –
В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка.Книга адресована широкому кругу читателей.
В первой половине 1920‐х годов важнейшим центром русской литературы за рубежом становится Берлин. Здесь происходит формирование особой писательской среды, в которой биографические вопросы «где и как жить» сопрягаются с вопросами поэтологическими – «как и для кого писать дальше». К числу ключевых фигур русского Берлина относится Владислав Ходасевич (1886–1939), который в Германии начинает писать «Европейскую ночь» – свою последнюю и самую знаменит
Книга Филиппа Дзядко посвящена современной поэзии – стихам Михаила Айзенберга, но не похожа на книгу, написанную филологом: разборы поэтических текстов превращаются здесь в экзистенциальную прозу, а само чтение стихов, то есть привычный и возвышающий способ уйти от тяжестей окружающего мира, – в попытку проникнуть в его нутро – и вернуться обратно, на поверхность жизни, с новыми знаниями – об этом мире и о себе.В формате PDF A4 сохранен издательс
Сборник научных трудов Петера Тиргена охватывает широкий диапазон исследовательских интересов автора в области русской литературы – от эпической поэмы М.М. Хераскова «Россияда» до повести И.А. Бунина «Господин из Сан-Франциско». В него вошли выполненные специально для этого издания переводы работ немецкого ученого, а также статьи, ранее опубликованные в российских периодических изданиях. Сборник состоит из трех разделов, отражающих основные напра
Продолжение историй про маленького озорника Фридера и его неутомимую бабушку. На этот раз Фридер собирается в школу. Но с утра всё идет не так: за завтраком он испачкал свою праздничную одежду, по дороге в школу они с бабушкой постоянно ссорятся, да к тому же и приходят на час раньше. Конечно, Фридер волнуется в свой первый школьный день, но бабушка всегда оказывается рядом и с ней он ничего не боится. Ведь бабушка и Фридер – самые лучшие друзья.
Герои романа “Снежная королева” – братья Баррет и Тайлер, истинные жители богемного Нью-Йорка, одинокие и ранимые, не готовые мириться с утратами, в вечном поиске смысла жизни и своего призвания. Они так и остались детьми – словно герои сказки Андерсена, они блуждают в бесконечном лабиринте, пытаясь спасти себя и близких, никого не предать и не замерзнуть. Особая роль в повествовании у города, похожего одновременно на лавку старьевщика и неизведа
«Синяя Птица» – философская сказка бельгийского писателя и драматурга Мориса Метерлинка о вечном поиске человеком счастья.Брат и сестра в Рождественскую ночь отправляются в удивительное и опасное путешествие. Чтобы спасти внучку феи, дети должны найти Синюю Птицу. Вместе с необыкновенными спутниками героям предстоит выдержать немало испытаний и осознать, что счастье ближе, чем кажется. Однако легко оно не даётся – нужно верить в мечту и быть смел
Мои стихи – это беседа, беседа с самим собой. Они иногда бывают наивные, иногда грустные, где-то веселые, но они все написаны от сердца и прожиты душой. В этих стихах я проведу вас по событиям моей жизни. Я надеюсь, что у меня получится отвлечь вас от повседневных проблем и напомнить о том, что действительно важно.