Кто не любит путешествовать?! Кто не мечтает поплавать по разноцветным морям, покачаться на волнах Черного или Красного моря, увидеть седые волны Белого или насладиться дайвингом в Желтом море!
Море – великое поле, безбрежное, безграничное, но вызывает все-таки некоторое беспокойство. То ли дело – река! Берег, как надежда, вот он, рядом. Если что, как-нибудь доплывем! Самонадеянно? Зато придает уверенность.
И не только. По реке плыть – несказанное удовольствие. Это праздник! Праздник души, водопад впечатлений, фейерверк знаний!
Каждое утро встречаешь в новом городе. Где еще такое возможно?
Жизнь на судне ни с чем не сравнить. Чувствуешь себя царицей: хочешь петь под аккомпанемент аккордеона – пой! Хочешь слушать певцов или музыкантов – пожалуйста, вот они перед тобой; хочешь научиться делать оригами – учись! Сказка!
Но это лишь дополнение к главному. А главное – это поток знаний о жизни маленьких и больших селений по берегам реки и о ней самой. Он волшебно будет литься и из речи экскурсоводов на суше, и из репродуктора в каюте, и на палубе. К концу путешествия кажешься себе огромным раздутым шаром, наполненным экскурсиями, храмами, соборами, судьбами, встречами. Уже нет свободного места в нем, а ты все впихиваешь и впихиваешь туда невероятно интересные факты, броские образы. А дома эйдетическая память восстановит каждый день, каждый город, каждый характер встреченного на пути человека, и ты понимаешь: с новой навигацией – снова в путь!
Глава 1 Теплоход «Бородино» и его пассажиры
В эту зиму в средней полосе России снега выпало так много, что Ока, вскрывшись ото льда, отяжелела, забурлила. Она с трудом умещалась в берегах, а тут еще талая вода из ручьев и безлесных полей и оврагов, не спрашивая разрешения, напористо и своенравно врезалась в русло, заполненное до краев. И река не выдержала, развела руки-рукава и, не удерживая больше мощный напор, разлила свои воды на многие километры вокруг.
Ура! Теперь появился новый маршрут круиза по Оке из Москвы до Нижнего Новгорода.
Путевка в кармане – и я в столице. Еще издали виден нарядный, похожий на белого лебедя, теплоход. Двухпалубный красавец стоял тихо, спрятавшись за деревьями, будто притаился, будто не хотел, чтобы его лишний раз беспокоили. Остановилась, поглядела на него с восторгом, предвкушая удовольствие от путешествия, и ускорила шаг.
Подошла к пристани, – и ахнула! Сколько же ему лет?! И плавает?! Ни вымытые до блеска палубы, ни сверкающие на солнце свежевыкрашенные борта не могли скрыть безжалостного возраста.
Теплоход недовольно пыхтел серой гарью и сердито бурчал, как трактор «Беларусь», в ответ на бесцеремонное разглядывание. На пирсе в ожидании посадки уже стояла толпа людей с багажом. Все солидные, элегантного возраста, со вкусом одетые и уверенно разглядывающие соседей в очереди.
Пристроившись в хвосте, обратила внимание на пару, что подходила к трапу. Сочетание не сочетаемого. Она высокая, дородная дама, холеная, в шикарной шляпке и миниатюрным ридикюлем. Он квадратный, лысый с огромными чемоданами на колесиках и хозяйственной сумкой через плечо.
Продвигаясь вперед, он суетливо толкал багаж, забегая то слева, то справа, при этом не выпуская сумку из рук. Странно, что ценного можно хранить в базарном аксессуаре? Наконец, они у трапа. Морячок-практикант, помогая толстяку втащить груз на трап, весь покраснел и вспотел от натуги.
Женщина в это время спокойно стояла, облокотившись на стойку регистрации пассажиров. Как только чемоданы оказались рядом, она с нетерпением распорядилась:
– Ваня, ну давай же скорее документы!
Из хозяйственной сумки тотчас же была изъята пачка бумаг, и холеная дама с достоинством положила их перед двумя тоненькими, светловолосыми девушками, оформлявшими пассажиров.
– Девушка, – нетерпеливо сказала она, – у нас двадцать четвертая каюта. Вы мне ключ дайте, а потом будете разбираться с бумагами, сколько хотите.
В ответ тишина. Дама нервно стучит пальцами по стойке. Не выдержав молчания, она недовольно распорядилась, обратившись к матросу:
– Молодой человек, будьте добры, отнесите чемоданы в каюту.
Проводив взглядом багаж, она тряхнула шляпкой и капризно бросила в сторону стойки:
– Девушка, ну что Вы копаетесь?! Документы в порядке, не сомневайтесь!
– Да, да, конечно, – устало улыбнулась та и положила ключ на стойку. – Вот, возьмите.
– А распечатка плана круиза?
– К сожалению, нет. План каждого дня будет стоять здесь на столе после ужина, – последовал сдержанно-вежливый ответ.
По полному лицу пассажирки пробежала тень разочарования. Она недовольно поджала губы, но промолчала.
Муж взял ключ, подхватил даму под руку:
– Не задерживай очередь! Пойдем!
Осматриваясь, и я, наконец-то, вошла, внутрь теплохода,. Праздничное, возвышенное настроение таяло с каждым шагом. Внутренний вид нашего лайнера в полной мере соответствовал внешнему. Доски под потертым ковролином вздыхали и скрипели под ногами и колесиками чемоданов. Более чем скромная обстановка средней палубы «Бородино» не обещала ни блеска, ни комфорта.
Около стойки туристов встречали трое. Мужчина в форме, невероятно худой, болезненно-костлявый, с грубыми чертами лица, стоял молча, только слушал, смотрел на входящих людей и изредка кивал бритой наголо головой в знак приветствия. Неужели капитан?!
Второй был среднего роста, плотный, как гриб-боровик, красный и потный в несвежей рубашке. Это начальник круиза, Олег Львович, так к нему обращались девушки за стойкой. Он устало, озабоченно поглядывал на проходивших пассажиров, здоровался с каждым, кивая, и разговаривал с товарищами, обсуждая, по-видимому, важную проблему. В его крашенных хной темно-рыжих волосках пряталась уже обширная плешь, но взгляд был наивен и простодушен.
Перед нами положили ключ. Амбарный. Один на двоих. Мы сникли…
Молча подошли к двери каюты. С первого раза попасть в развороченное отверстие не получилось. Напряжение внутри росло. Вот это теплоход! Вот это сюрприз! А он плавает?!
Дверь упала, и глубокий затхлый запах старости вытолкнул нас наружу. В носу все пересохло, в глазах – слезы, в груди – кашель, а во всем теле – страх. Как же здесь спать?! Негодование, злость, обида захлестнули.
Выскочив из каюты в коридор, огляделась, увидела: не я одна, такая недовольно ошарашенная. Дверь соседней каюты тоже распахнута. Проветривается. А внутри ноющий мужской голос, будто мои мысли произносит вслух:
