Этот день стал для меня самым горьким и страшным. Никогда не думала, что он так быстро наступит. Но вот он. Сегодня. Именно в этот день. День, который будет всегда ассоциироваться в моей памяти, как траур. Мой взгляд пробежал по толпе плачущих женщин и скорбящих мужчин. Пришло много родственников и друзей отца, попрощаться с ним, отдать дань уважения, принести мне соболезнования. Море однотонных скорбных цветов и венки с черными лентами на них. Если бы не они, я бы до сих пор думала, что сплю и мне все это только сниться.
Внутри выжигало одиночество и страх будущего. Я осталась одна в этом мире. Маленькая, потерянная девочка, еще не достигшая того возраста, когда можно выйти из-под родительского крыла и жить своими заботами. Сегодня меня выкинули из уюта. Выкинули в никуда, выставив в схватке один на один с опасным миром и с моей молодой мачехой.
Вот она, стоит напротив меня, леди во всем черном. В душе все перевернулось в ненависти к ней, я злобно сжала губы. Мой отец был молодым мужчиной сорока пяти лет. Одиноким, красивым спортсменом. Он очень любил меня и никогда ни в чем не отказывал. Доброй души человек, мудрый и работящий. Его предприятие по изготовлению текстиля, выросло из одной маленькой мастерской, которую отец открыл, когда ему было двадцать лет и к этому времени выросло в огромное предприятие, поставляющее ткани по всему миру. Стоит ли говорить, что мой отец был еще и одним из богатых людей страны?
Наша жизнь была гладкой и налаженной. После ухода моей мамы к другому мужчине, папа отдавал мне свою любовь и никогда не менял меня на других женщин. Они были у него, я догадывалась, как бы он не скрывал этого от меня. Я не так глупа, как думают некоторые в моем окружении. Может, просто не высказываю все сразу, иногда помалкиваю, переваривая информацию в своей голове. Но вот, в один из дней папа привел в дом ее.
–Лия, знакомься, это Мария, моя невеста.– Я обернулась от обеденного стола, позабыв о том, что пришла из школы слишком голодной и готова была подчистить все запасы холодильника. Кухарка Тина просто молча вышла из обеденного зала, не выдавая своих эмоций ни одним мускулом на морщинистом лице.
–Привет!– Высокая брюнетка приветственно помахала мне рукой. Я лишь сдвинула брови на переносице и отложила надкусанный сандвич на тарелку.
–Привет.– Буркнула я и перевела взгляд на папу.
–Мария, пообедаешь с нами?– Папа приобнял женщину за талию и подвел к столу. Слишком нежно приобнял.
Меня кольнуло в груди ревностными иголками. А этот взгляд. Глаза папы светились от любви. А я смотрела со стороны совсем иным взглядом. Мария всего на несколько лет старше меня самой. Чуть больше двадцати. Что он в ней нашел? Длинные ноги? Стройную фигуру? На лице видны признаки мастерской работы пластического хирурга. И на эти утиные губы папа повелся? В мире такие девушки считались эталоном красоты, но я никогда и подумать не могла, что папа влюбиться в куклу, вышедшую из под ножа хирурга. Я думала, ему нравятся женщины с чистой красотой, природной. Да и возрастом постарше.
–Лия, ты чего притихла?– Папа склонился к моему лицу, оставляя теплый поцелуй на щеке, одаривая дорогим ароматом духов.
–Я так рада за тебя, папа. Просто не ожидала.– Улыбнулась, что бы ни расстраивать его своим шоковым настроением.
–Когда ты познакомишься с Марией, ты полюбишь ее так же, как и я.– Он сжал мои плечи ладонями, приободряя мой дух, обещая, что все будет и дальше хорошо в нашей семье. Звонок раздался из кармана брюк и папе пришлось отойти в сторону.– Мне звонят из Франции, надо ответить.– Он вышел, оставив меня наедине с будущей мачехой.
–Лия, может, познакомимся ближе?– Промурлыкала Мария, но я услышала ядовитые ноты, словно шипение кобры.
–Не староват ли мой папа для тебя?– Бросила злобный взгляд на женщину и согнула ногу в коленке, приподнимая ее над столом, упирая стопой в стул. Папа не разрешал мне так садиться, особенно в присутствии гостей, но в этом случае церемониться не стану.
–О-о, да ты решила идти с козырей!– Рассмеялась женщина и мне ее смех показался не очень приятным. Возможно, с папой она смеется по-другому? Одними ногами мужчину не завлечешь в свои сети.
–А чего юлить?– Я откинулась на спинку стула, зацепившись руками за коленку.– Сколько тебе лет?
–Двадцать пять.– Голова гордо приподнялась, словно я была на аудиенции у королевы. Так и хотелось плюнуть в это наглое, надменное выражение лица.
–Моему папе знаешь сколько?
–Конечно, дорогуша. Но причем здесь возраст?– Она сидела напротив меня, с другой стороны стола, но даже на таком расстоянии я чувствовала исходивший негатив в мою сторону.
–Неужели никто из твоей возрастной категории не захотел связываться с тобой?
–Мне нравятся мужчины постарше. Мужчины, которые уже состоялись в этой жизни, которые знают ей цену. Мужчины, которым уже достаточно только, что бы им разрешили любить и отдавали свои силы в их распоряжение. У которых есть все, кроме любви.
–Значит, позарилась на папины деньги.– Констатировала факт, чем разозлила будущую мачеху.
–Я люблю Айзека.– Пропела женщина.
–Не верю. Надеюсь, папа сам скоро поймет, что ты корыстная курица и выкинет тебя из нашего дома.– Опустила ногу под стол и выпрямила спину, немного склонившись над столом, подаваясь телом в сторону Марии. Пусть внимательно прочитает по моим губам то, что я произношу. Вдруг со слухом что?
–Не спеши, детка. Это мы еще посмотрим, кого выкинут из этого дома.– Прошипела змеюка.
–Вы уже пообщались?– Папа вошел в столовую с яркой улыбкой на губах. С неземным счастьем в голубых глазах. И я поняла. Он любил нас обеих, меня и эту… Марию.
–Да, пообщались.– Я вскочила со стула, мысленно дав клятву, что не буду мешать его отношениям, ведь он был так счастлив в эти минуты. Пусть сам решает, что делать дальше. Время покажет ему кто такая его невеста.– Я к себе в комнату. Мне еще много уроков делать.– Поцеловала его на прощанье в гладко выбритую щеку и вышла из столовой.
Знать бы тогда, чем все обернется. Я бы проводила с ним больше времени. Я бы не игнорировала его присутствие в доме, пусть даже эта проклятая Мария и крутилась всегда рядом с нами.
Мой взгляд хотел выжечь в ней дыру, но, к сожалению, такой силой я не владею. Мария горевала в объятиях своего брата, скромно вытирая слезы темным платком. Решила скрыть глаза за черной вуалью? Но я то вижу, что слезы наигранные. Через месяц после свадьбы отцу стало плохо, каждый последующий день его организм сдавал позиции, пока вчера утром отец не издал последний вздох на моих руках.
Я не верила в то, что у него случился инфаркт, как заверял меня доктор, которого я впервые видела. Нас с отцом лечил другой врач, но незадолго до свадьбы отец сменил его на нового и я думаю, что это было сделано с подачи Марии. От вскрытия молодая вдова отказалась, ссылаясь на то, что инфаркт подтвержден медицинскими обследованиями и она не хотела бы осквернять тело мужа хирургическим вмешательством. Я кричала, я требовала, что бы провели вскрытие, но меня только заперли в комнате и кололи успокоительные, после которых я очнулась всего несколько часов назад.
