Иван Золотоносный – наследник богатого дворянина в королевстве Осторог – вёл разгульный образ жизни. Пока однажды от него не понесла однетсийская рабыня.
Не в силах бросить младенца, он скрыл его рождение и в обмен на молчание освободил рабыню.
Иван согласился на давнее предложение отца – жениться на дочери местного банкира. Её семье нужно было положение в обществе, поэтому немного подумав, она всё же согласилась назвать ребёнка своим при условии, что только её дети будут наследниками.
После скорой свадьбы было объявлено о «беременности» молодой жены. А через несколько месяцев и о «рождении» ребёнка. Малыша назвали Грэгор. А через несколько дней оказалось, что молодая мама «опять» беременна.
Когда родился Роберт, про первенца забыли.
Воспитанный нянькой, не знавший родительской любви, Грэгор рос молчаливым и завистливым. Все его капризы исполнялись сей же момент. Но в обмен он должен был быть послушным ребёнком.
Постепенно капризный и жестокий мальчишка научился искусно притворяться. И все вокруг не чаяли в нём души: отец гордился, потому что он был образованнее младшего брата, хотя и учился только в библиотеке; мать восхищалась, так как он был заботливее и внимательнее брата; знакомые и не знакомые им любовались, и не знали никого красивее и благороднее. А Роберт соперничал с ним в мастерстве и науках, ревновал к родителям и обожал старшего брата.
Когда Грэгору исполнился 21 год, его должны были официально представить как наследника.
В тот вечер, прямо перед балом, к нему зашли родители.
Они рассказали ему правду его рождения и попросили отречься от наследства в пользу брата. Грэгор, недолго думая, согласился…
Как только родители вышли из спальни, лицо юноши скривила гримаса злобы и разочарования.
Теперь всё стало на свои места.
Вся нелюбовь нашла своё объяснение. И то что ему не разрешали учиться в академиях, и не дали поступить в университет… Всё обрело смысл.
В тот вечер Грэгор выполнил требование родителей. Но в обмен они разрешили ему уехать в путешествие на неопределённый срок.
Через два года Грэгор приехал на свадьбу брата. Но не один. Он привёз с собой девушку невиданной красоты.
Светловолосая белокожая Розали походила на нежный цветок из Императорской оранжереи Изумрудной империи.
Родители, недолго думая, разрешили их свадьбу.
И уже когда начали писать список гостей, стало ясно, что её родственников не будет на свадьбе. Потому что однетсийцам (пускай и дальним родственникам короля той гадкой страны) опасно ступать на осторогские земли. Для всех было очень неожиданно узнать, что за чистой осторогской внешностью скрывается грязная однетсийская кровь.
Тогда родители стали говорить о детях.
– Как же они будут здесь жить? – рассуждала жена Ивана. – А если в их внешности проявятся однетсийские корни?
– Не переживайте мама. – Грэгор нежно взял её за руки. – Мы, с милой Розали, не хотим детей. Мы слишком любим друг друга и свободу, чтобы уделять внимание чему-то ещё.
Сердце стареющей женщины смягчилось при такой откровенности пасынка. И она дала своё согласие. Свадьба состоялась в срок, и было скрыто происхождение невесты. А отсутствие родных объяснили тем, что девушка сирота.
Примерно через полгода произошёл несчастный случай, и жена Ивана перестала ощущать любой вкус.
Розали вызвалась ухаживать за свекровью, так как жена Роберта только родила малыша Александра и не могла это делать.
На этом несчастье пожилой женщины не закончилось. У неё начал болеть живот. И доктора не могли ничего сделать. Даже колдунов привозили для её лечения. Болезнь отступала, но ненадолго.
Однажды, выпив лекарство, женщина уронила стакан от резкой боли. Розали подняла его.
– Матушка, – удивилась она. – Что с вами?
Но женщина только хрипела. Дрожащей рукой она пыталась схватить невестку, но силы покидали её. Живот дико болел. А тело постепенно слабело. Женщина и девушка поняли, что это конец.
– Ну вот, – нарушила тишину Розали, когда женщина уже не могла открыть глаз. – Теперь можете считать последние минуты. Это вам. И за сироту. И за детство Грэгори. И за то, что лишили его наследства.
Из последних сил женщина открыла глаза. Помутневший взор выражал только испуг.
– Нет, матушка, – продолжала Розали. – Грэгори тут ни при чём. Это всё я. Хотя думаю вам можно уже узнать, что он тоже вас ненавидит. Он всех вас презирает. Может, он и не способен на месть, но я ему укажу правильный путь к нашему счастью.
Девушка окончила речь, когда свекровь не подавала признаков жизни. Пощупав пульс, Розали убедилась, что свекровь мертва.
– Осторогская сука.
Девушку затошнило, уже в который раз за день. Она вышла из комнаты и окликнула слуг.
– Матушка уснула. Приглядывайте за ней, но не беспокойте. – Правдоподобно вздохнув, она охватила голову руками. – Что-то ей последнее время совсем плохо. Как же быть?
– Ничего не поделаешь, госпожа. Ваша свекровь уже стара. Ей даже маги не смогли помочь. А что можем мы простые смертные?
Розали резко закрыла рот рукой. Личная служанка вмиг подскочила и повела её к уборной. Когда девушка вышла оттуда, другая служанка стояла с какой-то женщиной.
– Госпожа, простите, пожалуйста, меня за дерзость. Но вы уже не один день болеете. Надо провериться и исключить все. А то вдруг болезнь старшей госпожи заразна.
Розали держалась за живот и хмуро посмотрела врача. Кажется, и она уже знала, чем «больна» девушка.
После осмотра все были выставлены за дверь. И было наказано, не тревожить молодую госпожу. Розали не хотела никого видеть.
Она, и правда, беременна!
Хмурые мысли и слёзы быстро заставили девушку уснуть. После обеда её разбудил стук распахнутой двери.
– Милая! – Грэгор стоял в дверях, ища глазами любимую жену.
Девушка приподнялась и помахала рукой.
– Я здесь, Грэгори. Иди ко мне.
Молодой человек подошёл к возлюбленной и сел на постель рядом с ней. Глядя на её измученное и распухшее лицо, он забеспокоился.
– Родная моя, – он обхватил ладонями её лицо и начал целовать его. – Что с тобой? Ты плакала? Кто обидел тебя, свет мой?
– Сначала ты скажи, почему так громко врываешься в сонную тишину наших покоев? – она внимательно посмотрела в глаза своему суженному.
– Ах, да… – он склонил голову на мгновенье и отвёл взгляд. – Женщина, величавшая себя моей матерью, скончалась.
– Ну, наконец-то, – выдохнула Розали. – На одного мучителя меньше. Будь моя воля, – она прижалась к мужу, – я бы их всех уже давно на тот свет отправила.
– Тише, милая, – Грэгор обернулся к дверям. – Вдруг кто услышит. Я же не закрылся.
Они посмотрели друг на друга и тихонько посмеялись. Вдруг Розали отпряла от мужа, вскочила с кровати и выбежала на несколько минут из спальни. Вернувшись, она закрыла двери и легла на кровать.
