Я лежала на полу, мокрая и горячая. Мне казалось, что из глаз летят искры, а в ушах стоит звон. Наверное, просто так и было. Это было то необъятное чувство счастья, которое будто светом лилось из меня. Одни только слова звучали у меня в голове – «Люблю.»
– Всё хорошо, милая? – вдруг как громом средь ясного неба, громко произнес он.
– Да, да, конечно. Сколько у нас еще времени?
– Думаю, нам пора, солнышко. Иначе я могу опоздать на вокзал.
– Да, конечно, собираемся.
Сегодня он уедет. Сегодня через пару часов. Мы не увидимся 4 месяца. Что может изменить время и расстояние для любящих людей? И тут мне пришло в голову, а что, если всё? Что если чувства, неподдерживаемые теплом, начинают отдавать холодом, а потом и вовсе остывают?
Вопрос остался висеть в воздухе этой комнаты, в которой еще 5 минут назад было предельно много тепла.
За год до этого.
Мне было 22. Мы с Марком познакомились неожиданно, но почти сразу поняли, что друзьями мы с ним не станем. Мы с подругами отмечали защиту диплома в местном караоке. Вначале нас было 4 человека, но через пару часов наша компания разрасталась знакомыми и незнакомыми мне людьми. Чей-то друг, брат, ну в общем так часто происходило. Питерская молодежь достаточно коммуникабельная, особенно когда всех объединяет такое грандиозное событие, как диплом.
Он был в тот вечер почти идеален. Выглядел безупречно, пел чисто, танцевал зажигательно, говорил завораживающе и шутил смешно. Он подошел первый.
– Привет. Я Марк. – сказал он протянув мне ладонь.
– Эмма, – сказала я, улыбнулась и протянула ему свою руку.
В этот вечер моя рука так в его руке и осталась.
Мы ушли вдвоем около полуночи, мы шли по ночному Питеру, говорили и говорили без умолку. Он был лучшим другом моего однокурсника, и на днях получил диплом юриста.
– Впереди такой длинный путь. Нам кажется, наконец всё закончилось, вот он диплом. Но это только начало. И впереди столько падений, – говорил Марк, а я просто шла и наслаждалась моментом.
Не нужно было лишних слов. Мы оба понимали, что между нами всё случилось.
Лето, наверное, было лучшее наше время. Как в лучшем голливудском кино. Всё красиво, чувственно, а главное, вместе. Мои глаза светились, а сердце горело.
Осень была сложным периодом, нам нужно было думать о своем будущем, решать вопрос с работой. Видеться мы стали реже, но встречи были по-прежнему долгожданными. Весной состоялся наш первый разговор, после которого у меня было странное ощущение, что я теряю его. Медленно, но верно.
– Эм, эта командировка – мой шанс. Время пролетит незаметно, вот увидишь. Всего 4 месяца.
– А почему ты даже не рассматриваешь вариант, чтобы я поехала с тобой?
– Да потому что, у меня не будет времени там на всякую ерунду. Если я там хорошо поработаю, по возвращению, я смогу претендовать на совсем другие условия. Это же важно не только для меня. Я думал, для тебя тоже.
– Как ты сейчас сказал?
– Думал, для тебя тоже это важно.
– Нет, до этого.
– Эм, что ты цепляешься? И вообще, что с твоим реабилитационным центром? Ты даже полгода не проработала там. Куда ты собираешься?
– Ты сказал, не будет времени на всякую ерунду. Всякая ерунда – это видимо я. Ок. Я тебя услышала.
– О господи! Эмма! Ну перестань, я так надеялся, что мы немного встанем на ноги, приобретем уверенность в завтрашнем дне и наконец сможем быть вместе в полном смысле этого слова.
– Это как это в полном смысле?
Он улыбнулся.
– Я не хочу говорить это сейчас. Я представлял это себе несколько иначе.
– Когда ты уезжаешь? – опустив глаза, спросила я.
– Через две недели.
Прошло 4 года.
Он не приехал через 4 месяца, не приехал и через 6. После чего оставалось еще совсем немного надежды, пока я не получила письмо по электронной почте.
«Эми, прости меня. Никогда не знаешь, кто повстречается на пути. Я встретил другую девушку, и в ближайшее время не собираюсь в Питер. Пойми меня и прости. Желаю тебе счастья. И верю, что у тебя всё будет хорошо.»
Я очень хорошо помню тот день, как холодный ветер рвался в окно, издавая свист, который был похож на стон, который невольно вырвался из меня. Я бросила все книги, с которыми занималась, закрыла ноутбук и вышла на улицу.
«Господи, Марк, что было не так… Сколько можно искать, пробовать? Ведь мы были идеальны, мы любили друг друга…»
Я шла по Миллионной улице смотря вперед, на часах было больше полуночи. На улице царила тишина, людей почти не было. Мне хотелось кричать, визжать. Главным образом оттого, что я знала, что так будет. Я почувствовала еще тогда перед его отъездом, когда на вокзале я больше всего ждала от него слов любви и обещаний, честных, от сердца. Но это было больше похоже на прощание, чем на «до скорой встречи». Но мне не хотелось тогда этого видеть.
Эмма Бернацкая. 27 лет. Не замужем. Детей нет. Работаю реабилитологом с детьми с нарушениями развития. Каждый день наблюдаю людей с большим сердцем и верой в чудо. Люблю свою работу. Эти дети напоминают мне мою маму. Мы с ней всю жизнь живем вдвоем. Она всегда заботилась обо мне одна. А последние 3 года, я забочусь о ней. Одна. В очередной раз убеждаюсь, что годы одиночества, беспрерывной работы, чтобы дочь ни в чем не нуждалась, не могут не сказаться. Теперь, как врач, я понимаю, как это происходит с людьми. А тогда, когда маму настиг первый инсульт, я была уверена, что я, мама и мое образование реабилитолога, справимся со всеми трудностями, мама встанет на ноги и еще станцует на моей свадьбе с… Ну впрочем не об этом. Первый инсульт мы преодолели, но, когда настиг второй, тут при всей вере в чудо, я, как врач, понимала, насколько всё плохо. Сейчас она узнаёт меня, много смотрит телевизор, часто просит ей почитать, и очень много вспоминает. Она ждет меня с работы, как когда-то я ждала ее, она всегда боится быть в тягость, чтобы ее болезнь не помешала мне построить свою жизнь. То единственное, чего она так хотела больше всего, из-за чего и подорвала свое здоровье. Я читаю ей по вечерам и глажу по голове. Жизнь циклична. Рано или поздно, мы все поменяемся ролями. С детьми не получиться загрустить или вдруг вспомнить, что твое сердце разбито. Они ждут от тебя веры в лучшее, оптимизма и заряда энергии. Нелегко, но есть в таких детях что-то чистое и незаслуживающее всего, что с ними происходит, поэтому шаг за шагом помогая им, я чувствую, что лечу свою душу.
