– Да где же прокладки?!
Рина откинула назад длинные каштановые волосы, то и дело лезшие в глаза, пока она склонилась над своей сумкой, проверяя, всё ли сложила.
– Вот, – сухая рука мамы протянула ей пачку. Рина оторвалась от сумки и посмотрела на маму. В глазах той стояли слёзы.
Рина крепко обняла её.
– Всё будет хорошо.
Женщины постояли так, пока их не прервала малышка Бетти.
– Рина, возьми с собой Ори!
Сестрёнка протянула маленького плюшевого мишку, один глаз которого был оторван, а бок изрядно истрепался. Это был неизменный спутник во всех приключениях и любимая игрушка пятилетней Бетти, как две капли похожей на старшую сестру.
– Буду беречь как зеницу ока, – ответила Рина и чмокнула малышку в бледную щёчку.
– Ты же не на долго, правда, Рина? – в глазах малышки тоже стояли слёзы, но она сдерживалась лучше матери.
Рина погладила обеих по головам:
– На пару месяцев, не дольше. Мы уже обсуждали это. И прекратите реветь! А то я тоже заплачу. И что на это скажет граф, увидев своего будущего архивариуса в слезах? То-то и оно.
Рина положила прокладки и медвежонка, застегнула сумку и двинулась из комнаты.
Их маленький домик находился в самом дальнем уголке Провинции Королевства Лангрия, на юге. В такой глуши, что сюда не доносилось ни звука машин, пролетавших над городом. Кроны елей глухо скрывали их домишко, и казалось, будто всего мира нет, а есть только этот маленький домик и три женщины в нём. Три женщины, стоявшие друг за дружку горой. Но сегодня одна из них покидала дом, а остальные плакали тихими слезами.
– Мама, крепись. Запасов хватит как раз до моего возвращения. А там я уже вернусь и с деньгами, и с лекарствами. Главное, давай Бетти то, что врач выписал. И про свои лекарства не забывай.
Так Рина давала наставления матери, пока они ожидали автомобиля, который должен был увезти девушку из дома. В тайне мама надеялась, что высокомерные слуги графа, к которому ехала Рина, побрезгуют являться к нищим жителям юга Лангрии. Молила лес, чтобы тот сомкнул свои еловые лапы, перекрывая им путь. Да, они бы остались без тех денег, что граф обещал Рине за её работу в архивах. Зато Рина бы осталась дома. И всё было бы как прежде.
– Я буду писать. Интернет там не ловит, так что жди писем по почте.
– Что такое почта? – захлопала красными от слёз глазками Бетти.
– Это очень медленная служба доставки сообщений.
– Понятно! – хмыкнула Бетти и опустила глазки.
– Милая…– Рина присела на корточки перед сестрёнкой и обхватила её за голову. – Смотри на меня. Я должна уехать. Но когда я вернусь, то привезу то, что тебя вылечит. Поняла?
– Но меня ничего не вылечит, – пожала плечами Бетти и сказала это так просто, что Рина еле сдержала подступившие слёзы.
– Поверь, лекарство есть. И деньги на него тоже будут. А теперь обещай мне не плакать и слушаться маму.
– Обещаю, – серьёзно ответила Бетти. Сестрёнки вновь обнялись.
Ели раздвинули тяжёлые лапы, пропуская чёрного зверя. Машина сверкала тёмными боками, двигалась плавно и бесшумно, как хищник, затаивший рывок. Мама со страхом в глазах посмотрела на неё. Рина обернулась.
– А вот и за мной.
Машина остановилась прямо перед домишком, но никто не спешил выходить из неё на встречу девушке.
– Что ж, на вежливый приём я и не рассчитывала, – хмыкнула Рина и ещё раз обняла и поцеловала своих женщин.
– Будь осторожна, дочка, – мать легко дотронулась до щеки. Рина кивнула на прощание и двинулась в сторону авто.
Когда она подошла к дверце, её вдруг догнала Бетти. Она чуть зашаталась от бега, и Рина подхватила её.
– В чём дело, крошка? – спросила Рина, косясь на тёмные стёкла машины.
– Граф очень плохой. Пожалуйста, только вернись.
Сказав это, сестра побежала к матери. Рина посмотрела вслед на мать, прижавшую к себе Бетти. И села в автомобиль.
Мама и Бетти ещё долго стояли перед домишком и молча смотрели на сомкнувшиеся лапы елей.
Автомобиль разрезал клубы тумана, окутавшие дорогу. За тёмным стеклом иногда мелькали чёрные каменистые бока возвышенностей, среди которых прорезалось шоссе, но большую часть пути Рина не видела ничего, кроме густого марева. Авто ехало само по заданному навигатором пути, и шофёр – женовидный бледный юноша – лишь изредка выравнивал руль. В правом ухе его блестела серьга, чёрный костюм и чёрная рубашка сливались с чёрной кожей салона авто. Зачем-то парень надел солнцезащитные очки, хотя вокруг было и без того темно, да ещё и этот туман, что застилал землю до небес. Парень вообще не говорил с Риной и голову в её сторону не повернул, когда она села. Он лишь чавкал жвачкой и пялился в переднее стекло.
– А почему мы едем, а не летим? – решила прервать надоевшую ей тишину Рина.
– Погодка нелётная, – жеманно ответил ей водитель и демонстративно врубил музыку. Из динамиков завыл о любви и тоске какой-то поп-исполнитель. Рина отвернулась.
Она была готова к странностям. Во-первых, ещё в Провинции она наслушалась сплетен про графа, который нанял её в качестве личного архивариуса. Этого нелюдима, живущего в ещё большей глуши, чем сама Рина, называли монстром. Рассказывали, что в его поместье уезжали и не возвращались девушки. Имён не называли, просто говорили – «девушки”. Говорили, будто бы он пьёт кровь девственниц, устраивает оргии, а затем жестоко убивает всех участников процесса. Говорили, что он маг и колдун, и к его дому просто так не подобраться, ведь он скрыт за магическими печатями. Говорили, что в его доме пропадают и старушки, а из них он шьёт себе костюмы. Говорили…
Рина поморщилась. Чего только она ни слышала о нём. Даже если что-то из этого и было правдой, то Рина знала, что графу никто ничего не сделает: он один из приближённых Президента, вхож в элиту страны и имеет негласный статус неприкосновенного. А ещё он жутко богат. И вот это-то Рине и нужно было. В объявлении о вакансии архивариуса, что он дал, числился приличный гонорар. Объём работы тоже значился приличный, но Рина слыла лучшей выпускницей Академии Знаний, а ещё она не боялась работы и пахала с самого детства, помогая матери, а после – заботясь о Бетти. Ей нужны были эти деньги. Чтобы освободить семью, чтобы вылечить Бетти. Поэтому она чуть ли не единственная отправила своё резюме, за что получила тонны непрошенного мнения от знакомых. Её отговаривали все, особенно Алекс, набивавшийся к ней в женихи.
– Ты что, будешь жить в его доме?! – крикнул он, когда Рина сказала ему о работе.
– Не жить, а работать с архивом, – поправила его Рина. Ей не нравился его тон.
– Он же… да он же… Ты ведь слышала, что о нём говорят?
Рине было неприятно слышать это от Алекса. Он поверил всем этим диким сплетням, как и другие жители Провинции, и теперь бездумно повторял их. А слышать это от будущего жениха ей совсем не хотелось. Однако чем дальше она ехала вместе с этим странным парнем, прорезая туман, тем сильнее ей хотелось вернуться домой. Но пути назад не было.
