© Сергей Цимбаленко, 2023
ISBN 978-5-0060-3705-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
я долго думал,
как начать мою книгу писем…
как назвать?
«Стихи в письмах»…
«Письма из сумасшедшего дома»…
«Письма из рая»…
«Письма к себе»…
«Письма к тебе»…
все мы пишем кому-то письма.
вот и я не заметил,
как уже начал…
читая тебя – пишу ответ:
привет, тебе, привет,
свидетель великой битвы
иллюзии и реальности!
метро.
подземный дом большой угрюмой семьи.
здесь есть мы,
наше сознание,
память,
а значит, здесь есть всё.
птицы,
космос,
континенты,
короли,
президенты,
художники…
какая разница между Мондрианом
и мраморным узором
на стене метро?
и тот и этот притягивают к себе людей,
мимо и того и другого проносятся судьбы,
оставаясь верными своим ценностям…
своему искусству…
своей тюрьме.
вот сидит человек:
какая разница между реальным
и воображаемым,
если никогда не будешь взаимодействовать
ни с одним, ни с другим?
вставая с места, Редон уходит…
стой!
уходит…
голос динамика произносит:
станция «Трубная»…
поезд останавливается,
открывается дверь —
никого.
веду сына в школу…
мимо меня проносится
усталая молодая женщина:
мимо женщины проносится
поэзия на стёклах
(окна домов поют сегодня
узорчатым льдом,
невзирая
на ссоры с домашними) —
какая досадная, горестная
утрата!
подземная страна метро.
улыбающаяся леди
на фоне чёрной вертикальной реки тоннеля.
твоя улыбка просачивается
в меня медленными током…
моя внезапная любовь!
моя безответная любовь.
касаясь ладонью своих волос,
ты гладишь веки мятущихся путников,
и лишь твой лёгкий взгляд вниз
выдаёт твою тайную боль…
в то время, когда
пытаюсь понять
источник твоей боли,
поезд совершает остановку —
ты быстро собираешь урожай глаз
и идёшь к выходу —
туда,
где гильотина дверей
делит твою и мою жизнь
на до и после…
размышляя над очередной неудачей…
баюкая внутри неуёмную боль…
сколько раз мне сказали нет —
столько раз взлетала бабочка
над моей тенью…
сколько раз мне сказали нет —
столько раз благоухали цветы
у моих ног…
сколько раз мне сказали нет —
столько раз пели птицы
в мою честь…
сколько раз тебе сказали нет —
столько раз расцветало утро
за твоим окном…
сколько раз тебе сказали нет —
столько раз баловала твои губы
чистая вода…
сколько раз тебе сказали нет —
столько раз унимала ветер вокруг тебя
невидимая рука небес…
сколько раз мы забывали
впустить в себя торжество победы,
когда каждое нет разбивалось вдребезги…
счастливое лицо
работницы метрополитена,
днями напролёт сидящей в будке
между железными зубами эскалаторов:
что есть тюрьма?
что есть одиночество?
что есть отчаяние?
загнанные ноги,
шлифующие асфальт, гранит, мрамор… землю:
что есть свобода?
конченный бомж,
разлагающийся на фоне отдыхающих в парке:
что есть общество?
где-то навсегда умолкли дети,
не допросившиеся хлеба:
что есть слово наше?
в незнакомом человеке отозвался
стон твой робкий —
что есть почва для слова нашего
и в кого мы сеем
семена словесные?
в городском шуме моторов
слышу речной плеск,
в серой текстуре асфальта
вижу Сезанна, что кубизм предрёк,
во вселенском смраде
вдыхаю запах морской…
меня здесь нет.
а кто этот парень,
кого мои ноги несут в омут обыденности?
не знаю, кто это такой,
я не знаком с ним.
чем больше ты враждуешь:
кричишь, злишься, плачешь…
тем больше я вижу
в тебе друга.
как распознать твои тайны?
смотрю на нашего ребёнка —
его глаза:
им давно всё известно.
почему мы с возрастом теряем способность
понимать?
незнакомцы
на обнажённых улицах —
их взгляды рисуют меня
каким я есть на самом деле…
улетает птица в белое облако —
какая-то ясность в этом знаке:
отдаляется от меня тайное познание
о себе самом
безвозвратно…
вереницы сидящих пассажиров
достают своё сердце
и лепят из него смартфон,
держат его, как молитвенник —
тишина молебная.
в режущих ударах рельс
отражаются нужды каждого мученика,
а поезд идёт и идёт
в своём ничтожном направлении…
снова ты взращиваешь свои стены!
твой стенной кустарник превратился в сад,
затем в лес…
и снова ты сеешь стенное семя,
и снова ожидаешь урожая…
ты отражаешься в прохожих —
я отражаюсь в тебе —
мы отражаемся в толпе безликой —
безликая толпа отражается в нас —
все мечутся в четырёх углах
кубистического ада…
давай выйдем из этого музея —
здесь нет подлинников.
бесконечное пространство офиса…
пальцы, стучащие по клавишам:
композиторы новой музыки.
ноты цифр —
симфония тюремного ада…
как ты думаешь, что я делаю, когда
остаюсь наедине с самим собой?
я вспоминаю себя.
так мне удаётся помнить о том,
кто я есть на самом деле.
одиночество помогает мне
сохранить себя.
затем приходит время отдать
частичку себя другим.
и так происходит снова и снова…
во всём этом процессе и есть смысл любви.
одинокий ледяной океан
не зря вечность нянчит:
учусь у него.
жена моя —
вишневые губы мои,
ванильные руки мои —
цветок мой нежный.
снова увижу тебя сегодня:
снова будешь жаловаться
на то, что не ценю тебя,
на равнодушие к тебе —
на заточение твоё.
потускнеет вселенная за окном —
заплачу от несправедливости к тебе…
и снова не услышу тебя.
обними меня крепко в объятиях своих.
защити меня от всех врагов моих.
люби меня превыше представлений моих.
вознеси мои нужды превыше своих.
позволь испытать счастье рядом с тобой.
налей мне горячего молока,
и мы будем созерцать вьюгу
из нашего гнезда
под одеялом…
приснилось мне?
или зовёшь меня?
страшный дом.
по тёмному коридору иду…
белые пробки электросчётчика оживают
очами перед моим оцепенением —
кричу бесшумно,
просыпаюсь.
снова эхо из детства —
отражение звуковых волн
подкожного вопля
от препятствий прошлого…
здесь и сейчас.
бушующие люди, похожие на говно;
бушующее говно, похожее на людей;
ебучие члены
в затраханных вагинах и жопах;
ножи, автоматы и пули в руках ублюдков;
срань, вещающая с трибун;
прочие говноносы и уёбки…
интересно, может ли чернота
стать ещё чернее в сознании нашем?
мёртвая тишина в ядерной пыли —
это предел черни
или просветление?
слабость моя повисла каплями на листьях.
сила моя укрепилась в дорогах, что ведут к цели.
моя нога ступила за проём дверной —
я шагнул за линию горизонта,
откуда уже не будет возврата.
когда я опустошён
или меня одолевает депрессия,
собираю мозаику
из того, что вижу,
что окружает меня:
женщины и мужчины
передвигают ногами —
вечный танец внутри времени;
торговый центр из кофейного мрамора —
искусственное счастье за чек кассовый;
множество дверей, сумки, буквы,
сотовые номера —
антураж наших биографий…
вот и готова мозаика моего города:
утешаюсь шедевром.
сплетать меня с отчаянием —
это всё равно, что сплетать день
с покровом ночи,
это всё равно, что сплетать Эзру Паунда
с Георгом Траклем и Басё…
сначала потуши моё солнце,
что дни зажигает,
или сотри мои строки,
что в тебя навсегда вошли.
иногда веду себя так,
как если бы любил,
только наоборот.
это означает терять ориентиры.
